Последняя Арена 5 (СИ) - Греков Сергей - Страница 12

В Авалоне уже присутствовали игроки ранга адепта, а пятнадцатипроцентные скрижали добыл Котов в ченнелинговом разломе (да не одну, а целых семь), так что возможность совершить такую покупку была.

— Уверен? — Столыпин нахмурил брови.

— Да. Это важно, — протараторил боец. — Не только для нашего города, но и для всех миров.

— Ты в своем предсказании точно уверен? — надавил командарм. — Чтобы не было ситуации, как с Фролом. Как там наши умники говорили?..

— Самоисполняющееся пророчество, — пробубнил Котов. — Оно чуть не случилось. Хорошо, что мы успели остановиться. Но да, это важно.

— Сделаем. Ещё что-то?

— Да. Машину нужно поставить около берегини. Там же пусть будет Нина. Это которая...

— Я понял, о ком ты, — перебил Столыпин.

— Хорошо. Кандалы пусть будут в машине. И ещё: она должна падать. Её надо бить. Это обязательно. Она должна падать. Но ни в коем случае нельзя, чтобы она улетела на возрождение.

— Ты о ком? — спросил командарм.

— Не знаю, — потупился Котов. — Но это тоже обязательно.

— Ясно...

Предсказание парня Столыпину показалось странным, но всё же он собирался выполнить все требования.

У Авалона был секрет. То, о чем знали единицы: только высшее командование и сами ремесленники. Хотя догадывались многие.

Крафтеры в сфере создания оружия, брони и артефактов к сто семнадцатому дню опередили всех настолько, что, по заверениям аналитиков, другие поселения смогут сравняться с ними в лучшем случае через год. Пока что не было задач, которые требовали бы использовать образцы. У мобов низкие уровни — они не представляют опасности. Дерзкий набег какой-то залетной группы удалось отразить с нулевыми потерями. С другими поселениями сформировались дружеские отношения. Улучшенная экипировка выдавалась только при входах в пространственные бреши.

В это же время Столыпина снова накрыло чувство беды. Интуиция не просто кричала — она вопила, что приближается опасность. Почти сразу же в кабинет влетел Альтаир, а секретарь сказала, что ей единовременно пришло более сотни сообщений, и с каждой секундой количество увеличивается на десятки.

Это не могло быть совпадением. Был созван штаб. Начался анализ действий и просмотр вариантов. По всему выходило, что опасности нет. Как их может задеть? Кто-то сбросит атомную бомбу? Не вариант. Всё несистемное, что поднималось выше километра, уничтожалось самой Игрой. Да если и будет какой-то вертолёт приближаться к лагерю, его собьют на подлете.

Выдвигалось предположение о землетрясении, но игроки, чувствующие землю, заверяли, что сдвига тектонических плит не будет.

Астероид? Сохранились записи траекторий астероидов. Ничего такого, что могло бы грозить бедой, в ближайшее время не должно было объявиться.

Самое странное, что когда люди отдалялись от лагеря, наваждение спадало.

Было принято решение: возвести цитадель по полученной схеме из легкого вещества. Территорию выбрали на месте госпиталей. Тут уже находились катакомбы с ценностями. Времени для рытья новых тоннелей не было — люди это чувствовали.

Работали всем миром. Забор воздвигли за два дня. Установили и более дальний периметр, который включал в себя ремесленные ангары.

Дальше Столыпин принял сложное решение. Сложное и в то же время для его офицерской души мерзкое: разместить артефакты фиксации в цитадели. Брали не всех людей, а только тех, кто достиг огромных высот в крафтинге, в сражениях, в торговле. Игроки с особыми умениями, администрация, лучшие умы — они тоже установили точки возрождения в построенной крепости. Семьсот семнадцать человек.

Появлялись проблемы — некоторые люди требовали, чтобы и их семьи оказались тут же, но генерал был непреклонен. Пришлось вмешаться менталистам, которые по приказу командарма обрабатывали мозги тех, кто смел спорить. Впрочем, на других полях с точками возрождения на пару порядков усилили охрану.

В цитадели собралось всё ценное. Всё то, на чём держался Авалон.

Были, конечно, запасы продовольствия и в других местах. Имелись склады с зельями около охотничьей вышки. В некоторых ранее заброшенных поселениях размещались схроны с батончиками.

Прошло трое суток. Напряжение всё нарастало. Огромная часть людей захотела обитать подальше от города.

Крепость показала себя с лучшей стороны. Её невозможно было взять физическим оружием. Патрулям выдали экипировку из запасников. Сейчас тут собралась сила, способная смести целые города прошлой Земли.

— Нужно продолжать жить дальше! — решил командарм. — В Ярославле какие-то крупны проблемы. Нужно помочь союзникам. Отправьте Ермолая с группой. Неофиты, послушники и посвященные школы крафтинга пусть продолжают работу в ангарах. Нина пусть остается у берегини. У нас много неинициализированных, которым тоже нужна помощь. Отсылайте команды в разломы. Работайте...

И жизнь снова пошла своим чередом.

К концу сто двадцать шестого дня секретарь оповестила, что около артефакта порядка возникли проблемы.

— Что там? — нахмурился Столыпин. Сегодня ощущение беды было особо сильным.

— Лика появилась около артефакта порядка. От неё исходит странная аура, которая оставила огненный след радиусом двадцать метров. Около десяти игроков отправились на перерождение.

— Неинициализированные?..

— Не пострадали. У Нины перерыв на генерацию зёрен. Она увидела Лику и каким-то образом притянула её в радиус действия Люси. Люся обездвижила её и заглушила ауру. Там уже работает группа. Её заковали в кандалы и усадили в ту странную машину. Везут сюда, — четко отрапортовала секретарь.

Пять часов назад была обнаружена пространственная брешь, в которую мог войти только один человек. Решили отправить самого прокачанного игрока Авалона — адепта огненного элементализма сорокового уровня. Но у Лики явно что-то пошло не по плану. Хорошо, что Котов заранее озаботился этой проблемой.

— Передай конвоирам ещё раз, чтобы её били и чтобы она падала, — приказал командарм. — Это важно. И распорядись, чтобы готовили артефакт, снимающий стихийные эманации.

Взгляд секретаря расфокусировался, но почти сразу же она сказала:

— Сделала. Леонид Маркович, можно вопрос?

— Ну?..

— Почему мы не разместили наши артфиксы в здании Люси?

— Потому что она защищает только от мобов. Нам угрожают не мобы. К тому же там место для тех, кто не может за себя постоять.

Через пятнадцать минут прибыла Лика. Выглядела она, мягко говоря, плохо. Вся изгваздана в грязи и крови. Лицо превратилось в сплошной синяк. Тело обожжено.

Солдат удерживал её с помощью двухметрового штыря, конец которого был приварен к кандалам у самой шеи. Было видно, насколько бойцу мерзко из-за этой ситуации.

Генерал посмотрел в глаза Лики, но так и не увидел ни капли осознанности. Всегда озорная, острая на язык девчонка, которую знала и любила большая часть авалонцев, сейчас превратилась в непонятное существо. Она рычала, скалила зубы и грозно раздувала ноздри.

— Тощ командарм, не приближайтесь к ней! Два шага назад! — нарушая субординацию, рявкнул солдат.

Столыпин отступил и материализовал артефакт. Дальше ничего делать не пришлось. Предмет самостоятельно засиял зеленым светом и впитал странную ауру. Сразу же рассыпались кандалы. В следующую секунду оковы и артефакт исчезли. Лика начала падать, но командарм среагировал, подхватил девушку и самостоятельно понёс её к палате, где отдыхали бойцы после порталов.

— Неплохо она прокачалась, — оценила Елена Викторовна через двадцать минут. — Три уровня в обход ограничителя. Семнадцать очков характеристик. Два знака силы. Шесть способностей. Тридцать две универсальные геммы. И скидочная скрижаль.

— Какая? — спросил Столыпин, шагая из стороны в сторону. Он не находил себе места. Чувство грядущей беды всё усиливалось. Он уже распорядился, чтобы патрули вышли на смены и проверяли всё, что могло бы представлять опасность или хотя бы вызывало подозрение.

— На девяносто девять и восемь десятых процента. Батончиков у неё не осталось. Значит, она провела там больше трёх месяцев.