Последняя Арена 5 (СИ) - Греков Сергей - Страница 36

— Ну, говори! — поторопил генерал.

— Что бы вы ни делали, — он отвел взгляд, — Авалон падёт. Он перестанет существовать.

— Выполняй приказ, — вздохнул генерал.

Солдаты развернулись и понеслись вдаль. Он с поджатыми губами посмотрел вслед убегающей тройке и подумал: «Надеюсь, Вася, это тот редкий случай, когда ты ошибаешься». Генерал понимал, что в данную секунду не верит своим же мыслям.

— Что ты видишь? — обратился он к крафтеру.

— Зима, холод... — неопределенно сказал Добрый друг.

— Что ещё?

— Над нами как будто купол мерцает.

— Веди меня к ближайшей границе. Предупреди, когда купол будет в метре от меня.

Котов справится с заданием, так что на этот счет генерал был спокоен. Интуиция подсказывала, что о некоторых других важных людях позаботится Елена Викторовна. Эта страшная и одновременно прекрасная женщина явно что-то знала, хотя не спешила делиться секретами. А давить на неё было крайне чревато. Он помнил, как жена Стоменова заставила отжиматься всё командование Авалона. А не она ли и взяла людей под ментальный контроль?

Генерал поморщился от осознания, что вскоре погибнут очень многие: ремесленники, торговцы, управленцы, сильные боевые игроки, аналитики и учёные. Весь свет общества, на котором держалась мощь Авалона. Конечно, оставались нужные люди и за границами аномалии. Но сейчас Столыпину требовался определенный человек: Дмитрий Хрящёв.

За два дня до текущих событий командарм приказал ему разместить артефакт фиксации в цитадели. Хрящёв же (военный, беспрекословно исполняющий любой приказ), к полной неожиданности генерала, отказался это делать:

— Леонид Маркович, если хотите, чтобы я поставил точку возрождения здесь, то пусть моя жена, дочь и все люди из шестого охотничьего поселения тоже сделают это. Их я не оставлю.

— Сколько вас? — сдвинул брови командарм.

— Семь тысяч восемьсот сор...

— Отставить, — перебил Столыпин. — Мы не сможем разместить такое количество. Даже артфиксы детей и внуков Вити Стоменова находятся не здесь.

— Простите, Леонид Маркович, но своё слово я сказал, — упрямо заявил Хрящёв. — Вы можете понизить меня до рядового и...

— Ой, да оставь ты этот тон для официальных встреч, — отмахнулся генерал. — Заставлять бессмысленно?

— Так точно, — потупился Хрящёв.

— Хорошо. Я тебя услышал. Что вообще можешь сказать по ситуации?

— Вам виднее.

Генерал так зыркнул на подчиненного, что тот сразу же разразился тирадой:

— Вы понимаете, что складываете все яйца в одну корзину? Мы все чувствуем приближение беды. Но что будет, если эта беда окажется на небольшом участке? У нас все запасы тех же батончиков хранятся только в одном месте. Почему бы не распределить их по другим территориям? В моем поселении уже готова оборудованная подземка, способная разместить миллион единиц. Никто из моих людей и не подумает взять что-то себе без разрешения. Броню и оружие тоже стоит...

— Обмундирование останется здесь, — припечатал Столыпин.

— Ну хотя бы батончики.

— Подумаем...

Инвентари игроков не были безразмерными. Сделать так, чтобы один человек хранил все артефакты Авалона, не представлялось возможным. У каждого игрока, который не взял специальную характеристику, было пять ячеек быстрого доступа для зелий. В каждой могло содержаться не более восьмидесяти девяти склянок. Количество переносимых артефактов тоже ограничивалось. Такие, как шкатулка, могли быть только в одном экземпляре. Артефакты прослушки — по семь. Батончики — шестьдесят девять. Предметов разных видов — двадцать один.

Командарм послушал Хрящёва. Через четыре часа в режиме полной секретности от цитадели отъехал десяток самосвалов с артефактами насыщения. Часть машин направились к месту, где когда-то обитал Фрол. Другие же расположились в соседних поселениях.

Сейчас Столыпин только порадовался как предусмотрительности Дмитрия, так и своему доверию к нему. Теперь у Авалона оставался продовольственный запас, который позволит лагерю не погрузиться в пучину голода.

Командарм в сопровождении крафтера подошел к силовому полю. Ремесленник без особых проблем пересек барьер. Столыпин, хоть и понимая, что у него ничего не получится, всё-таки тоже попытался это сделать. Неведомая сила подхватила генерала и отшвырнула его на десяток метров. Он плюхнулся на снег и сделал несколько лихорадочных кульбитов. Сразу же использовал зелье усиленной регенерации и крепкое обезболивающее. Послышался треск — сломанная рука встала на место.

Затем командарм, также осознавая бессмысленность действий, активировал полет и поднялся на десяток метров. Снова ощутил сильный толчок, но магия левитации не позволила упасть.

Артефакты, блокирующие телепортацию, исчезли, так что можно было попытать счастье обычным переносом. Он материализовал предмет, который должен был бы доставь его в шестое охотничье поселение. Снова ничего не получилось. В описании появилась новая строка:

Статус: неактивен. Покиньте зону отрицания.

Из инвентаря появился новый артефакт: медная цепочка с висящим невзрачным камнем. То, что чуть не привело к обнулению его и Лики, которая вернулась из минутного странствия по другому измерению.

Генерал по-доброму улыбнулся, вспоминая непоседливую девчонку, швырнувшую амулет ему в грудь со словами: «С прошедшей днюхой!»

Она, получив ранг адепта, увидела портал, ведущий в локацию арахнидов. Недолго думая, без подготовки и с шилом в заднице направилась туда и принесла всегда одну вещь: артефакт неизвестного второго порядка. Как только он начал рассматривать свойства предмета, перед ним вспыхнула надпись:

Вы будете терять по одной жизни каждые пять секунд в течение одной минуты.

Текущее количество: 9.

5с... 4с... 3с... 2с... 1с.

Текущее количество: 8

5с...

Лика ойкнула и с паникой в голосе зачитала это же сообщение. Повезло ещё, что рядом присутствовала целительница, у которой при себе имелись зерна, восполняющие шкалу жизней. Елена Викторовна, находившаяся в тот момент рядом и обладающая способностью просматривать чужие инвентари, тоже сообщила о появлении таймера. Спасли и её.

Амулет обладал свойством переноса. Он мог вернуть человека из пространственных разломов, из иных планов бытия и даже из сектора администрации (артефакториум, как говорили ученые мужи, как раз и относился к такому сектору). Вот только проблема заключалась в том, что телепортация вела к артфиксу, который и находился в аномалии. Вещь была почти бесполезна. Перед Столыпиным пронеслось лицо Лики, и он прошептал:

— Боги, если вы есть, сделайте так, чтобы она выжила!

— Командарм, простите, я не расслышал, — сказал крафтер, находящийся за границей купола.

— Ты мне поможешь? — спросил командарм. Хотя вопрос был излишним — Котов не ошибается.

— Конечно.

— Первое задание. Пожалуй, самое сложное. Я тебе сейчас передам предмет. Ты ни в коем случае не должен смотреть его описание. Если сделаешь это, обнулишься, — проговорил генерал. У него хватало псионических артефактов, которые вызывали полное доверие, так что ремесленник сразу же внял словам Столыпина.

— Кому? — спросил ремесленник, зажмурившись.

— Вводи идентификатор. Ты этого человека просто так не найдешь.

— У него почта заблокирована, — сказал Добрый друг через полминуты.

— Всё равно отсылай. Послание, может быть, и не дойдет, но, если всё получится, его будет ждать сюрприз. А прозвище ты взял подходящее, — он ухмыльнулся. — Ни в коем случае, никому и никогда не говори, для кого была эта посылка. Просто забудь о ней.

— Ничего и не было, — понятливо кивнул крафтер.

Командарм помнил отношение тульских поселений к своим заблудшим. Аркадий — глава Содружества — и его заместитель — бывший коронованный уголовник — развернули масштабную деятельность, из-за которой Авалон на некоторое время потерял торговые контракты с другими очагами цивилизации. А Тула нужна была всем. Отказываться от неисчерпаемого источника продовольствия — верх глупости.