Измена: B-52 (СИ) - Тес Ария - Страница 44

- Правда?

- Если честно, то да, - тихо сознаюсь, а потом опускаю глаза на свои руки и жму плечами, - Мы с ним познакомились в тот день, когда я узнала о том, что мой муж сделал примерно тоже самое, что Ольга.

- Ох…бедняжка…- Виктория нежно сжимает мою руку, - Знаю, как это больно. Мой первый муж, отец моих мальчиков, много раз делал тоже самое. Это страшное предательство…

- Да, но все, что не делается — к лучшему.

Встречаюсь глазами со Стасом, и он мне подмигивает, а я тут же улыбаюсь. Мне ведь правда так и кажется, даже не так, я на сто процентов в этом уверена: ничего не происходит просто так. Не узнай я тогда, чтобы сейчас делала? Сидела бы в квартире под замком и пялилась бы в окно — ждала его. И не смотрел бы на меня никто вот так, как он сейчас смотрит: и пылко, и нежно, и ласково, и со смешинкой. Так объемно, и так много за раз!

Краснею вдруг, когда понимаю, что Виктория все это время за нами наблюдает и улыбается, поэтому снова туплю взгляд и тут же краснею.

- Эм…простите.

- Ой, что ты, Мариночка, не извиняйся! Я так рада, что ты появилась — Стасик мой ожил будто…

- Если честно...

- М?

- Мы еще...не совсем определились.

- Ой, Мариночка, брось. Я этот взгляд ни с чем не перепутаю.

Смотрю на нее и бровки-домиком строю. Мне не хочется ее обманывать, но и говорить прямо стыдно. А не надо этого, она все понимает без слов.

- Вот увидишь, хорошо все будет.

Она сжимает мою руку снова и кивает — а я вдруг удивляюсь вновь. Не только Стас такой, у него и мама такая же. Она располагает к себе так быстро, она так притягивает, и рядом с ней так спокойно — удивительно просто. Я ведь совсем не нервничаю уже, а ощущение такое странное…будто я ее всю жизнь знаю.

И так не только с ней! Костя — отчим Стаса и Юры, точно такой же. На самом деле, они до странного все похожи. Я имею ввиду не внешне — Костя низенький сам, лысый, с животиком, а характер один в один! Юрка еще поядовитей будет, но они со Стасом просто отражение друг дружки. Хохмочи — да. Добрые — определенно. Конечно, Костя помягче их всех, но я вижу, что если надо, он может стать стальным! Один раз примерно так и обрубил Юркин подкол в мою сторону, и тот больше не шутил ни разу. Они его уважали и отцом считали именно его…

- Ну как? Выжила? - тихо спрашивает Стас, когда гости уходят, а он обнимает меня сзади, уткнувшись носом в волосы, - Не съели тебя мои родственники?

- Ты похож на Костю.

- Ты точно хорошо видишь? - усмехается, но я знаю — понял, поэтому не отвечаю, а улыбаюсь и откидываюсь ему на грудь.

Сам заговорит, если захочет, и он хочет сам, когда говорит:

- Он меня воспитал потому что. Иногда отец — это не тот, кто родил.

- А с ним ты вообще-вообще не общаешься?

- Нет смысла. Он — предатель.

Так я и понимаю, что кто бы и что мне не говорил, не любит он Ольгу. Она же предатель…

Марина

- …Знаешь, я подумал… - покрывая мои плечи поцелуями, Стас умудряется еще и трепаться.

Как? Я вот сейчас абсолютно не настроена разговаривать. Как наркоман, который попал под действие своего любимого наркотика, я хочу лишь получить огромную дозу заслуженной эйфории. На самом деле, я ведь действительно как полоумная кошка весной — абсолютно лишаюсь разума, когда он рядом. Голый. И придавливает меня сверху своим телом. Меня тут вообще будто и нет вовсе, только физика и совершенное отсутствие разума.

- Марин, ты меня слышишь? - с придыханием спрашивает, резко подавшись бедрами на меня.

Да, блин, конечно! Ты издеваешься?! - крутится в голове, но вместо вышеперечисленного, я тупо на него шикаю. Мол, не отвлекайся. Боже, и насколько же это было дурацким решением, зная Давыдова.

Он останавливается, отстраняет даже корпус, а потом усмехается.

- Ты что…на меня шикнула сейчас?!

- Боже, да ты издеваешься?! - получил, чего добивался, собственно.

Я на полную катушку завожусь, как по щелчку пальцев. Да…наркоманы, небось, точно также психует, если у них что-то не получается с их грязными делишками. Начинаю дергаться, как умалишенная, в попытках скинуть с себя эту глыбу, но он прижимает запястья к кровати и ржет уже в голос, козел.

- Воу-воу-воу, спокойно!

- Слезь с меня!

- Чего ты так завелась?!

Вот и что мне ответить?! Злюсь сильнее, но молчу — сникаю вдруг, погрузив лицо в подушку, которая хоть немного гасит мой обреченный вздох. А вот смех его нет. Я слышу отчетливо, вздрагиваю даже, когда Стас касается лопаток губами и шепчет.

- Ну что такое, малышка?

- Тебе сейчас приспичило разговаривать?!

- Ах вот оно что…злишься, что не вовремя?

- Я хочу закончить.

- Ах ты хочешь кончить? - довольно протягивает и вновь толкается бедрами вперед, на этот раз прикусывая мою кожу.

Нет. Это пытка. Он издевается точно! Бесит, а сопротивляться не могу — издаю глубокий стон и позорно жмурюсь.

- Попросила бы сразу…

- Хорош трепаться, работай!

- Ах работай?!

Толчок на этот раз еще интенсивней предыдущего, но вот то, как он отводит бедра назад для повторного «наказания» — в прямом смысле мука. Пытка! Заводит, но не дает телу получить разрядку, как специально! И он же специально…а мне от досады рыдать хочется…Чертов Давыдов и его чертова способность делать со мной вот это вот все…

- Стас, пожалуйста…

О да. Именно это. Как унизительно умолять, а я не могу заткнуться! Я себе места не могу найти, мечусь внутри себя, а до выхода добраться не получается. Как в клетке…

- Пожалуйста что? - хрипло, глубоко спрашивает, повторяя подход в похожем режиме, и я снова издаю стон.

Нет. Это капитуляция.

- Пожалуйста, прекрати…Сделай это.

- Так сделать или прекратить? - еще одно повторение, от которого мне до кончиков пальцев колет все тело иголочками.

Я на пределе, в отместку прикусываю его пальцы, но он только улыбается. Издает гортанный рык, смеется, а мне только и остается, что выпихнуть из себя:

- Я больше не могу.

- Раз моя дама больше не может…

Мигом Давыдов сгребает меня в охапку и снова набирает тот самый темп, который был «до» резкого желания пообщаться словами, и еще через мгновение я в Нирване. Очень хочется верить, что он тоже больше не мог сдерживаться, но даже если нет — плевать. Мне очень хорошо…и в объятиях его очень хорошо. Стас меня из них не выпускает.

Мы лежим на его кровати, солнце пробивается сквозь плотные шторы, но не раздражает. Сейчас ничего не может раздражать — я улыбаюсь. Хорошо мне. Знаете? Как давно не было хорошо…

- Не знал, что ты можешь быть такой агрессивной…

Знал, конечно. Снова прикалывается. Я за это его лениво пинаю ногой, а он меня сильнее прижимает, и я смеюсь. Легко так, непринуждённо.

- Ты козел…

- А ты мартовская кошка.

- Когда-нибудь я тоже отомщу тебе, Давыдов. Также.

- Ооо…звучит, как обещание чего-то очень пикантного.

Дурак…поворачиваюсь на него, все еще улыбаюсь и заглядываю в глаза — ему тоже хорошо. Я вижу это. Может мама его меня так воодушевила? Но он как будто абсолютно счастлив. Плевать, если это мои собственные ощущения, которые я на него перекладываю — мне хочется так думать, и пусть даже если я обманываюсь…это осознанно.

- О чем ты хотел поговорить настолько, что не мог подождать немного?

Стас убирает прядь взмокших волос за ухо и слегка жмет плечами.

- Как думаешь…потянем свидание?

- Что?

- Ну…настоящее. Желательно там, где на нас будет очень…я серьезно! Очень много одежды.

- Ты хочешь…чтобы было много одежды? Ты?!

- Эй! Это почти оскорбительно.

Снова смеюсь, а потом пожимаю плечами в ответ.

- Ну прости. То есть…давай-ка разберемся. Ты хочешь настоящее свидание?

- Ну да. Не помешало бы, м?

- Без секса? Ты же понимаешь…свидание на то и свидание, что в конце есть только поцелуй.