Девочка со скрипкой (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 14

В этом лабиринте можно блуждать бесконечно. Ведь перекрёстки поджидают на каждом шагу. И действия каждого отдельного человека создают свои новые разветвления и плодят новые варианты развития.

Бред. Голова от всех этих мыслей идёт кругом.

Револьверы и глушители я почистил. Снова зарядил по полной. Стреляные гильзы, собрал в бумажный кулём. Выкину в помойку, по дороге к метро. Вряд ли кто будет копаться в мусоре так настойчиво, чтобы… снова достал гильзы и тщательно обтёр каждую от возможных отпечатков. А вдруг… Всякое бывает.

Потом разобрал наши оружейные трофеи. Охотничьи ножи в стиле «Рэмбо» отложил в сторону. Это для каких-то совсем супер маньяков. Да и не под мою ладонь рукоятки этих почти мечей. Эдакие гладиусы совкового периода.

Мне сразу же приглянулась та пара стилетов. Ещё тогда я мысленно их ощутил своими… Тут всё было прямо под меня. Длина лезвия, ухватистая рукоять, вес, балансировка. На ножнах были боковые петли. Немного повозившись, я приделал к ножнам ремешки и закрепил на левом предплечье.

Почему-то раньше я думал, что предплечье — это перед плечом. А значит — часть руки от локтя и выше. Но один знакомый медик мне разъяснил, что выше локтя — плечевая кость. А предплечье это от локтя и ниже до кисти.

Ну так вот. И на правой и на левой руке у меня теперь под рукавом куртки прячутся мои стилеты. Держатся достаточно крепко и надёжно, чтобы не выпадать, но достаточно удобно, чтобы их легко извлекать.

Я даже потренировался слегка. Жаль нет зеркала. Хорошо бы как в балетном зале, во всю стену. Чтобы можно было со всех сторон наблюдать этот смертоносный танец. Ага… Три ха-ха. Танец с саблями.

Натан наблюдал за мной с восторгом и восхищением. А я бился с тенью. Резал и колол воображаемого противника.

Я убирал свои стилеты и снова извлекал их. Добиваясь скорости и сноровки в их извлечении из ножен.

— Готовишься к новому бою?

— Да, Натан!

— Кого будешь убивать?

— Злодеев.

— А где?

— Везде.

— Я могу узнать, кого?

— Конечно. Но сначала мне надо кое-что проверить.

— Я могу тебе помочь?

— Может быть. Но не сегодня и не завтра. Сегодня мы отдыхаем. А завтра я съезжу в одиночку. Мне надо посмотреть на одного человека.

— Он плохой?

— Нет, не беспокойся. Это хороший человек. Просто мне надо на него посмотреть. И всё.

— Зачем?

— Пожалуйста! Не задавай мне вопросов, на которые я пока не знаю ответов.

— А что потом?

Хотелось сказать: «Суп с котом». Но не хотелось обижать его.

— Я пока не знаю. Меня не будет почти весь день. А ты займись чем-нибудь полезным.

— Я бесполезен. Ты всё делаешь без меня.

— Ой! Только не надо посыпать голову пеплом. Без тебя мне будет гораздо сложнее. Я ведь ещё…

— Да-да. Ты уже говоила, что ты — маленькая девочка. Но мне кажется, что ты намного стагше меня. Я плакал в глубине души, когда казнил этого юношу. Он убил Машу. Я убил его. Но я не могу быть жестоким. Таким как ты.

— Дети часто бывают более жестокими, чем взрослые. Дети не понимают ценности жизни. И порою отнимая жизнь не ведают, что творят.

— Ой, только не надо тут мне заливать баки…

Почему-то в этот момент его акцент стал настолько по-одесски интересным, что я невольно улыбнулся.

— Чего смеёшься?

— Я улыбаюсь. Мне приятно, что ты дядя Наташ, так говоришь. Как в Одессе.

— Ты была в Одессе?

— Нет пока, но очень хочу побывать. Но это потом. А пока мне очень нужен завтрашний день для моего мероприятия, о котором я не могу тебе пока ничего конкретного сказать. Только одно скажу. Опасности для меня там нет никакой.

— Хоть этим ты меня успокоила.

А задумка у меня была такая. Съездить к себе домой. К себе тому из будущего. К тому мальчику. Которому сейчас всего шесть лет.

Да. Я хочу увидеть своих родителей, свою сестру. Ну и себя, маленького тоже…

Зачем?

Не могу сформулировать точно. Но мне почему-то это очень надо…

А сегодня надо пораньше лечь спать…

Утром мне был выдан запасной ключ от квартиры, чтобы я мог самостоятельно вернуться даже в отсутствие хозяина.

По дороге к метро я высыпал стреляные гильзы из газетного кулька в ближайшую помойку. Контейнер стоял рядом с тротуаром, и был наполнен почти до середины. Я постарался высыпать гильзы так, чтобы они просыпались ниже. И не одной кучкой, а как бы в россыпь. Надеюсь, что мусор вывезут, а гильзы, если и найдут, то не скоро.

В киоске перед метро, я купил свежие газеты. Московскую правду и Комсомолку. Будет, что почитать по дороге. Не все станции метро были ещё построены. Чтобы добраться до нужного места пришлось сделать пару пересадок. В будущем я бы обошёлся одной. Но это не напрягало. Старые станции выглядели почти так же как и в будущем. Правда в будущем эти станции считаются практически памятниками архитектурного искусства.

Выйдя из метро Таганская радиальная. Я пошёл гулять по большому кругу, плавно огибая окрестности и постепенно приближаясь к своему дому. Зайдя наконец-то в свой двор, я занял наблюдательный пост на одной из лавочек. Во дворе было спокойно и тихо. Сегодня среда. Детей пока мало. Кто в школе, кто где. Лишь за забором детского сада были слышные детский смех и крики детей. Это были звуки радостных игр. Дети почему-то любят кричать погромче, когда играют. Такой шум поднимается. Возможно, что второй «Я» где-то там. Именно в этот садик я ходил в шестилетнем возрасте. Но наблюдать за детьми и пытаться узнать себя среди толпы таких же я не хотел. Слишком много внимания привлеку к себе, а смысла ниже нуля. Да я наверное уже и здесь намозолил глаза, какой-нибудь бдительной старушке. Хотя что такого. Сидит паренёк и читает Комсомольскую правду. Да… Второй час уже сидит. Надо переместиться в пространстве. Присел на лавочку у своего бывшего подъезда.

— А ты кого тут ждёшь?

Ну, вот вам и миссис Марпл таганского разлива. Не помню я эту старушку. Может уже и не было её в живых к тому времени, когда я стал не только здороваться со старушками во дворе, но и отличать одну старушку от другой. Ну не помню я такую и всё тут.

— Знакомого. Он кажется, в этом доме живёт, только вот квартиру я не знаю.

— А в каком подъезде?

— Кажется, в этом.

— Этаж какой?

— Кажется, третий.

— Что тебе всё кажется, кажется…

— Извините! Я просто не помню.

— Вежливый. Вроде не фулюган. В этом подъезде только два мальчика примерно твоего возраста. Или чуть моложе…

Я весь обратился в слух. А она продолжала.

— На втором — Сашка живёт ему лет десять… А на третьем — Димка. Он на год постарше и сестра его Людка, школу уже заканчивает. На четвёртом Вовка, но он маленький в первом классе учится. А больше и нет никого из мальчишек.

— Спасибо! Я наверное домом ошибся.

— Да. Тут все ошибаются. Четыре одинаковых дома подряд. Это кто ж такое придумал. Вот раньше было…

Бабушку пробило на бабушкин разговор о том, что вот раньше было лучше, а теперь всё плохо. Скоро дойдёт до знакомой фразы: «Сталина на вас нет…». Но я уже вежливо попрощался и пошёл в соседний двор, чтобы потом незаметно покинуть свой бывший дом.

Потому что мне уже всё стало ясно.

Из истории своей семьи я помню следующее. В своей семье я был поздним ребёнком. Разница в возрасте с моей старшей сестрой была десять лет. Меня бы просто не было, но мой отец очень хотел сына. Когда за пять лет до моего рождения в 1959 году у моих родителей родился мальчик, порадоваться сыну отец не успел. Потому что младенец умер уже в роддоме, не прожив и дня. Родители уже успели дать ему имя. Дима. Дмитрий… Димка. Если бы он выжил тогда — меня бы не было. Моему отцу, когда родился я, было сорок лет, а маме тридцать шесть. Не самый лучший возраст рожать детей. Особенно для мамы. После моего рождения она много и тяжело болела. Но, что удивительно, дожила потом до девяноста лет. Отец умер, не дожив и до семидесяти…