Девочка со скрипкой (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 16

— Да. Есть… Жена… — тут он слегка запнулся, — Жена хотела, чтобы мы накопили на машину. Я ходил в ДОСААФ в 1967 году. Там в основном были допгизывники, но были и обычные гьяждане. Если на кугсы водителей посылает завод или автобаза, то им выдавали удостовегение с пометкой шофёг-пгофессионал. А у меня написано только «шофег тгетьего класса».

— А это что значит?

— Ну… Я могу водить легковую или гьузовую машину. Но не имею пгава быть шофёгом по найму.

— Ясно. Категории «В» и «С».

— Что?

— Да, нет… А… Я слышал, что собираются вводить международные категории. И шофёр третьего класса — это будет категория «В» и «С».

— Не слышал…

— Не заморачивайся!

Натан поморщился. Я заметил, что не все мои сленговые слова адекватно им воспринимаются. Надо бы «фильтровать базар», как говаривали в девяностых. Сейчас я своего собеседника совсем оглушу неожиданностью.

— Нам надо срочно купить машину!

— Чего?

— Машину. Что-нибудь неприметное. Может старый «Москвич» или «Запорожец». У тебя из знакомых никто не продаёт, случайно?

— Я не знаю. Давно ни с кем не общался.

— А ты пообщайся. Только надо, чтобы ты снова выглядел так, как неделю назад. Измождённым, больным что ли… Ну и так далее. Поэтому начнём через пару дней. Ты пока не бреешься и… Я не знаю… Как сделать тебе грим?

— Я могу несколько дней поголодать.

— А ты не упадёшь от голода.

— За два дня? Нет. Я иногда забывал поесть и сидел у окна день… два… и ничего со мной не случилось.

— Ясно. А почему ты не спрашиваешь: Зачем машина?

— А зачем? — глубокомысленно отвечал мне музыкант, — Если важное что-то — ты объяснишь мне. Я если не важное, то и знать незачем.

— Я тебе всё подробно расскажу. Только имей в виду, это уже лично моё дело. И ты вправе отказаться в любой момент.

— Ты хочешь сказать, что мы — больше не вместе?

— Нет. Не так… Мне необходимо наказать…

Я замялся. Мне надоело подбирать слова в разговоре с этим человеком. Практически с единственным в этом мире, кому я могу доверять… Наверное… Блин… Как мне не хочется больше быть сильным. Хотя бы ненадолго, ну хоть час, хоть бы на полчаса. Больше не притворяться. Больше не врать. Не делать вид, что я знаю ответы на все вопросы, и знаю наперёд все вопросы, что мне могут задать… Надоело. Буду стараться говорить правду. Ну или почти всю правду…

— Натан! Я планирую убить несколько человек.

— Ну и что?

Ого, как его торкнуло. Ему уже пофиг, что я хочу замочить несколько человек? Ну, ни фига же себе заявочка…

— Тебя это совсем не волнует?

— Я знаю, что ты не будешь убивать невиновных. А виновные — заслуживают наказания!

— И ты мне веришь, что невиновные от моей руки не пострадают?

— Да!

— И если я скажу, что этот человек убийца и насильник, то ты поверишь мне и поможешь его убить?

— Да! Даже больше… Можешь мне ничего не объяснять. Если ты покажешь на человека и скажешь, что его надо убить… Я убью не сомневаясь.

— Натан! Ты мне настолько веришь?

— Как себе…

— Почему?

— Я убедился, что ты — Гнев Божий!

«Натан! Ты чё, с дуба рухнул?». Нет. Я так не говорю вслух. Просто очень громко думаю…

А вслух всего лишь нейтральное:

— Ты немного заблуждаешься.

Ну а дальше лекция часа на полтора. Про то, что бога нет я не говорил. Но всё же пытался убедить воспитанного в духе атеизма советского музыканта в том, что в моих действиях нет ничего мистического или религиозного. Рассказывал про то, что я только пытаюсь восстановить равновесие в этом мире. Наказываю тех, кто творит зло… Но это всё мало помогало. В выразительных еврейских глазах глядящих на меня, светилась слепая вера в то, что мои слова лишь отговорки… А на само деле я — то ли мессия, пришедший судить злодеев, то ли воплощение Божьего гнева.

С одной стороны я его понимаю. Стоит перед ним девочка школьница лет тринадцати. Но он знает, что она свободно может избить взрослого негодяя, убить его голыми руками. А если в этих руках появляется оружие, то и несколько человек убить — не проблема.

Ну а тем более после того предгрозового моего спича… Когда я вещал, что-то про меч и отмщение, а моё лицо освещали всполохи молний. Я сам не рассчитывал тогда на такой эффект от моего выступления. Ну а когда по окончанию моей речи громыхнул гром….

Теперь его не переубедить. Похоже он всерьёз поверил, что в Ингу вселился кто-то свыше…

Ну да… Вселился… Но только не свыше… Хотя хрен его знает эти все заморочки. Я-то явно не свыше, но всё это моё переселение — это откуда? Сниже? Смешно… Такого слова нет вроде бы даже. А слово «свыше» — есть. Тогда получается, что я переселенец или попаданец по воле кого-то свыше? Всевышнего что ли? Ой, богохульствую я что-то. Хотя мне, как агностику не впервой сомневаться в названии того, что свыше. Теперь, после моего перенесения в этот явно параллельный мир, я точно знаю, что что-то свыше есть наверняка. Может и прав тогда Натан про моё высшее предназначение?

Короче… Полтора час пустого разговора ни к чему не привели… В результате мы с ним остались оба при своём мнении.

Прошло несколько дней. Натан занимается поисками машины среди своих знакомых. Мотивирует свой интерес в приобретении транспортного средства тем, что хочет поехать в Одессу к родственникам погибшей жены. По-моему — версия немного надуманная и не совсем реальная. Но видимо знакомые Натана странности в его словах и поведении списывают на потрясение после гибели жены и дочери.

Заодно я выяснил, что он до сих пор числится музыкантом своего оркестра. А так, как он из-за временного заболевания не может исполнять свои обязанности, то его числят как бы в отпуске. Либо отпуск не оплачиваемый, либо кто-то там за него что получает. Я этого точно не знаю. Но главное, что мой напарник не значится тунеядцем. Я помню с этим в СССР было строго. Все должны работать.

Хотел сначала ему посоветовать оформить инвалидность из-за того, что он больше не может дуть в свою трубу. Но он за пару недель сумел слегка поправить своё здоровье так, что похоже инвалидность ему не грозит. Ладно. Потом придумаем что-нибудь. Чтобы к нему не было слишком уж пристального внимания со стороны надзирающих и карающих органов.

В прошедшую субботу в советском союзе произошло сильное землетрясение в Дагестане. Было два толчка. Первый днём- сказали, что примерно 6 баллов, а поздно вечером второй толчок. Более разрушительный. Кажется баллов девять не меньше. В газетах написали довольно скупо.

Надо бы телевизор купить. Новости смотреть. Вот купим машину и сразу поедем за телевизором. Только бы соседи не стуканули, что мол еврей без работы живёт не по средствам. Нам такой известности не надо.

«А теперь — Горбатый! Я сказал: Горбатый!»

Глеб Жеглов «Место встречи изменить нельзя»

Ну вот… Теперь у нас есть «Горбатый». А что такого. Это в будущем про Запорожец ЗАЗ-965А могли только анекдоты рассказывать, да обидные клички ему придумывать. Но вот нам с Натаном — в самый раз. Нас двоих катать мощности ему вполне хватит, несмотря на маломощный движок. Думаю, что до осени он протянет. А там у меня есть интересные задумки.

Не верите? Ну и зря. Я многое помню про это время. Не только про плохих дядек, типа Чикатилы. Ну вот например 20-го октября этого года состоится первый в СССР тираж лотереи «Спортлото 6 из 49-ти». Можете начинать смеяться. Я когда-то прочитал про это в интернете в будущем моём мире. Выигрышные числа мне почему-то запали в память. «17, 18, 23, 24, 30, 44». Даже странно, что почти половина цифр шла подряд друг за другом. 17 и 18, 23 и 24… Бывают же такие совпадения. Выигрыш за шесть отгаданный чисел — пять тысяч рублей. По нынешним временам сумма вполне достойная. И хотя у нас есть в загашнике гораздо больше, но легализовать преступно нажитое таким способом вполне возможно. Потом никто не будет особо проверять, сколько мы потратили на самом деле: Пять или десять тысяч? Если особо не шиковать, конечно. Можно, конечно и похулиганить. Купить побольше билетиков и вместо последнего числа «44», на других проставить «40, 41, 42, 45, 46 и т. д.». Для чего? Рассказываю для тех, кто не в теме. За пять выигрышных номеров полагается сумма поменьше. Но тоже примерно две тысячи. Но боюсь, что тогда кто-то может заинтересоваться таким вот везунчиком. Либо правоохранительные органы, либо криминальные элементы… Напрашивается вопрос: «А оно нам надо?». Ответ однозначный: «Нам этого и даром не надо!»