Кулон (СИ) - "Айон 91" - Страница 9

- Мистер Эмье, - раздался над ухом голос декана, отвлекающего меня от книги по Иллюзиям, - позвольте узнать, что вы читаете? – показал на книгу, а профессор едва сдержал удивление, но спросил: - с чего такой интерес, Люсиан?

- Мама, Дар Иллюзий достался мне от нее, - и достал палочку из рукава рубашки, показав пару низших иллюзий, прозрачных, как Чары Патронуса, но цветных. По моей воле из коридора вышли иллюзорные Малфой со свитой, и толстяки, словно охрана. Профессор смотрел, как иллюзии растворяются, проходя через стену. Потом наколдовал того самого черного пса, пробегающего между нами. На этого пса декан весьма странно отреагировал. Казалось, он его знает. Об этом я и спросил, а декан мастерски ушел от ответа:

- Я поражен вашему уровню развития дара, Люсиан, а пса я не знаю. Определенно развитие вашего дара идет быстро, уверен, мадам и мисье Эмье помогут вам его развить.

- Я на это надеюсь, декан.

Да, определенно, профессор Снейп знает о черном псе, бегающим в Хогсмиде и живущим в Визжащей Хижине. Узнать бы и мне. Но вопрос в том, как это сделать не попавшись им всем. Пока что понаблюдаем и подождем удобного момента. Уйду с головой в учебу, а ближе к весне возобновлю наблюдения за гостями хижины. Как мне кажется, не просто так, профессор проводит там полнолуние, как и тот пес явно неспроста там обитает.

***

Как и планировал, забыл на время о псе и профессоре Люпине. Посвятил все это время учебе. Мы с Теодором стали почти что друзьями, приятелями точно. Он ни с кем кроме меня не общался и я кроме него никого к себе в компанию не принимал. Были попытки Драко и его свиты со мной сблизиться, точнее он посылал гонцов для переговоров. Но я его посылал, молча. Лишь отрицательно мотал головой на все приглашения блондина пообщаться.

- Ты снова ему отказал? – с улыбкой, спросил Тео.

- Не ему, Тео, а гонцу. Если Малфой хочет со мной дружить, то пусть не шлет переговорщиков и парламентеров, а приходит сам, своими ногами, лично. Я такой же наследник старого, древнего рода, как и он. Между нами нет разницы. Оба моих родителя, как и его чистокровные, в энном поколении. И при этом я не считаю себя пупом земли, как некоторые блондинистые павлины, - до блондина дошли эти слова, и больше приглашений на встречу не было. Как и его личных попыток подойти и пообщаться. А я и не настаивал. У меня других забот полно и времени на его борьбу с собой и воспитание не было.

Я таки решился навестить Хижину. Как сказал Теодору, хочу убедиться в том, что там нет никаких призраков и духов, а просто старый разваливающийся особняк. На деле же я видел, как не так давно, в ту сторону зашел профессор. А до него черный пес. Тео махнул на меня рукой, сказал, что я псих и камикадзе, не боящийся опасности. Не отрицал, есть за мной такой грешок. Еще с бытия Поттером. Иногда дурная гриффиндорская голова ногам покоя не дает. Радовало, что поддавался я на это крайне редко. Например сегодня. Но шел я с ясной головой, а не горячей. Друг же наблюдал со стороны, готовый кинуться мне на помощь.

С палочкой в руках, готовый применить что угодно, даже чары Иллюзии – переступил порог хижины. Поднимался по лестнице. Они подо мной скрипели и готовы были развалиться. Я уверен меня слышат и готовы к тому, что я приду. А я готов к тому, что увижу. Точнее кого я там увижу. А именно…

- Мистер Эмье, любопытство сгубило кошку, как говорят магглы, - сказал профессор Люпин, направляя на меня палочку, а я смотрел на того, кто за его спиной и отвечал:

- Не знал, профессор, что вы убийцей заделались, - сказал я, как мне было сказано вторым взрослым, находящимся в хижине, что есть на этот случай он, сбежавший из Азкабана убийца – Сириус Блэк. Рассмеялся и сказал: - если только в кошмарах, мистер Блэк.

- С чего такая уверенность, парень? – улыбался и светил черными, гнилыми зубами беглец, - может, я выхвачу у Люпина палочку и убью тебя Авадой? Об этом ты не подумал? – определенно, не знал бы о Блэке ничего кроме общих, доступных сведений, о его службе лорду, предательстве Поттеров и убийстве одного их друга и тринадцати магглов, то испугался бы. Просил пощады и умолял не убивать меня. Но, во-первых: - я знаю правду, не без помощи поверенного, а во-вторых: - это ни разу не было чертой моего характера. Даже когда сильно прижмет, я лучше перетерплю, но на колени не встану, умолять не буду. Так было и с Дурсями. Я голодал, сидел на воде и хлебе, взаперти, но не лил слез и не молил о помиловании. Не на того напал.

- Подумал. И вы этого не сделаете, мистер Блэк.

- Почему ты в этом так уверен, Люсиан? – спросил профессор Люпин, а я сказал то, за что хотел сам себе откусить язык:

- Если вы меня убьете, мистер Блэк, то никогда не узнаете правду о Гарри…

- … точнее о том, что с ним на самом деле произошло, - сказал я словив такой взгляд, думал, утону в ненависти и злости. Если бы они могли убить взглядом, как василиск, то я был бы в очередной раз мертв. И как же я рад, что Блэк и Люпин не владеют такими способностями. Но все равно пожалел о сказанных мной, с горяча словах. Только, как говорил дядя Вернон: «Сказал А говори и Б» поэтому я продолжил: - информация так сказать из первых уст, - меня втащили в комнату, прижали к стене, а я не сопротивлялся.

- Что тебе известно? Отвечай! – требовал узник, держа меня за грудки, а Люпин приставил палочку к горлу для устрашения. Честно, не испугали. Василиск и молодая версия Воландеморта на втором курсе страшнее были. Только говорить им об этом не стоит, а для вида нужно проникнуться, мол страшно и я все расскажу, только не убивайте. - Если вы помните, профессор Люпин, то боггард на первом уроке показал могилу с моими инициалами и датой жизни? – тот кивнул, а Блэк нахмурился, - так вот летом я был на грани смерти, так сказать, одной ногой в чертогах. И там встретил Гарри, - и ведь я не вру. Был в чертогах, но на пороге, а не во владениях, и да, там я встретил Гарри, весь мой рассказ чистая правда, - и пока мы ждали распределения, так сказать по отделениям, он мне многое рассказал, особенно о своей жизни. Начиная с жизни у Дурслей, магглов, родственников его мамы, до школы и приключений.

- И куда он пошел? Вернулся в мир живых или… - но так вопрос не озвучил, так как я отрицательно мотнул головой, - понятно, значит… - голос Блэк тих, с хрипами, в горле застрял ком горечи. Он отпустил мой воротник, отступил к разрушенному фортепиано и рухнул на пол, закрывая глаза, запуская пальцы в волосы и отчаянно, громко и протяжно завыв от боли и потери.

- А умер как? – спросил Люпин.

- От Авады, - следом на пол упал Люпин. А Блэк плакал и все так же громко, катаясь по полу, вырывая волосы - кричал и ругался, как на самого себя, что не досмотрел и не заметил истинный шкуры Питера, так и самого предателя Петигрю, который мастерски обвел их с Поттером и Люпином вокруг пальца. Имя рода четвертого их друга мне знакомо. Спросил у профессора Люпина, почему Блэк винит во всем их друга, почему называет предателем? Профессор был поражен моей осведомленностью об их прошлом, сказал: - я искал информацию по мистеру Блэку и вам. У меня закралось подозрение еще на Хеллоуин. Но не просто же так вы это сделали. Вас должно было что-то объединять. И я нашел ваше фото, всех четверых. А Филч подтвердил, что вы были друзьями и портили всем жизнь, - а лежащий на полу Сириус смеялся сквозь слезы:

- В том числе и твоему декану. Ему крови мы попортили, куда больше, чем Филчу, - и я не понял, он так кается или хвастается. Оказалось - кается. Сказал, что они глупыми были и заносчивыми. А потом встал с пола, и подошел кол мне, положив руку на плечо, сказав: - способный ты малый, Эмье. Что еще о Гарри знаешь? – больше ничего не сказал, а спросил про Петигрю. Он показал мне газету, в которой Рон с семьей в Египте, в его руках Кароста. Снова не понял, а Блэк пояснил: - это – Петигрю. Он – анимаг. И именно он предал Поттеров и сдал Темному Лорду дом, в котором прятались наши друзья.