Назад билетов нет (СИ) - Мищенко Денис Владимирович - Страница 43

Мечи со звоном сталкивались, искры и тьма сыпались во все стороны, но двойник, похоже, не собирался отступать. Аркадию было плевать. Он растерял все остатки страха, когда его поглотила магия Громовержца. Пусть это была не истинная магия меча, но Аркадий четко ее помнил и смог воплотить в этом мире грез.

А меж тем, двойник усилил напор на Аркадия. Его удары стали мощнее, финты изощреннее и сам он, как будто бы подрос на две головы. Так как фехтовального искусства Трошкину не хватало, он по привычке компенсировал это силой и напором, что даровались ему Громовержцем. Обычное оружие не могло ему даже навредить. В приснопамятном сражении во дворе Силонского замка любой меч или стрела мгновенно испепелялись, едва достигнув кожи Аркадия. А если при этом атакующий противник держал свое оружие в руках, к примеру, меч или булаву, то и его самого смертельно шарахало электрическим разрядом. Легче приходилось тем, кто использовал дальнобойное оружие — луки и арбалеты. Чуть сложнее, но выгоднее оказались в бою против Громаркадия (так он себя в шутку назвал, никому не говорите) древковое оружие — копья и шесты. Но тут дело доводил до конца сам владелец Громовержца, с немыслимой скоростью расправлявшийся с любым противником в зоне прямой видимости.

В схватке с двойником таких примочек явно не хватало. Но зато у Аркадия была фантазия, которая вкупе с решительной настойчивостью позволила ему творить абсолютно любые вещи. В какой-то момент он даже почувствовал себя богом. Куда там пресловутому Тору! Сначала, чтобы защитить себя, Аркадий создавал на себе броню, которая хоть и рассыпалась от каждого смертоносного касания черного меча, но свое дело делала. После утраты какой-либо части экипировки парень тут же создавал новую броню.

Далее, он принялся за создание всевозможных существ, обладающих когтями, клыками, щупальцами, крыльями и ядовитыми жалами. Они появлялись за спиной двойника, под его ногами или над его головой. Сыпались на него как тараканы из старого носка. Толку от них было немного, темный двойник разделывал их с невероятной быстротой, но, опять же, свою задачу они выполняли: давали Аркадию драгоценное время на очередную задумку.

Спустя какое-то время в бой пошли кирпичные стены. Ну не совсем в бой. Они просто плашмя падали на врага, пытаясь прихлопнуть его как муху. Тому приходилось максимально напрягаться, чтобы не быть раздавленным. Стена бы, конечно, его не убила, но доставила бы немного дискомфорта.

Войдя во вкус, Аркадий вообще перестал пытаться устраивать атаки мечом, вместо этого он представил себя настоящим волшебником. К кирпичным стенам и блокам, вместе с сонмом различных существ и чудовищ присоединились магические заклинания. Молнии, огненные шары, ледяные копья, сгустки проклятий сыпались на двойника как из пулемета. Раз уж полноценным магом даже в этом мире ему не стать, так почему же не использовать потенциал этой реальности? Здесь же настоящий полигон! Тестовая площадка для любых, даже самых сумасшедших задумок. Аркадий начал даже придумывать, как бы сюда вернуться после победы над врагом, в которой он уже не сомневался. А ну как лавочка закроется и ему сюда не будет дороги? Это уже катастрофа! Он же здесь прекрасно сможет коротать время, пока приходится сидеть взаперти у гномов. Создаст, к примеру, себе гарем из первых красавиц Земли, на фотографии которых мог только рукоблудить. Тут такое можно устроить! Полное погружение в реальность. Это вам не какой-нибудь дипфейк.

Замечтавшись, Аркадий существенно ослабил напор, и чуть было не пропустил момент собственной гибели. Двойник вырвался из окружения чудовищ и заклинаний, сделал пару кульбитов в воздухе и стремительно метнулся к Аркадию, который в этот момент припоминал, как там выглядит Марго Робби. Только чудо позволило ему в последний момент дернуться и не быть зарубленным черным мечом. Без последствий этот акт не прошел, увернуться Аркадий увернулся, но недостаточно четко. В результате, черное лезвие прошло поперек предплечья и отрубило Трошкину руку.

Громовержец выпал из отрубленной правой руки и упал под ноги своего владельца. Аркадий бешено заорал, отчего его громовой рык получился такой мощи, что единым порывом опрокинул двойника на спину. На автомате, почти не ощущая боли, Трошкин бросился на врага с голыми руками (точнее одной) и уже в последний момент сообразив, что оружия в ней нет, призвал в свою живую ладонь Громовержца. Получилось красиво: распластавшийся в прыжке Аркадий тянет руку в сторону опрокинутого противника, тут в ней появляется оружие богов и прокалывает того насквозь, заливая окружающее пространство хаотичным всплеском молний.

На темного двойника Аркадий не упал. Тот в мгновение ока исчез. Да и все, что окружало парня, в то же мгновение исчезло. Не успев моргнуть глазом, Трошкин провалился в черное беспамятство.

Глава 24. Пора валить с этой блат хаты

Аркадий пришел в себя единым рывком. Ощущение было такое, как будто он надолго нырнул в глубокий омут и всплыл обратно уже в тот момент, когда в легких совсем не осталось воздуха. С трудом отдышавшись, первым делом ощупал свою правую руку, которую он потерял в бою с темным двойником. Рука была на месте. Это радовало. Но все же побаливала в месте предполагаемого разреза. Это уже были мелочи. Фантомные боли. Наверное.

Вторым неожиданным фактом для Аркадия стало наличие качественного освещения в его личной камере заключения. Он как-то сразу и не заметил, сконцентрировавшись на предполагаемо покалеченной конечности. Отыскав взглядом световой шар, отметил, что тот не является источником света. Оглядел камеру и не увидел ни одного предмета, который мог бы излучать свет. Моргнул. Протер глаза. Ничего не поменялось.

Немного покумекав, решил провести такой эксперимент: закрыл глаза, сосредоточился и представил, что помещение вновь погрузилось во тьму. Помогло. Открыв глаза ничего не увидел. Только лишь непроглядная темень. Закрыл глаза, повторил процедуру с обратным эффектом. Получилось! В камере вновь было светло как днем. И откуда такой подарок?

Решив продолжить эксперименты, вытянул вперед руки ладонями вверх и сконцентрировавшись попытался зажечь хотя бы самый маленький огонек. С первого раза не получилось. Со второго тоже. Затем «потушил» в помещении свет и попытался зажечь в руках уже свой световой источник. Без использования светового шара ничего не получилось. Значит, это не магия неожиданным образом пробудилась. По факту появилась новая способность.

Еще раз «включив» освещение, Аркадий решил продолжить свой эксперимент. Есть ли у новой способности временное ограничение и если есть, то какой период отката. И пока непосредственного участия в эксперименте от Аркадия не требовалось, он решил заняться другими делами. В первую очередь, у него жутко урчало в животе — жутко хотелось есть. А сколько сейчас времени и долго ли еще до утра было не понятно. Баланду принесут утром. И сколько еще ждать? Парень машинально погладил взрыкивающий живот и случайно задел грудь. Тут же в этом месте странно кольнуло. Не то чтобы больно, но неприятно. Скинув с себя что-то вроде ночной рубашки, а именно ею стала его обычная одежда, он обнаружил на своей груди темную кляксу, которая разрасталась из одной точки и пыталась принять вид какой-то фигуры.

Аркадий явственно запаниковал. Попытался было оттереть рукавом рубашки, смоченным в слюне это чернильное пятно, но оно не то, чтобы никуда не подевалось, но и вообще отозвалось резкой болью. Аркаша убрал руки в сторону и боль сразу утихла, оставив в месте разрастания кляксы лишь легкое покалывание на самой грани болевого порога.

Если бы Трошкин когда-либо в своей жизни делал татуировку, он бы без сомнения узнал то ощущение, когда по коже работает иголка, вбивая в кожу чернильные элементы нанесенного рисунка. У парня начала прогрессировать паника, когда ему на ум пришла идея разодрать ногтями кожу и избавиться от страшной кляксы, если она не перестанет расползаться по телу. В какой-то момент на груди парня стал угадываться некий рисунок. Сначала это было похоже на пятно из теста Роршаха, а потом и вовсе на эмблему Бэтмена. Но в этой стадии чернильная клякса не задержалась, будто выбирая для себя какой вид ей принять, а потом, все же решившись, ее движения стали замедляться и вскоре совсем остановились. По итогу, на груди Аркадия оказалось что-то в виде черной татуировки, напоминающей гротескный цветок.