Море играет со смертью - Астафьева Влада - Страница 32

Купаться на диких берегах строжайше запрещено, как и прыгать в море. Но люди не были бы собой, если бы следовали разумным запретам. Неподалеку от обрыва уже протоптали дорожку к крошечному каменному пляжу.

Полина не знала, каким чудом не упала, не сорвалась. Ее это не волновало, она даже не запомнила толком, как добралась до пляжа. Девушка замерла на линии прибоя, чувствуя, как сердце отчаянно колотится в груди. Она боялась звать, понимая, что не получит ответ. Она до рези в глазах всматривалась в сияющую от солнца воду, опасаясь увидеть дрейфующие на поверхности окровавленные тела – и надеясь различить движение.

Надежда оправдалась. Сначала усилился плеск воды, а потом, огибая камни, появился и человек – плывущий сам и удерживающий на плаву другого человека. Полина бросилась ему навстречу, на мелководье. Здесь соленая вода помогала, и Полина смогла поддержать старика, пока Майоров пытался отдышаться.

Марат почти не пострадал. Его руки были изодраны о камни, но более серьезных ран Полина не видела, да и взгляд Майорова оставался ясным. Похоже, это как раз тот случай, когда судьба балует шальных: прыгнув с немыслимой высоты, Марат вошел в воду умело, удачно, и вреда это ему не причинило.

Федору Михайловичу повезло куда меньше. Полина уже видела глубокую, залепленную мокрыми волосами рану у него на голове, заметила, как болтается плечо, как неестественно вывернута рука. Даже к лучшему, что он потерял сознание и ничего не чувствует…

Но старик все еще жив! Он не должен был выжить – с такими травмами он утонул бы за считаные минуты. Вот только Майоров не дал ему этих минут, он сразу же оказался рядом. Поэтому старик дышал, когда его осторожно вынесли на берег. Он дышал, когда его передали спасателям, а Полина судорожно обнимала Майорова – так сильно, что он начал показательно опасаться за целостность ребер. Она не обращала на его шуточки внимания, ей сейчас нужно было держаться за него, чтобы убедиться, что все обошлось, он действительно рядом, его не забрала темная вода, чтобы вернуть через несколько дней едва опознаваемым телом.

Старик дышал, когда спасатели оказали ему первую помощь, остановили кровь, зафиксировали сломанные кости и понесли носилки с ним наверх, обратно к отелю, где уже дожидалась машина «Скорой».

А по пути в больницу он дышать перестал.

За прыжок со скалы Марат заплатил на удивление дешево: всего-то пара неглубоких порезов на руках и синяк на плече. Могло получиться и по-другому… могло и совсем печально. Но ему повезло: помня уроки плавания, полученные еще лет пять назад перед крупной ролью, он нырнул очень удачно, да еще добрался до глубины, там опасных камней не было.

К Федору Михайловичу судьба не была благосклонна. Он расшибся то ли о воду, то ли о камни – в этом будут разбираться эксперты. Когда Марат нашел его, он уже истекал кровью. Майоров сделал для старика все что мог, поддерживал его до последнего, но от спасателя к тому моменту уже ничего не зависело. Оказалось, что с такими травмами можно было лишь прожить чуть дольше, не отправившись на дно, а вот остаться в живых – нельзя.

От этого было горько, и думал Марат лишь о том, что не сумел спасти. А о собственной возможной печальной участи не думал. Зачем? Все же обошлось!

Зато за него об этом подумали другие.

Катрин полчаса орала в трубку. Марат толком не слушал, он как раз переодевался, поставив смартфон на громкую связь, и включился в разговор, лишь когда продюсер пожелала добавить этот эпизод в документальный фильм. Марат честно сказал, что ему все равно.

Режиссер тоже поорал, но скорее для приличия. Когда он узнал, что у Катрин претензий нет, он задал себе вполне справедливый вопрос: мне что, больше всех надо?

Фанатки Марата, услышав о случившемся, сочли своим долгом выразить кумиру восхищение. И беспокойство. И сделать пару многозначительных намеков. Марат раздал очередную партию автографов, поблагодарил за беспокойство и сделал вид, что намеков не понял.

Ну и конечно, была Полина. Он редко интересовался чьим-то мнением относительно собственной судьбы, но ее мнение оказалось важным – неожиданно важным для него. Там, в заповеднике, он прыгнул за стариком не ради нее, о ней он тогда вообще не думал. Но когда все закончилось, ему вдруг стало важно, как к этому отнесется она. Он помнил, как отчаянно Полина обнимала его на берегу – кажется, синяк все-таки остался… Но то было первое впечатление. Обдумав все, она могла бы изменить свое отношение.

Когда на Марата орала Катрин, поздравляя с почетным званием героического идиота, ему это было глубоко безразлично. Но если бы такой же трюк попробовала провернуть Полина… это оказалось бы неприятно, и что-то важное, не до конца понятное ему исчезло бы навсегда.

Полина не вопила. Она рассматривала Марата глазами цвета сосновой хвои и улыбалась. Она не собиралась обсуждать случившееся, он не выдержал первым, спросил:

– И что должен означать этот взгляд?

– Это было важное открытие о тебе. Оно, признаюсь, за гранью всего, что я могла предположить.

– Что я умею плавать? – попытался отшутиться Марат.

Но Полина не согласилась переходить на шутливый тон, оставаясь серьезной.

– Нет, что ты способен прыгнуть. Ты не раздумывал там, просто сделал, и все.

– Да уж, мои интеллектуальные способности по этому поводу уже оценили…

– Интеллект тут ни при чем, – покачала головой Полина. – У тебя не было времени думать, это была мгновенная реакция. Это, скорее, показатель моральных качеств. Ты мог умереть, но все равно рискнул, чтобы спасти кого-то.

– Да ладно тебе! Сама же говоришь, что я просто не успел понять.

– Разумом – нет, но подсознание оценивает риски куда быстрее. В тебе есть способность поставить на кон собственную жизнь. Если честно, я бы не хотела, чтобы ты так рисковал, и мне тоже хочется злиться на тебя и обвинять тебя. Но я понимаю, почему ты не мог иначе.

Марат себя героем не считал, и все же ему нравилось то, что она сумела понять. Забавно даже… Он, еще недавно чуть не потерявшийся в череде сыгранных ролей, вдруг увидел себя настоящего, отраженного в зеленых глазах. Приятное открытие.

А больше приятных открытий не осталось.

Вместе с Федором Михайловичем исчезла надежда узнать, что он считал ключевыми уликами, что мог подсказать. И вроде как это произошло случайно… Он попытался покончить с собой после известия о смерти невестки, такое кого угодно сломает. Но Марат, как и Полина, не верил, что речь действительно идет о самоубийстве.

Во-первых, старик боролся до последнего. Катрин, скорее всего, была права, это Федор Михайлович запустил в соцсети новость о том, что отель рухнул не случайно. Значительного результата его неумелая диверсия не принесла, однако она доказала, что он готов искать разные пути. Даже если бы он потерял всех – у него осталось бы желание отомстить. Да и потом, всех он не потерял, его внук все еще был жив! Федор Михайлович не покончил с собой после гибели одного внука и сына – но решился на это из-за смерти невестки? Версия сомнительная.

Во-вторых, Марат ведь видел его в тот день, старик явно был не в себе. И его состояние больше напоминало наркотический транс, чем эмоциональное потрясение. Марат уже сказал об этом медикам, забиравшим Федора Михайловича, и собирался лично проследить за тем, чтобы вскрытие провели как надо.

Но сейчас это не помогло бы, и Марат решился на пусть и некрасивый, но единственный доступный теперь шаг. Он отправился к вдове.

Полину Майоров с собой не позвал, зная, что она это не одобрит. А ссориться с ней сейчас не хотелось – как и портить впечатление о себе. Марат и сам бы, может, сомневался, если бы не узнал о близком отъезде вдовы.

После смерти мужа на пожилую женщину было страшно смотреть, оставлять ее одну никто бы не рискнул. Поэтому ей предстояло отправиться в ту же больницу, где сейчас лежал ее внук. Она присматривала бы за ним – а врачи присматривали бы за ней. Марат считал это правильным решением, но именно оно разрывало последнюю связь с возможным наследием Федора Михайловича.