Море играет со смертью - Астафьева Влада - Страница 53

Они пересеклись в комнате, которую использовали теперь для выхода в интернет. Борис собирался нормально поговорить с женой, но это пришлось отложить: Полина оказалась рядом не случайно, она его искала.

– Слушай, такое дело… Ты же видел все документы, связанные с рухнувшим корпусом? – поинтересовалась она.

– Видел то, что мне показали. А что?

– Тебе где-нибудь встречалось имя Уур? Знаю, вводные сомнительные, но чем богаты.

Вопрос был откровенно дурацкий, и все же смеяться Борис не спешил. На память он никогда не жаловался – наоборот, она хранила в себе слишком много. Вот и имя Уур в ней внезапно нашлось, хотя и не сразу – не в близком круге общения, а среди имен, которые он слышал недавно и просто не успел забыть.

– Уур Озчелик, – неуверенно произнес Борис. – Кажется, что-то такое… Если это тот, кто тебе нужен.

– Я пока понятия не имею, кто мне нужен. А где ты имя взял?

– Оно было на чертежах здания, с которым мы работаем, кто-то из руководства отеля притаскивал… Но это не принципиально. Не хочешь объяснить, зачем тебе имя понадобилось?

– Погоди секунду, сейчас должно стать яснее.

Полина ввела поисковый запрос на смартфоне, поводила пальцем по экрану, разыскивая что-то, начала читать. Борис не торопил. Он смотрел на ее лицо, залитое голубовато-белым светом монитора, и думал о том, что забыть ее будет не так-то просто.

И почему все не могло сложиться по-другому? Почему ей понадобилось делать то, что он никак не смог бы простить?

– Есть! – оживилась Полина, отвлекая его от неприятных мыслей. – Уур Озчелик – архитектор «Акгюль», так назывался отель, которым был когда-то первый корпус «Пайн Дрим».

– Я знаю, вообще-то, мне было важно понимать, с чем я работаю. Правда, имя архитектора мне ничего не дает, тебе тоже. Зачем он тебе?

Но Полина будто не услышала его. Она, только что обрадовавшаяся быстрому результату, вдруг увидела на экране нечто такое, что ее то ли расстроило, то ли насторожило, так сразу и не поймешь. Борису пришлось напомнить о себе:

– Ты что там уже вычитала?

– Ничего хорошего. Через два года после того, как открылся отель, Уур Озчелик покончил с собой, так что… поговорить с ним у меня не получится.

Борис не знал, кто такой Уур Озчелик, и ему было искренне плевать. Он бы и не полез в это, но Полина настаивала, а настаивать она всегда умела. Пришлось узнавать.

Естественно, просто вбить поисковый запрос и получить все ответы в этом случае оказалось нельзя. Если бы это было возможно, Полина сделала бы все сама. Но этот Уур был не настолько знаменит, даже те скудные данные, которые удалось о нем найти, были написаны на турецком и переведены автоматическим переводчиком. Там не подтверждалось, что он действительно был архитектором «Акгюль», и не уточнялось, как именно он умер.

Поэтому Борису пришлось использовать связи с местными спасателями, а через них – с полицией. Задавая неловкие вопросы и ожидая более-менее точную информацию, он не мог не думать о том, что Тоня бы его о таком не попросила. Тоне это вообще было бы не интересно, она бы испугалась – и правильно сделала. Он прекрасно понимал, что это хорошо, а потом думал все о том же по второму кругу.

Местные скрывать судьбу Уура не стали да и настороженными не выглядели. Только удивленными, да оно и понятно. Если бы в России турецкий спасатель начал интересоваться судьбой какого-нибудь глубоко провинциального инженера, жившего в семидесятые, Борис бы тоже сильно удивился.

Уур Озчелик действительно был маленьким человеком своего времени. Мог бы стать большим, но проворонил этот шанс. Он родился в обеспеченной семье, занимавшейся отельным бизнесом. Уже это наталкивало на определенные подозрения, однако выводами Борис вообще не озадачивался, он просто читал присланные ему файлы дальше.

К бизнесу у Уура душа не лежала, а далеко от семейного дела отходить не хотелось, поэтому он и пошел учиться на архитектора. Учился вроде как неплохо, первый большой заказ получил то ли сразу после выпуска, то ли незадолго до него – год совпадал, а месяц не был указан. Заданием этим и стал отель «Акгюль», благополучно им спроектированный. Когда этот отель превратился в один из корпусов «Пайн Дрим», его серьезно переделали, чтобы привести к общему виду. Но на старых фото Борис видел, что и «Акгюль» смотрелся очень даже неплохо.

Это был великолепный старт, о котором другие выпускники могли разве что мечтать. Пока они проектировали обновления старых зданий или крошечные деревенские домики, Уур получил идеальную взлетную полосу… и не полетел.

Через год он отселился от семьи, снял квартиру в другом городе. Чем он занимался – неизвестно, закон не нарушал, так что полиция им не интересовалась. Но в других проектах его имя не мелькало, не похоже, что он все еще работал архитектором. Через два года Уур покончил с собой.

Никто не понимал, почему он это сделал. Странности его поведения считали вполне нормальными для молодого человека. Серьезных проблем с алкоголем у него не было, соседи запомнили его тихим и вежливым. Постоянную работу он не нашел, однако родители не лишали его финансовой поддержки, и он ни в чем не нуждался. А потом он перестал отвечать на телефонные звонки, не открывал дверь квартиры, и ту самую дверь сломали. Уура нашли повешенным. Записки он не оставил.

Вот эти данные Борис и передал Полине. Она просто поблагодарила его, и непонятно было, какие выводы при этом сделала. Но это ведь Полина, по ней всегда непонятно!

Теперь, когда странная просьба выполнена, Борис хотел забыть об этом – и не смог. Память с ярких образов счастливого прошлого переключилась на недавние подозрительные события. Руины, которые разбирал спасатель, действительно были слишком хрупкими. Орхан Саглам вел себя неоправданно нервно – как человек, который лично виноват в трагедии или хотя бы причастен к ней. Зотов постоянно крутился рядом с площадкой. Да еще то падение на складе… Был это несчастный случай или все-таки нечто большее?

Борису требовались ответы – потому что ему интересно и потому что с этим связана Полина. Но такую информацию напоказ не выставляют, она вообще мало кому известна.

К кому он мог обратиться? К Ясину Сагламу? Молодой турок, оставшийся в отеле единственным официальным руководителем, не знал ни минуты покоя. Он постоянно носился по территории, звонил кому-то или запирался на долгие часы в своем кабинете. Попасть к нему на прием было не так-то просто, да Борис и смысла не видел. Ясин этот – пацан совсем, когда умер Уур Озчелик, его еще и в проекте не было.

А вот папаша его был, хотя тогда он вряд ли возглавлял компанию. И Зотов тоже был. Но Зотов присоединился к делу позже, как раз на границе веков. Зато компания «Саглам» выкупила отель еще в семидесятых – но почему-то не стала активно использовать. Почему? Действительно не хватало инвестиций на обновление или по другой причине, о которой нельзя было говорить?

Борису нужно было увидеться с Орханом. Тот поначалу был совсем плох, а теперь, говорят, пришел в себя, хотя его ожидали долгие недели восстановления в больнице. Борис осознавал, что, если позвонить, Орхан разговаривать не станет – сошлется на усталость, а то и вовсе не снимет трубку. Чтобы хоть чего-то добиться, нужно ехать лично, стоять рядом, смотреть в глаза, распознавать возможную ложь и держаться за правду. А что перед этим придется провести несколько часов в дороге… неприятная, но необходимая плата.

Борис вполне допускал, что на такое придется потратить весь день или даже всю ночь. Но это не так страшно, его ночи давно уже стали слишком скучными.

Весть об отъезде пришла неожиданно. Еще этим утром Марат считал, что его ждет обычный день, а потом оказалось, что вечером за съемочной группой приедет такси, билеты на самолет уже заказаны.

Сдерживаться он не стал и сразу же набрал номер Катрин. Она ответила быстро и спокойно: