Иван Московский. Том 5. Злой лев (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 27

С этими словами наемный капитан развернулся, вскочил на коня и со своей свитой удалился. Для начала в сторону своего шатра…

— Мерзавец… ох мерзавец… — прошипел один из лидеров похода.

— А деньги взял.

— Аванс. Там немного. В долг ему запишем. Но каков мерзавец!

— А может прислушаемся к нему?

— Ты дурной? Ты хоть знаешь, сколько у Фридриха войск? Он там этого выскочку просто раздавит как гнилое яблоко.

— Наш капитан так не уверен в успехе Фридриха. Скорее, напротив.

— Он дурак!

— Нам его рекомендовали, как очень опытного и знающего в военных делах человека, имеющего за плечами более десятка успешных кампаний.

— Если бы он был умный, то не наделал бы столько долгов.

— Насколько мне известно — распоряжаться деньгами и воевать разные таланты.

— И что?

— Вот у нас много денег. Мы сами возьмем эту крепость?

— Вот и посмотрим. Талантливый человек талантлив во всем!

Тем временем недалеко от берегов Куба завершалась трагедия. Неожиданный и очень суровый шторм угомонился и по все еще хмурому небу эскадра пыталась собраться воедино. Ее ведь раскидало…

В этот раз в экспедицию отправились не только галеоны, числом аж в пять штук, так как еще парочку таки удалось собрать на верфи Риги. К ним присоединилось и десять больших каракк, зафрахтованных в Нидерландах. Каждая крупнее галеона или равная ему. Специально, чтобы переправить в Новый свет лошадей и военное имущество. Но это оказалось ошибкой…

Хлипкие корпуса каракк, попав в серьезный шторм дали течи. И ладно течи — часть кораблей получило повреждение силового набора. Ведь в борт им била волна. Мощная океанская волна. И теперь приходилось предпринимать аварийные, экстраординарные мероприятия для спасения кораблей.

Да — для XV века это были прекрасные корабли. И именно на каракках совершались первые Великие географические открытия Колумба там или Магелана. Но по сравнению с конструкцией галеонов Иоанна их корпуса выглядели откровенно хлипкими. И очень тяжело переносили шторма. Особенно сильные шторма. Впрочем, до прорыва во второй половине XVIII века, когда произошло принципиальное усиление силового набора корпуса, этой проблемой страдали все корабли мира. И винить в чем-то каракки было бы слишком… не справедливо что ли. Корабли как корабли. Если бы не галеоны Иоанна — считали бы лучшими в Европе. Уступая по прочности набора только лучшим китайским морским джонкам, о которых создатели каракк даже и не слышали...

Так или иначе — шторм закончился и корабли раскидало. Поэтому адмирал запустил сигнальную ракету, дабы дать знать всем капитанам о том, где находится его корабль.

Ничего особенного — этакий вариант на тему ракеты Конгрива. Только вместо боевой части применялась сигнальная боеголовка, заполненная смесью, дающую при взрыве густой дым определенного цвета. Эти ракеты решили применять впервые. Выдав на каждый из кораблей по комплекту. На адмиральский свой, на остальные — свой. И это сработало.

Бах!

Взорвалась ракета на высоте нескольких километров, породив облако густого красноватого дыма. И к флагману потянулись корабли, отброшенные от него за горизонт. А чуть погодя стали подниматься и черные дымы — это сигнализировали корабли, утратившие ход или получившие тяжелые повреждения.

Так или иначе, но за сутки удалось собраться обратно в ордер.

Две каракки, при этом пришлось оставить. Они едва держались на плаву. По сути — чудом. А экипаж, пытавшийся ручной помпой и ведрами откачать с них воду, падал от усталости. При этом пришлось проводить сложнейшую операцию по спасению лошадей, что везли на терпящих бедствие кораблях. Каждая животинка была чуть ли не на вес золота. Ибо в Новом свете их не имелось вообще. А нужда в них наблюдалась не малая.

Были мысли взять поврежденные каракки на буксир, снять с них все лишнее и попытаться дотащить до берега. Но осмотр показал слишком обширные повреждения. Не дотянут. Даш ход — развалятся. Так что пришлось плюнуть.

Еще четыре каракки взяли на буксир из-за неспособности поддерживать ход самостоятельно. Мачты поломало. Еще одну пришлось частично разгрузить. Чтобы ослабить течи. И она смогла дальше пойти своим ходом, хоть и осторожно. Так или иначе, но флот возобновил свое единство и направился к своей первой базе в Гаване. Чтобы там передохнуть после тяжелого перехода и починиться. Благо, что было совсем недалеко…

[1] В те годы «капитан» имел несколько иное значение и применение, нежели позже. В армии это звание очень часто носил человек, командующей всей армией. Иногда своей собственной.

1484 год, июнь, 18. Тулум

Флот медленно продвигался к Тулуму.

Починка на Кубе затянулась, сорвав график всей экспедиции. И довольно сильно. Да и потом нормального хода каракки уже дать не могли.

И вот — берег.

— Дым! Дым на горизонте! — раздался крик наблюдателя.

Адепт Механики, командующий экспедицией от этого сильно встревожился. Ибо дым шел как раз от того места, где в теории должен был находиться Тулум. Хотя сам город было еще не видно.

Галеоны дали полный ход, стараясь как можно скорее добраться до места вероятной трагедии. Оставляя каракии их неспешно догонять. И меньше чем через час ситуация прояснилас — город оказался осажден. Дым же связан с малыми поселениями, окружающими Тулум, которые и горели.

— Приготовиться к бою! — скомандовал адепт Механики.

— Мы не знаем кто на кого напал, — возразил адмирал.

— Представители города Тулум принесли присягу нашему королю. Это, — адепт решительно ткнул в сторону дымов, — наш город. И кто на него напал — не важно. Ибо мы этих негодяев должны уничтожить.

— Ты же понимаешь, что эта присяга…

— Эта присяга принята королем. Ты хочешь оспорить его право?

— Нет! Конечно, нет! Но…

— Что «но»? Ты считаешь, что кто-то смеет безнаказанно нападать на города короля?

— Нет… — мрачно ответил адмирал. — Ты ведь понимаешь, что это дикари. Для них присяга — пустяк. Стоит ли за них вписываться? Если там серьезное дело, мы можем потерять многих.

— Да. Дикари. Но это — наши дикари. — с нажимом произнес адепт Механики. — И поверь — если король узнает, он лично оторвет голову тем, кто не стал защищать интересы его державы здесь — на дальних берегах. Уж поверь — я Иоанна Иоанновича знаю много лучше тебя. И он узнает, даже если я рассказывать не стану. Языков хватит.

— Я не хочу, чтобы мои люди гибли в этой пустой битве. — продолжал упрямиться адмирал. — И хочу сначала разобраться, а потом провести переговоры.

— В городе остались наши люди. Их могли убить. Или угрожать убить. Ты хочешь бросить их на произвол судьбы?

— Так может из-за них война и началась? — улыбнулся адмирал.

— Не хочешь выполнять приказ?

— Не хочу. И мои люди не будут в этом участвовать. Я в своем праве.

— Это так, — кивнул адепт Механики.

Несколько секунд поиграл с адмиралом в гляделки. И произнес:

— Правом, данным мне королем, за отказ выполнять прямой приказ в боевой обстановке, я приговариваю тебя к смертной казни.

— Что?! — удивился адмирал. Такое право у адепта Механики имелось, как у главы экспедиции, но он им никогда не пользовался. Да и вообще — почти всегда прислушивался к советам подчиненных командиров.

Но сообразить или как-то отреагировать на такой адмирал не успел. Только руку на эфес рапиры положил и все, но даже на палец ее не вытащил как ему прилетела пуля прямо в лоб. У адепта хватало всяких интересных устройств. В том числе достаточно компактных пистолетов для скрытого ношения, одним из которых он и воспользовался.

— Ты, — указал адепт Механики на капитана корабля, — до конца экспедиции будешь исполнять обязанности адмирала. Если сделаешь все хорошо — король подтвердит назначения. Корабль сдавай старшему помощнику.