Курьер: Темная Ночь Души (СИ) - Зорин Алексей - Страница 32

— Тысячи людей погибли из-за него! — ужаснулась Алена. — И этот человек во главе целого подземного сообщества?

— Жизнь ужасная штука, и совершенно несправедливая… — прошептал Зиновьев. — Мне жаль, что ничего нельзя изменить… простите меня…

На губах профессора выступили кровавые пузыри и его дыхание оборвалось.

Волк рывком вскочил с пола и заметался по комнате, словно раненый зверь в клетке. Алена чувствовала, что сейчас не время задавать вопросы. Она знала, что Волк был в том убежище. Но неужели для него имели значение все эти люди?

Волк замер у стены у долго смотрел на одну из фотографий. Алена видела, как медленно вздымалась и опадала его широкая спина.

— Видишь эту девушку? — не поворачиваясь, тихо сказал он, и в его голосе Алена впервые услышала нотки грусти, и даже какой-то безысходной тоски, — Ее звали Эля. Это была ее студия. Наша студия.

Алена встала и подошла к Волку. С фотографии на нее смотрела белокурая девушка с глазами, полными неба, с букетом белых цветов в обнимку. Она выглядела словно дуновение легкого весеннего ветерка, готового игриво сорваться с места, закружить тебя в веселом танце, нежно обнять и, оставив на губах воздушный поцелуй, ускользнуть в бездонное небо. Алена смотрела на нее, на Волка, и никак не могла соединить эти картинки в одно. Это прекрасное создание и Волк рядом? Это было невозможно представить. Или он стал таким уже после?

— Словно ангел, спустившийся на землю, — завороженно произнес Волк, проводя пальцем по ее лицу, — Таких больше нет, не было и не будет.

Девушка действительно была похожа на ангела. С такими людьми просто хочется находиться рядом. Просто смотреть на них, напитываться светом и любовью, словно тебя укутали в мягкий шерстяной плед, усадили в кресло у камина и дали в руки чашку с горячим какао. А у ног в это время мурчит теплый кот.

Алене не хотелось вырывать Волка из сладкого мира воспоминаний и спрашивать, что стало с девушкой. И так было понятно — ее больше нет.

— Как тебя зовут на самом деле? — неожиданно для самой себя спросила Алена.

— Тимур, — это простое имя немного обескуражило Алену. У Волка было имя, была девушка, которую он любил. Когда-то даже он был обычным человеком, наверное, также ходил в магазин за покупками, а вечерами она готовила ему борщ или что там еще готовят счастливые жены. Сколько времени ему понадобилось чтобы в ее отсутствие превратиться в безжалостного убийцу?

— Она называла меня Тим, — еле слышно добавил Волк, и в этой короткой фразе было все. Рухнувшая цивилизация, развеянная ветром и занесенная песками, уничтоженные судьбы людей, миллионы оборванных жизней. И в центре этого — милый ангел с глазами полными неба по имени Эля.

— Когда город стало заметать песком и работы не стало, он принялась доставлять медицинские препараты нуждающимся, работала курьером, как и ты, — с трудом проговорил Волк. — Два года назад она несла медикаменты в убежище. Пришла туда поздно, и осталась на ночь. А ночью… — Волк помолчал, словно слова давались ему с трудом, — ночью в убежище ворвались Звери. Они порвали всех. Не выжил никто. Это было убежище номер тринадцать.

Повисла тишина. Алена подумал, что где-то уже слышала эту историю.

— Они рвали мою Элю когтями. Мою нежную Элю. Этого не должно было произойти! Она была слишком нежна, слишком воздушна для этого мира! Я был там, но не смог ее уберечь.

Лицо Волка посерело от печали. Удивительно, но Алена впервые слышала в его голосе человеческие нотки. Жаль, что все это человеческое заключалось во всепоглощающей безысходной тоске.

— А все из-за того, что этот ублюдок решил, что он выше всех. Что власть в собственном убежище дороже жизни моей Эли.

Волк невидящим взглядом смотрел куда-то сквозь ее фото, наверняка сейчас он видел перед собой лицо мэра города номер сорок два. От этого взгляда Алене стало жутко — в нем не было ни капли жизни. Только смерть.

— Так что на твой вопрос зачем жить у меня есть ответ, — Волк повернулся к Алене: — Чтобы забрать должок у одного самопровозглашенного мэра. Он должен мне одну жизнь.

***

Взошедшая было луна юркнула за небоскребы сити, словно пытаясь спрятаться от этого неуютного мира в перине облаков. Даже луна не хочет видеть во что превратился этот мир, подумала Алена. Она не видела луну два года. Два страшных года в мире, в котором увидеть луну означает скорую смерть.

На секунду луна вынырнула вновь, чтобы осветить мертвенным светом застывший город и бросить отблеск на неподвижное лицо Волка, и вновь скрыться уже за другим зданием. Он стоял недалеко от окна, всматриваясь в темноту ночи. В его правой руке был зажат пистолет.

— Они найдут нас? — спросила Алена.

— Наверняка.

— А тот порошок, что ты рассыпал?

— Он собьет след, но надолго ли? Дверь тоже продержится какое-то время. — его голос был абсолютно спокоен и даже бесцветен. Казалось, неотвратимость смерти нисколько не страшит его. — Но потом они ворвутся внутрь. У меня в обойме девять пуль, вряд ли я успею перезарядить. Семь для них, две для нас. Рекомендую такой вид смерти, хотя при желании можешь выбрать другой.

— Значит, это неизбежно?

— Посмотри на мир вокруг, и сама ответь себе на этот вопрос. Все в этом мире когда-то было живым, и где оно теперь? Все поглотила тьма. И нас она поглотит. Шаман это чувствовал. Я чувствую, и ты тоже. Она подбирается со всех сторон, медленно, неспешно, знает, что мы никуда не скроемся. Она заползает под воротник, холодит спину, заставляет волосы подниматься дыбом. Но знаешь самый главный секрет? — Волк повернулся к ней от окна. Неясный отраженный свет, падающий ему на спину, выделял его зловещий силуэт на фоне неба, — Подобное тянется к подобному. Тьме даже не нужно захватывать нас, потому она и так внутри. Она внутри каждого из нас. Просто нужно немного времени чтобы осознать это.

Казалось, в окружающей черноте ночи Волк был сам чернее этой тьмы. Его лица не было видно, но Алена ощущала некие волны, исходящие от него. В них смешивались страдания по ушедшей любви с ненавистью к миру, эту любовь отобравшую. И он принимал эту ненависть, он сам был частью ее.

— Люди говорили о любви, о справедливости. А где она любовь, и где справедливость? Правда в том, что любовь мимолетна, а справедливость лишь способ управления идиотами, которые в нее верят. Иначе в чем справедливость забрать у меня Элю? Скажи мне, где здесь справедливость? — голос Волка дрожал, при этом набирая силу. Он уже с трудом сдерживал эмоции. — Это затертое до дыр слово, с помощью которого манипулируют дураками, которые никому не нужны. Они сидят там, в своем подземелье, и думают, что о них позаботятся, но на самом деле они лишь расходный материал. Никто не шел за кристаллом чтобы помочь этим крысам. Ученый хотел сторговаться со своей совестью, ублюдок мэр планировал использовать его для укрепления власти, мне он нужен как оружие, а тебе чтобы выручить брата. Возможно, только наивный святоша думал, что мы идем делать правое дело. Так что к черту такую справедливость! Все к черту!

Алена впервые видела Волка в таком состоянии. Обычно спокойный, краткий и немногословный, сегодня что-то словно взорвалось у него внутри. Казалось, этот внутренний взрыв запустил некую трансформацию, и сейчас его разум рвал в клочья остатки догм, понятий морали и законов. И от этого становилось еще более жутко.

— И знаешь, я рад что мир умер. Потому что я не хочу, чтобы такой мир существовал! В этом, новом мире, где нет ни любви, ни жалости, я нахожусь на вершине пищевой цепочки. Больше не нужно быть вежливым в очередях, не нужно стесняться высказать свое мнение или влепить в челюсть зазнавшемуся ублюдку. В этом мире есть истинная власть!

Со стороны сити послышался вой, от которого Алену бросило в жар, несмотря на холодную ночь. В этом вое было что-то, что леденило кровь в жилах, заставляло сердце сжиматься, а тело в панике искать место, куда забиться, словно дрожащий от страха кролик. Сделаться меньше, незаметнее, перестать дышать и издавать запахи, понизить температуру тела, раствориться в тумане. Все что угодно, лишь бы не слышать этот леденящий душу вой.