Охота за приливами (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 5

Он засмеялся и надавил ей на плечи, заставляя вновь улечься в постель:

- Нет. Не Майер - точно. Спи, Лидия Люггер. Ты ещё не здорова...

- Пшёл прочь! - рявкнула вдруг она с такой ненавистью, какой сама от себя не ожидала. - Не нужны мне твои... твоя...

Слёзы вскипели на глазах. Всё оказалось ложью, все светлые моменты, которые трепетно хранила память, когда незнакомцы вдруг помогали ей в самый нужный момент.

"Чужая, - колотилось у неё в висках. - Симон был прав, я чужая здесь".

Прилив завертел её - и потащил к острым рифам.

Мисс Люггер сама не поняла, как оказалась на улице - в одном летнем платье, в туфлях на босу ногу. В руке она сжимала тот самый билет. Дата и время теперь были видны так чётко, словно только напечатанные: канун Рождества, три часа ночи.

"Сегодня".

Едва переставляя немеющие ноги, мисс Люггер побрела наугад, не особенно надеясь отыскать Вокзальную площадь. Поезда в Форесте не ходили.

А на чужаков всем было плевать.

Вьюга бросалась на неё, как ревнивая старуха, пытаясь выцарапать глаза. Откуда-то справа и сверху бил настырный жёлтый свет; "Луна", - успела подумать мисс Люггер, заваливаясь в сугроб, и тут же возразила сама себе: да какая же луна в такую погоду.

И в этот самый момент навязчивое бормотание вьюги перекрыл долгий, протяжный гудок поезда.

Тут же брусчатка взбрыкнула и выгнулась уступом, создавая длинную ровную платформу. Под снегом проклюнулись рельсы, и мгновенно поросли голубоватым вьюнком, пышным клевером и красноватыми веточками тимьяна. Небо расчистилось, точно кто-то огромный разом сдул облака с города.

К станции медленно и плавно причалил старинный поезд, величавый и стремительный, будто корабль под парусом.

Мисс Люггер поднялась на ноги, чувствуя странную лёгкость, и шагнула на подножку. Затем протянула билет в чёрную пустоту тамбура. Билет приняли две руки в белых перчатках, а затем знакомый голос произнёс:

- С прибытием, Лидия Люггер. А я уже думал, что ты не придёшь.

Его она узнала сразу.

- Симон.

- Проводник, - улыбнулся он, прикоснувшись к козырьку фуражки. - Идём. Ты едва не опоздала.

Симон проводил её в купе, а затем принёс большую пузатую чашку с травяным чаем. Под потолком кружились золотистые искры, и это оказался единственный источник света, колдовского и неверного. Мисс Люггер сделала маленький глоток и уставилась в окно; оно было затянуто изморозью, и всё, что можно было разглядеть за ним - непроглядная темень и цепочка огоньков.

- Чего ты хочешь, мисс Люггер, Морская Малютка? - произнёс Симон, глядя на неё. В дверях стоял ещё один не-человек, одновременно похожий и непохожий на него. Но стоило прозвучать тихому "Уилл, не сейчас", как он исчез.

- Уехать, - резко откликнулась мисс Люггер. - Далеко-далеко. И никогда не возвращаться.

Симон только покачал головой.

- А на самом деле?

Он перегнулся через откидной столик и приложил ладонь к стеклу, затем медленно провёл слева направо. Изморозь плавилась от горячего прикосновения. И там, в маленьком оттаявшем окошке, окружённом белым ореолом инея, виден был пустой вокзал в Форесте. На платформе сидел человек в потрёпанном пальто, скорее седой, нежели светловолосый. Время от времени он глядел на часы, а затем замирал вновь - волшебное изваяние в призрачном свете фонаря.

"Ждёт меня", - подумала мисс Люггер.

Чай уже почти не горчил.

Она представила себе долгие странствия, без причины и цели; дальние страны, волшебные города, океан - да, безбрежный океан, где на горизонте волны встречаются с небом.

Без цели.

Без цели...

- Так чего же ты хочешь, Лидия Люггер? - повторил Симон, улыбаясь.

- Быть нужной, - прошептала она, упираясь лбом в заиндевевшее стекло. - Быть нужной и никогда не оставаться одной.

Симон Ландфрид вышел из купе.

Лидия Люггер закрыла глаза и выбрала себе новое имя.

...Поезд прибывал точно в срок и отправлялся по расписанию - таковы были правила. Когда Шасс-Маре сошла на перрон, прижимая к себе увесистый саквояж, она не надеялась увидеть кого-то из знакомых.

Однако её ждали.

- Долго же ты.

В волосах у него прибавилось седины, а на лице - пятен сажи. Однако взгляд сиял ярче прежнего - бледным золотом, солнечным золотом, и Шасс-Маре знала, что теперь у неё такие же глаза.

Она глубоко вздохнула, оглядела площадь - и наконец позволила себе улыбнуться:

- Я вернулась.

END

Шасс-Маре - от фр. chasse-marée, "охотники за приливами". Тип двухмачтового парусника, также называемого люггером.