Любовь зла или Как полюбить козла (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна - Страница 20

- Ме-ме-бе-е-е, - поспешил нажаловаться наводивший ранее трепет на весь город начальник стражи и поспешил ко мне, звучно цокая копытами, - бе-бе-бе!

Я ничего не поняла, козлиному языку нас не обучали, в отличие от кошачьего и вороньего, поскольку ни одна ведьма со времён сотворения первого чародейства никогда не заводила себе в качестве помощника и советчика козла, предпочитая более миниатюрные и менее вонючие варианты. Огнецвет, возмущённый моим равнодушием, приподнялся на лапах, положил мне копыта на грудь и продолжил самозабвенно жаловаться на несправедливость этого мира.

- Ну, чегоу застыла, лобызай давай, - мявкнул Черномор, бесшумной чёрной тенью появляясь за моей спиной, - такой мурмент превосходный, он сам тебе на шею бросился!

«Мурмент»-то, может, и был превосходный, но у меня при виде мохнатой пахучей морды губы категорически отказывались складываться трубочкой.

- Давай, чего же ты? – кот боднул меня пушистой головой. – Не р-р-робей, краусотка, твой козлик просто жаждет твоего поцелуя!

Я с трудом сглотнула. Ну же, давай, Семицвета, Морда прав, глупо упускать такой шанс, когда ещё Огнецвет сам, по доброй воле, ко мне приблизится! Я опять сглотнула, глубоко вздохнула, как перед прыжком в ледяную воду, а потом крепко ухватила опешившего от неожиданности козла за рога, трусливо зажмурилась и звучно чмокнул зверюгу. Не уверена, что в губы, скорее просто в морду, но открывать глаза и проверять, куда именно попал поцелуй я не стала. Да и какая разница, самое главное я это сделала, я поцеловала Огнецвета! Я его поцеловала, а значит, заклинание снято!!!

- Ты что, ошалела?! – услышала я в подтверждение своему триумфу чуть хрипловатый и донельзя возмущённый голос начальника стражи. – Совсем до мужиков оголодала, уже на парнокопытных кидаешься?!

От незаслуженного оскорбления я вся вспыхнула и распахнула глаза. Ой… Мой триумф покрылся плотным слоем пыли и рассыпался на куски, словно над ним прочитали заклинание моментального старения. Да как же так-то?

- Нет, оно и понятно, - продолжал возмущаться Огнецвет, в такт словам гневно подрагивая коротким хвостом, - сама сидишь в своей лавке как сычиха в лесу, парни городские, поди, и не знают, что ты вообще в природе существуешь…

Я машинально стискивала прохладный чуть шершавый козлиный рог, за который продолжала удерживать Огнецвета и бессмысленно хлопала глазами, беспрекословно выслушивая льющийся на меня поток оскорблений. В голове молоточками стучало: не сработало... не сработало… не сработало… Как же так, я же всё сделала, как в книге написано: собралась с духом, поцеловала… Да меня чуть не вырвало от отвращения, а этот козёл как козлом был, так козлом и остался!

- Ты козёл, - промямлила я, скорбно шмыгая носом.

Огнецвет на миг умолк, ядовито фыркнул и деланно удивился:

- Да ты что?! Если бы ты не сказала, ни за что бы сам не догадался!

Вот гад! Я отпустила рог, жалея, что не хватит сил оторвать его себе на память, желательно вместе с пустой башкой хозяина, и брезгливо вытерла руки передником. Выходит, никакая я не красавица, раз поцелуй не сработал, так, страшилка болотная. Я опять хлюпнула носом, чувствуя, как глаза заволакивает предательская влага.

- Ты чего с поцелуями-то полезла, дура?

То ли голос Огнецвета, до этого пропитанный ядом, как клыки синего дракона, прозвучал неожиданно мягко, то ли дала знать усталость, но я всхлипнула и осела на земляной пол, прижимая ладони к лицу и только что не воя от обиды и разочарования. Черномор, ненавидящий воду во всех проявлениях, расфыркался и убежал, а вот Огнецвет, наоборот, подошёл поближе и чуть боднул меня рогами:

- Хорош голосить как волчица в брачный период, к нам сейчас все оборотни свататься прибегут. Что случилось-то?

Не будь мне так паршиво, я бы ни за что не рассказала этой рогатой зверюге о своих печалях, но тот факт, что поцелуй не сработал, ударил меня в старательно заращиваемую и всё равно чрезвычайно болезненную рану. Я горестно хлюпнула носом, звонко икнула и промямлила, не отнимая ладоней от лица:

- Я некрасивая.

Ну вот, сейчас на меня хлынет поток ядовитых насмешек и злорадного смеха. Я сжалась в комок, готовясь к самому худшему, но Огнецвет лишь недовольно тряхнул головой, опять боднув меня рогами, и мекнул:

- Ничего не разобрал. Хорош мямлить, выплюнь шерсть изо рта и скажи нормально, по какому поводу ты решила устроить великий потоп, предрекаемый уже третье столетие подряд вкупе с глобальным пожаром и прочими катастрофами.

Я размазала слёзы по щекам, стараясь не думать о том, что с покрасневшим носом и заплывшими от слёз глазами выгляжу ещё хуже, чем прежде, и уныло спросила:

- А почему шерсть?

Огнецвет переступил с ноги на ногу, что в человеческом облике, наверное, подразумевало пожимание плеч:

- А с чего ещё ты вдруг стала мямлить? Каши тут нет, воды тоже, выходит, тебе во время поцелуя моей шерстью рот забило. Так что давай, чисти рот и с чувством, с толком и без лишних эмоций рассказывай, что у тебя стряслось.

Ладно, чему быть, того не миновать. Я откашлялась, глубоко вдохнула и выпалила:

- Заклинание не сработало потому, что я некрасивая.

Огнецвет посмотрел на меня так, словно у меня рога выросли, причём не на голове, а на плечах, да ещё и три пары сразу. Я вызывающе вскинула голову, выдерживая его тяжёлый как вывороченный непогодой еловый пень взгляд. Плевать, мне совершенно наплевать, что думает обо мне этот козёл, он сейчас, между прочим, тоже не…

-Ты что, дура?

Я опешила. Нет, я, конечно, ждала оскорблений, но не таких же! Я была уверена, что Огнецвет начнёт издеваться над моей внешностью, скажет что-нибудь вроде: есть девушки красивые, а ты, судя по физиономии, умная. Даже очень умная.

- Радуга… - начал Огнецвет, но я его перебила:

- А почему Радуга?

Козёл тяжело вздохнул, мученически поднимая глаза к небу. Вот гад!

- Меня зовут Семицвета.

Огнецвет фыркнул, тряхнул коротким хвостом:

- Я помню. Но во время моего первого визита в твою лавку ты сказала, что терпеть не можешь, когда тебя называют Цветиком.

И правда, было дело, правда, давно, больше трёх лет назад. Начальник стражи тогда вломился ко мне ближе к вечеру, я уж закрывалась, шлёпнул меня по заду и обозвал Цветиком, за что был поцарапан Черномором и обрызган глистогонным средством, которое я собиралась выплеснуть в канаву из-за стойкого запаха спирта, коего быть в этом отваре ну никак не должно. Собственно говоря, после этой первой встречи и зародилась наша лютая с Огнецветом «дружба». Он не упускал возможности сделать пакость мне, а я ему. Только я никак не предполагала, что начальник стражи запомнил, что мне не нравится фривольное сокращение моего имени.

- У меня профессионально хорошая память на всевозможные мелочи, - Огнецвет гордо вскинул голову, снисходительно глядя на меня раскосыми светлыми глазами. – Я же начальник стражи, если ты помнишь.

- Такое забудешь, - буркнула я, с тоской вспоминая сожжённый дом и погибшее Зеркало. Не сберегла я семейную ценность, памятку от прошлых поколений ведьм.

- Я не жёг твой дом.

Мне показалось: воздух даже зазвенел, как перед грозой, когда малейшее неосторожное движение может испепелить всё вокруг.

- Что? – пролепетала я, с трудом шевеля пересохшими губами.

Огнецвет досадливо мотнул головой, но повторил, старательно выделяя каждое слово, словно я была глухой и могла лишь читать по губам:

- Я. Не. Жёг. Твою. Лавку.

Я приоткрыла рот, растерянно хлопая глазами. Знаю, что вид у меня при этом совершенно безмозглый, но шок слишком глубокий, чтобы выражение лица отслеживать. Огнецвет же продолжал меня удивлять, вместо того, чтобы сказать какую-нибудь гадость, лишь вздохнул, мотнул хвостом и мекнул:

- Ладно, чего уж теперь пепел прошлого ворошить, лучше объясни, с чего ты решила, что некрасивая.

Вот же блин горелый, а?! И как я могла забыть, что начальник стражи носит у торговцев почётное прозвище Клещ, потому как однажды вцепившись в жертву ни за что не отпускает её, пока своего не добьётся! Я обиженно засопела, кончиком башмака ковыряя земляной пол.