(не) идеальная пара (СИ) - Пырченкова Анастасия - Страница 28

Но!

— Я не буду договариваться с мужиком, который сперва одной милые речи поёт, а потом завтрак в постель другой несёт, — постановила мрачно. — То, что я ему метку под воздействием афродизиаков поставила, ещё не значит, что я смирюсь с его кобелиной натурой, пусть хоть трижды он мне теперь пара и в дальнейшем будет хранить верность до конца дней своих, потому что Лунная и наши метки ему не позволят обр-р-ратное! — последнее откровенно прорычала.

А бутылочка моя целительная, к сожалению и вовсе жалобно хрустнула под пальцами, после чего сломалась.

— Это называется ревностью, — сумничал старший брат, с иронией подглядывая на меня, но совсем недолго, почти сразу посмурнел. — И что там за другая? Поподробнее об этом, будь добра.

Доброй меня в принципе назвать сложно, а если уж речь об оборотне, к которому я изначально только самые кровожадные порывы испытывала, так и вовсе рассчитывать не приходится.

— Откуда мне знать, какие у него там подробности с ней были? — возмутилась, ссыпая осколки стекла с рук, глядя на то, как тут же затягиваются мелкие ранки. — Так говоришь, будто из нас двоих это я за ним издалека следила, а он не в курсе был… — шумно выдохнула и кое-что ещё припомнила: — Представляешь, он даже знает, что я ем на завтрак!

— Ну, его знания легко объясняются тем, что отец постоянно слал ему заметки о тебе, фотографии разные, да и я во время наших встреч много о тебе рассказывал, — стало мне очередным откровением. — Точнее, мы только о тебе и говорили, — проворчал Эйдан, показательно закатив глаза. — И уж точно я ни разу не видел рядом с ним никакой другой женщины. В этом можешь не сомневаться. Он на них всех не смотрит даже, точно тебе говорю.

— Да-а? — протянула ехидно. — Ты ещё скажи, что мне всё это показалось или приснилось, или я вообще всё сама придумала! Я собственными ушами слышала, как он с другой девушкой мило воркует и всё такое! — от переполняющего негодования аж на ноги подскочила. — А знаешь, я ведь уже поняла, что ты в любом случае его выгораживать будешь из этой… как её… мужской солидарности, во! Так что… — шагнула к оставленным под деревом личным вещам, покопавшись среди тех, доставая телефон. — Вот у него самого и спросим! — заключила, прежде чем разблокировала экран.

Правда, дальше вышла небольшая заминка.

— Спросим, — внесла некоторые поправки в свою пылкую речь, — если ты нужный номер мне подскажешь.

Родственник повторно закатил глаза, затем отобрал у меня аппарат и сам набрал нужные цифры, включив громкую связь, после чего с самой торжественной физиономией вручил мне обратно. Всем своим видом так и демонстрировал, мол: «Вот сейчас сама убедишься, насколько ты неправа!». Послышались гудки, а затем мы и в самом деле услышали голос. Вот только принадлежал он не Александру. Тоненький, нежный голосок в принципе на мужской никак не тянул, при любом раскладе.

— Добрый день, Алексия, — затараторила непонятно кто, но точно девчонка. — К сожалению, Александр не может сейчас говорить. Перезвони ему позднее, пожалуйста. Или же я могу ему передать твои слова. Или… Ой… — далее чужой голос смешался с хрустом пластика и микросхем в моей ладони.

Это я телефон случайно судьбой бутылки наградила.

Сломался он, в общем…

И так мне Амин аль-Хайят с его гаремом вспомнился!

— Вот, что и требовалось доказать, — вспылила уже вслух. — Они… они там все такие!

Брат тоже проникся, нахмурился, после чего и вовсе поднялся на ноги. Правда, как позже выяснилось, совсем по иной причине.

— Что-то не так, — произнёс мрачно. — Хания бы не стала отвечать на звонки Алекса без особой на то необходимости. Тем более, на твой, раз уж ты о ней ещё не в курсе.

Захотелось сломать что-нибудь ещё.

— Хания? — переспросила, сжав кулаки.

Не знаю, что из всего этого бесило больше. То, что, похоже, про эту Ханию тут все в курсе, и это нисколько не умаляет в их глазах достоинство моей пары, или то, что все вообще в курсе обо всём, даже про мои пристрастия к венским вафлям, а я одна — нет, причём по всем фронтам.

— Хания, — повторил Эйдан со вздохом. — Не я должен тебе это сообщать, но раз уж так выходит… Хания — это приёмная дочь Александра. Ей всего четырнадцать, и… сейчас она должна быть у Амина, а не с ним. Значит, вернулась в Дубай. И Алекс при этом ответить не может на твой звонок. Точно что-то случилось.

Последние пояснения были больше продолжением его личных размышлений, чем сказаны для меня, да и то произносились уже на ходу в сторону замка.

Едва поспела за ним!

Попробуй угнаться, когда ноги заплетаются…

Три раза споткнулась, два раза чуть не упала.

Но до замка вместе с братом дошла!

Правда, если сперва я подумала, что мы пошли брать разрешение на отъезд у родителей, то когда Эйдан свернул в личное крыло…

— А разве папа не разозлится, если узнаёт, что мы уехали без его ведома? — уточнила на всякий случай.

Вот теперь Эйдан обратил на меня внимание.

— Мы? Мы без его ведома и не уедем. Еду только я. А мне разрешение точно не нужно.

— Ты? Один? Без меня? — переспросила, не нуждаясь в ответе. — Ну, знаешь ли, — скрестила руки на груди, остановившись. — Если из нас двоих кто-то и должен поехать, так это я. Если вдруг забыл, там моя пара, а у тебя своя есть — тут, и нуждается она в тебе после всех произошедших событий куда больше, чем весь этот мир!

И нет, я совсем не преувеличила, учитывая историю знакомства брата и его пары. Не самые лучшие эпизоды из их прошлого, и вряд ли бы она выжила, если бы не он и их парность.

— Ещё недавно ты о своей парности даже говорить не больно хотела, а теперь вдруг вернуться решила? — не проникся Эйдан моим посылом, продолжив идти в сторону своей спальни.

— Как минимум на новобретённую дочку посмотреть, раз такое дело, и я теперь вроде как мачеха, — съязвила встречно ему вслед. — К тому же, не ты ли сам мне около того оврага, — махнула рукой позади себя в неопределённом жесте, — вещал о том, что надо мне всё переосмыслить и договориться с ним? Вот! Я переосмыслила! Поеду договариваться!

Тут я определённо погорячилась, потому что в принципе трудно договориться, когда у самой язык отчасти заплетается, а мысли и вовсе в какую-то несуразную даль норовят угодить. Но, как ни странно, брат призадумался, остановился, хотя соглашаться всё равно не спешил.

— Отец тебя в Эмираты больше ни за что не отпустит. Тебя сейчас даже из замка вывезти проблематично, не говоря уже обо всём остальном, — вынес итоговым вердиктом. — Не представляю, как мы можем это провернуть, — помолчал немного. — Хотя если попробовать устроить подмену… Идём, — схватил за руку, осенённый какой-то мыслью, и потянул за собой.

Мысль оказалась простая и гениальная одновременно. Меня переоблачили в «Агату», насколько у нас троих хватило ума и фантазии. Выбраться из замка, усадив в тонированную машину, это помогло. Всё-таки такой подставы от будущего альфы клана чёрных волков точно никто не ждал, соответственно подобной возможности не предусмотрел, да и машину брата не досматривают, как другие. На самолёт меня также каким-то чудом посадили беспрепятственно. А вот потом… потом, в аэропорту Дубая меня должны были встретить близнецы из клана серых волков. Правда, стоило сойти с трапа, увидела воочию только одного из них. Высокий, широкоплечий — Кирилл Рязанов, оборотень со стальным взором, он поприветствовал меня сдержанной улыбкой в качестве приветствия. Пусть и без своего близнеца, но не один. Рядом с ним боком ко мне стояла невысокая девушка-подросток в европейской одежде в виде белых джинс с завышенной талией и короткой футболки с рисунком Микки Мауса. Медового оттенка волосы были забраны в высокий хвост, а тёмного янтаря глаза выдавал в ней песчаную волчицу. Она слегка нетерпеливо притопывала ногой в белоснежных сандалиях.

— Ну где она? Алекс с нас три шкуры спустит, если мы не успеем вернуться к его пробуждению, — проныла она недовольно, смешно нахохлившись, когда Кирилл, улыбнувшись, потрепал её по макушке, после чего приобнял за плечи и развернул в мою сторону.