Завод (СИ) - Ра Юрий - Страница 50

— Дорогие гости, план такой: сейчас едем к Тагилу, а оттуда домой. В смысле в гостевой домик. Вопросы?

— Что такое Тагил?

— Приедем, узнаете. Раз больше вопросов нет, план принимается.

Тагилом оказалась классическая совковая гостиница, расположенная на привокзальной площади ровно напротив… вокзала, блин. Никто и подумать не мог бы такого странного выверта — к привокзальной площади примыкают вокзал и гостиница. Фролову даже стало интересно, с какой целью они сюда приехали. Неужто следствием его плохого поведения стало изменение места заселения? Вроде и не сказал ничего обидного, просто ремарки давал по качеству автомобилей и обслуживания в ресторане. Действительность оказалась чудесатей, Пётр не угадал. Их главный сопровождающий, который раньше был Самбистом, а теперь Игорь разъяснил всё парой фраз:

— Девочки, ну-ка собирайтесь в кучу, мы вас сейчас выбирать будем.

— Ой, мальчики подъехали! Все сюда, Самбист с пацанами хотят отдохнуть!

— Не то, чтобы мы, гости у нас. Володя, Пётр — тут самые лучшие кадры по пятьдесят баксов за ночь, выбирайте любых. Да хоть двух, если потянете.

— Айн момент, Самбист! Это для местных по писят, с приезжих мы по семьдесят берем. Такой порядок, не нами заведено, не нам отменять.

— Отлично, вот эта черненькая пусть покрутится. — Сразу ткнул пальцем Владимир. — прыгай в тачку, красавица! Петя, теперь твоя очередь. Только я самые сливки уже собрал. Нефиг было тормозить.

— Это что, вы мне вокзальную проститутку предлагаете снять что ли? Не, парни, не готов. Я пас.

— Ну что ты, Эксперт, опять начинаешь! Ведь всё же хорошо было.

— Да нет, без обид, просто я не готов. У меня жена такой отдых не одобряет. Вы сами, как хотите, а я спать ночью буду.

— Ну как знаешь, чего мы тебя, уговаривать что ли будем.

И кавалькада отправилась к следующему пункту программы. Правда по пути одна машина как бы потерялась, видимо пафос встречи отключили или почетный караул устал.

— Петь, а ты чего так резко отказался, в монахи подался что ли?

— Да ну, мне просто обижать неохота было людей. Ты единственную приличную девчонку цапанул, на мой вкус там одни крокодилы остались — Фролов не собирался изливать душу спутнику и рассказывать, насколько это не его формат — продажная любовь. Книжка с собой как раз для досуга, еще и перед сном разомнется, поотжимается, растяжку сделает… Как оказалось по приезду на место ночёвки, в гостевом доме и места было достаточно, и двор радовал своей чистотой и ухоженностью. Чай с выпечкой, разминка на свежем воздухе, как Пётр привык у себя дома, душ, книжка перед сном — лучшего досуга в незнакомом месте и не надо.

Следующий день оказался на редкость продуктивным: с утра Игорь сам отвез их на Уралвагонзавод в заводоуправление к коммерческому директору. И вот тут тон задавал уже Фролов:

— Гости дорогие, предлагаю подписать акты передачи первой партии, а потом можем сходить посмотреть на вагоны, если вам будет интересно. Заодно и на другую продукцию взглянем, у нас как раз новые машинки начали выпускать, Т-90 называются.

— Давайте для начала обсудим пакет документов, которые вы прилагаете к вагонам. Мы хотим посмотреть технические паспорта на вагоны, листы комплектации, сертификаты. Сравним всё, потом уже можно будет делать натурную сверку, проверять качество сборки, комплектность, пролазку изобразим. Вдруг кто-то где-то технологию нарушил. Составим акт о недоделках, если серьёзные косяки найдем, акт о недопоставке напишем. Или у вас есть на замену вагоны?

Во время этой речи физиономии у присутствующих в кабинете постепенно менялись. То есть это были всё те же люди, но вот выражения их лиц… По лицу Владимира можно было прочесть: «Давай, жги, ради этого тебя сюда и везли, на бизнес-класс тратились!» На лице коммерческого директора было написано: «Нахрена? Кто это? Мы так не договаривались!» В глазах Игоря-Самбиста читалось: «Эксперт в своём репертуаре. Сейчас начнет проверять план эвакуации из здания». Фролов делал вид, что ничего такого не замечает, его лицо светилось готовностью к сотрудничеству, сверке, осмотру и выявлению огрехов в свежепостроенных вагонах. Мол, братцы, начинается нормальный процесс, а не эти все пьянки-гулянки-проститутки.

Пока в кабинет подтянули тех, кто шарит в обозначенных Фроловым вопросах, тульская команда попивала кофе с печеньками и разглядывала ухаживающую за ними секретаршу. Секретарша была классическая для этой эпохи из разряда «подавальщица кофе гостям». Может, у неё имелись и другие профессиональные достоинства, но гости их не разглядели. Все взоры были прикованы к пуговичке на блузке, ведущей борьбу с вторичными половыми признаками за их право на свободу от гнета ткани.

— Хороша? — Спросил директор, когда она вышла.

— Как по мне, так самое то, а Петр у нас в монашеском сане, ему на такие темы рассуждать невместно — подколол товарища Владимир.

— Могу и порассуждать — принял подачу Фролов — Лось-самец, это такой мощный и гордый зверь, привлекающий внимание самок своими огромными рогами…

— Причем тут лось?

— Притом, что когда ему не надо, в смысле, когда размножаться не планирует, он свои рога скидывает. Тяжеловато с таким грузом ходить.

— Продолжай, это интересно.

— А наши женщины, которые для привлечения нашего внимания отращивают себе вот такую достойнейшую грудь, вынуждены носить её постоянно, не скидывая ни на один день. А, между прочим, нелегкое это дело, как мне кажется. Так что я считаю, достойны всяческого уважения такие дамы. На такие жертвы девушки идут ради нашего удовольствия.

— Так никто ж не виноват. И эти девушки, как ты сказал не сами идут, а так карта легла. Выросло — носят, не выросло — не носят. Не нагнетай уже.

— А всё равно, я считаю: почет им и уважение.

— Во загнули туляки! Интересные вы гости. То про листы комплектации задвигаете, то про сиськи. Не соскучишься.

Присланные специалисты наконец вторглись в кабинет и внесли диссонанс в это царство респектабельности и всего того, ради чего был разрушен старый мир. Были они слегка суетливы, словно за плечами у каждого куча задач. А еще их костюмы, их сильно не новые и не импортные костюмы не вписывались в интерьер кабинета коммерческого директора. Вот явно люди не в коммерческой дирекции работают. Бумажки какие-то, разговоры про непонятное… директор изо всех сил старался не показать, как он ко всему этому относится, а представитель покупателя плавал во всем этом как рыба в воде, можно даже сказать, как щука в пруду.

Что-то он себе понял, куда-то кого-то послал, технари про большое начальство даже забыли на время, убегали, возвращались… Закончилось всё вердиктом этого, который красиво про сиськи вещал:

— Во всём документально разобрались, вопросов нет. Можно переходить к натурному осмотру.

— Это уже не моя епархия, предлагаю тебе, Пётр, брать наших спецов и идти на осмотр, а мы тебя тут подождем.

— Нет, я тоже пойду погляжу. Вдруг какая помощь потребуется — возразил Владимир, решивший не оставлять Фролова один на один с целым заводом. Прикопают где неудобного эксперта, а потом скажут, что не было. Или закроют под предлогом нарушения военной тайны.

Процесс технической приёмки был весьма нудным и скучным. Петру выдали рукавицы, чтоб он мог лазить по вагонам, а он и рад. То залезал на кузов и что-то высматривал внутри, то заглядывал в такие места, куда председатель колхоза быку посмотреть бы постеснялся. А иногда и вообще подлезал под вагоны и что-то там высматривал, сверяясь с листами комплектации.

Вот в один из таких моментов всё и случилось. В тот момент, когда Фролов находился между рельс, сверяя цифры на каком-то узле, состав пришел в движение и медленно начал ехать прямо по нему. То есть, стоящим рядом поначалу показалось, что по нему. А потом Владимир осознал, что его товарищ уже лежит на шпалах и крутит головой, не поднимая её, как стрелок на поле боя. Он подскочил к рельсам максимально близко и закричал: «Руку давай!» Фролов скривился, скомандовал «Отойди подальше!» и замер, уперев руки в шпалу, словно собрался отжиматься. Когда над ним прокатилась одна тележка, потом вторая, едва не задев спину, Пётр каким-то тараканьим движением выпрыгнул из-под вагона. Сразу же перекатился подальше, а потом встал невредимый, только бледный. Сильно бледный.