Последний из рода Бельских том X (СИ) - Карелин Сергей Витальевич - Страница 42

— Не давала, — вынужден был признать.

Ну не мог внятно ей объяснить, что чувствую во всей этой ситуации какой-то подвох. Блин, что-то стал невероятно мнительным в связи со всеми этими последними событиями.

— Тогда в чем ты сомневаешься? Это игра! Ну хочешь, скажу свой игровой ник, если тебе легче от этого будет?

— Ладно, проехали, — буркнул я, — не надо мне одолжений.

И, проигнорировав явное желание собеседницы продолжить разговор, отправился в душ. Что же на меня накатывает постоянно? Чего к Веронике докопался? Ревность? Все может быть…

Спал я сегодня один. Не то чтобы на кого-то обиделся или еще что, хотя, по-моему, хмурая Трубецкая явно так считала, просто захотелось побыть одному. Слишком много женщин. А друзей мужского пола, с которыми можно обсудить свои сомнения, и не было толком. Исидо не подходит. Японец слишком прямолинеен. Иван? Возможно, только он. Хотя, скорей всего, с моими невнятными сомнениями он просто поднимет меня на смех! Оставались Гвоздев и Шемякин. Думаю, есть смысл поговорить с Павлом. Да, он точно серьезно воспримет мои сомнения. Может, что и посоветует. С этой обнадеживающей мыслью я заснул.

Плантел. Разговор по защищенной линии

— Мастер, я сделала все, как вы мне приказали. Тем более подвернулся весьма удачный момент.

— Молодец! Каков результат?

— Пока все идет по вашему плану.

— Отлично. Действуй так же дальше. Помни, в чем состоит твоя задача. И чем грозит непослушание. Тебе не поможет никто. В этом мире нет магов, способных разрушить наше родовое проклятье. Так что если хочешь жить, следуй моим приказам. Хотя ты сама знаешь: любая попытка предательства влечет за собой смерть. И непростую!

— Да, Мастер. — В голосе собеседнице появился явный страх. — Не сомневайтесь. Я все сделаю. Но вы обещали снять его…

— Помню. Мое слово нерушимо. — Голос собеседника немного потеплел. — Как только ты выполнишь свою задачу, я сниму проклятье.

Утром я вел себя так, как будто вечернего разговора и не было. Осторожно наблюдавшая за мной слегка напряженная Вероника расслабилась. Судя по всему девушка явно жалела о своих словах. Она даже еще раз предложила сообщить свое имя в игре, но я отказался. Хочет действовать инкогнито, пусть действует. В конце концов, должен же я доверять будущей жене.

И потянулись спокойные, похожие друг на друга дни. Даже как-то странно себя чувствовал. Привык, понимаешь, к движухе, что постоянно творится вокруг, а сейчас…. Признаюсь, нравилось мне это спокойное, размеренное времяпрепровождение. Особенно вечера с моими девушками. Прямо почувствовал себя в настоящей семье, которой, что и говорить, после смерти мамы мне так не хватало.

В игру смысла заходить не было. Мы попробовали разок, но убедились, что никаких мобов у входа не наблюдалось. И уйти было нельзя. В Академии меня старались обходить стороной. МакКинли вообще вел себя тише воды ниже травы. Но, надо отдать должное парню, он не сдался после поражения. Мало того, даже сумел кое-кого подтянуть из студентов, и теперь помимо телохранителей у него имелась постоянная компания из четырех человек. Но это уже его дело. Как я его предупредил, ко мне он не лез.

Поговорил с Гвоздевым. Свои сомнения насчет игры решил высказать в более приватной беседе, поэтому обсудили с ним предстоящую свадьбу. Как выяснилось, Трубецкой уже связался с ним и все уже на мази. Определились с датой. Двадцатое февраля. Чуть больше двух недель осталось.

Играть ее решили в Малом Кремлевском Дворце. Я, конечно, был против, но кто меня послушает? Император с Трубецким обеими руками за. Невесты за. Наоми вообще на седьмом небе от счастья только от того факта, что свадьба будет играться во дворце, а император вызвался быть свидетелем. Поэтому не стал упираться рогом и обламывать народу веселье.

Потом был еще разговор с Иваном. Они с Романовым скооперировались по поводу мальчишника. Нашли, блин, друг друга. Назначили через две недели, традиционно в пятницу, перед свадьбой. В кои-то веки я решил не влезать во все эти организационные вопросы, но насчет мальчишника уперся. Точнее, уперся насчет его места проведения. Проводить его, как предложил Иван, во дворце, — это вообще беспредел!

В результате часа трехсторонних переговоров — моих, Романова и императора, мы все-таки решили, что мальчишник пройдет на нейтральной территории. Правда, меня реально взяло сомнение, что на эту самую нейтральную территорию Ивана пустят. Император, конечно, заявил, что никто ему не помешает, но и у меня, и у Романова, который все прекрасно понимал, были естественные сомнения. Тот же Трубецкой грудью встанет, а не выпустит. Особенно учитывая последнее покушение. Но, понятное дело, с Рюриковичем спорить никто из нас не стал.

После того как Романов отключился, мы уже поговорили приватно с императором, как говорят французы, тет-а-тет. Я узнал последние новости из дворца. Де Фош до сих пор находился в Москве, трупы сестер уже были исследованы вдоль и поперек, и, по словам императора, предположение Охлобыстова подтвердилось. Сестры находились не просто под темно-магическим контролем, а под абсолютным. Из Аннет и Мари какая-то тварь сделала настоящих зомби. Типа в один прекрасный момент включилась программа, и все. Двое зомби чуть не убили императора.

— И, кстати, весь дворец практически проверили, — сообщил мне Иван. Среди персонала никого находящегося под контролем не нашли. Это, конечно, радует, но, как мне объяснили, нет стопроцентной гарантии. Так что пока эту гниду Мастера не найдем, спокойная жизнь нам только снится. В субботу во дворце тебя жду. Будем решать, что с французами делать. Сергей Ильич говорит, что дозрел лягушатник.

На этом наш разговор закончился, а я вновь задумался, а нужен ли мне был этот самый пост придворного мага и не подложил ли мой друг-император таким образом князю Бельскому большую свинью.

Основная «движуха» началась только в пятницу, когда на «Общей магии» появился наш новый преподаватель. Точнее, преподавательница. Что можно сказать? Внешний вид Виктории Евгеньевны, как представилась она, сильно отличался от тех фотографий, которые я видел в социальных сетях. Точнее сказать, сама наша новая преподавательница выглядела отпадно, особенно фиолетово-зеленая прическа. Но вот стройную фигуру и не менее стройные ноги она спрятала за каким-то платьем-балахоном темно-серого цвета. Да и выражение на красивом лице Бахметьевой было строгим и холодным. М-да. Два разных человека. И представить себе эту строгую училку в откровенном наряде сейчас я уже не мог. Даже еще раз посмотрел на ее страничку, чтобы убедиться в том, что она это она. Не менее строгим оказался и ее голос.

Ритуал представления нового учителя провел лично Брюс, пришедший в аудиторию вместе с Викторией. Едва они вошли, он сразу что-то шепнул ей и кивнул на меня. Но «неформальная» училка, судя по выражению ее лица, особо не удивилась, хотя и одарила меня заинтересованным взглядом.

— Прошу любить и жаловать. Новый преподаватель «Общей магии» Виктория Евгеньевна Бахметьева. Хочу обратить внимание, что мне с трудом удалось заполучить Викторию Евгеньевну в наши ряды. Санкт-Петербургская Академия не хотела расставаться с одним из лучших учителей Российской империи, но я нашел нужные слова! Так что гордитесь, что будете учиться у нее!

Блин, на мой взгляд ректор явно перебрал с пафосом. Да и сама Бахметьева, похоже, не особо была довольна подобным представлением. Однако Брюсу на это было явно наплевать. Он сделал свое дело и ушел довольный собой.

— Так, уважаемые, — строгим голосом сообщила всем Бахметьева. — не знаю, как вас учила госпожа Татищева, у меня свой подход. Поэтому сначала мы устроим небольшую контрольную работу, на основании которой я смогу сделать вывод, кто и как владеет моим предметом!

М-да. Весело. Но, как говорится, новая метла по-новому метет. В результате всю пару мы писали эту контрольную работу. Правда, она оказалась для меня довольно легкой. То ли я так преуспел в теоретической магии, то ли задания, что раздала Бахметьева, были очень простыми, но я быстро ответил на все вопросы. А вот после того как прозвенел звонок, Виктория Евгеньевна попросила меня задержаться. Проводив заинтригованных этим фактом девушек из группы взглядом, я повернулся к Бахметьевой. Мы остались в аудитории с ней одни.