Песнь любви (СИ) - "Lieutenant Lama" - Страница 11

— Один поход, и все мои усилия насмарку, - вздохнул Александр, разминая вытянутую из-под одеяла ступню. — Ваши ноги в ужасном состоянии, Ваше Высочество. Ещё немного, и у Вас от напряжения полопаются все вены.

Принц тихо рассмеялся.

— У меня есть ты, чтобы не допустить подобного. — Он снова что-то читал, подложив под голову высокую подушку. — Ты сам уже успел вымыться?

— Нет, Ваше Высочество.

— Оставь всё и иди сейчас. Успеешь немного поспать.

— Ваше Высочество...

— Что я тебе сказал, Александр?

— Я спою Вам и уйду.

Принц вздохнул, откладывая в сторону бумагу.

— Вильд верно сказал, ты невыносим.

— Да, Ваше Высочество.

Принц любил ласки.

Это было интересное, но не неожиданное открытие. Они провели в дороге шесть дней, в течение которых принц был занят проверками, бумагами и разговорами, а Александр, кроме своих обычных обязанностей вроде помощи с бытовыми нуждами, со сном и сопровождения, также теперь часто выходил шпионить по ночам, либо разговаривал с простыми солдатами, выуживая информацию, либо помогал Бьорну и Вильду. К тому же весьма утомляла бесконечная спешка и езда верхом. Ни у принца, ни, тем более, у Александра не оставалось никаких лишних сил. На третью ночь, Александр по обыкновению делал принцу массаж и, по-видимому, заснул, потому что сначала он разминал его руки, затем плечи, затем была шея и, кажется, голова... а затем тёмный провал, после которого он проснулся на мягкой перине с одной рукой принца в волосах, перебирающей мягкие пряди, и другой — прижимающей к груди, поглаживающей по спине и бёдрам. За окном уже зачинался рассвет.

Александр вдохнул в лёгкие травянисто-терпкий запах кожи мужчины и вздрогнул, осознавая, в чьей постели имел неосторожность уснуть. Он раскрыл глаза и встретился со спокойным, сонным взглядом принца.

Если бы Александр был хотя бы на десять лет помладше, он бы испуганно вскочил и принялся извиняться, однако сейчас он просто заглянул в голубые глаза принца внимательно и бесстрастно, и нашёл в них удовольствие. Он понял, что лучше промолчать. В конце концов, уснул он, сидя в изголовье, а проснулся в объятиях этого мужчины, и, значит, тот сам уложил его таким образом.

Александр молча приник ближе, мягко обнимая в ответ. Их тела соприкоснулись плотно, и нос принца уткнулся ему в шею.

— Вы хорошо спали, Ваше Высочество?

— Не очень, — ответил принц, спустя несколько мгновений. — Проснулся час назад. — Его руки скользили по спине Александра бесцельно и нежно.

— Я должен разбудить Вас. — Александр ухмыльнулся, вполне искренне отвечая на прикосновения. Они вызывали в нём волны тёплой, сладкой неги и удовлетворённости.

— Разбудишь через час.

С того момента принц начал укладывать его с собой на ночь. Это было для Александра крайне странным и удивительным опытом. Он даже не мог понять, нравится ему это или нет. Ему нравились эти ласки. Они даже не были похожи на те первые прикосновения принца, исполненные желания и жажды до его тела, грубые и нетерпеливые. Эти новые ласки были скорее проявлением потребности в близости, которая обнажилась на фоне усталости и недосыпа. Но ему не нравилась собственная в этих ласках потребность, которую генерировало его тело с геометрической прогрессией. Александр с готовностью и признательностью ловил любые прикосновения принца. В дороге он частенько подъезжал к мужчине поближе, спросить что-то или обсудить, а на деле жаждая этих нежных касаний: поглаживаний по щеке, по бедру или почёсываний головы. Александр подставлялся под руки принца, как домашний кот, едва ли не мурлыкая от наслаждения, и, несмотря на все тяжести пути, был всегда в хорошем расположении духа. Ни мелкие неприятности в дороге, ни конфликты на стенах крепостей, ни Бьорн с Вильдом не могли вывести его из равновесия.

То же касалось и принца Хельвига. Голубые его, обычно печальные глаза теперь постоянно собирали вокруг себя ореол смешливых морщинок, и ничто, казалось, не могло теперь эти тихие смешинки прогнать.

Бьорн и Вильд косились на них, почти как на прокажённых, подтрунивали над Александром или даже принцем, раз уж он был в благом расположении духа, а затем внезапно заразились и тоже расслабились.

========== Глава 5 ==========

Они вернулись как раз под полную луну, и Александр, даже не обмывшись, не перездоровавшись со всеми, сиганул в лес. Тяга эта была вполне знакомой, но едва ли когда-либо она была столь сильна.

Александр взобрался по кустам на холм и приник щекой ко мху. Кажется, внутри земли стучало огромное живое сердце. Может быть, это было его собственное.

Марс тоже был в лесу. Он был обнажён и сидел голым задом прямо на земле, купаясь в щедром лунном свете.

— Сын Мемфиса.

— Марс.

Их связь натянулась и завибрировала. Александр растянулся рядом, касаясь голого бедра дроу кончиками пальцев.

Он постарался вернуться в замок не слишком поздно (хотя желание остаться рядом с сияющим в лунном свете дроу было велико), чтобы успеть подготовить принца ко сну. Александр обмылся, надел чистые одежды и вошёл в покои принца. Того ещё не было, и в соседней комнате Александр подготовил горячую воду, начистил ванну и задумался над тем, какие масла ему использовать сегодня. Сам он был не сказать, что бодр, даже перевозбужден, но то было влияние луны и ворожбы с сильным родичем, принц же мог ощущать себя совсем иначе.

Когда принц наконец явился, Александр принял решение. Он заварил ему укрепляющие травы и добавил тонизирующих масел в воду. Не потому что это требовалось принцу, а потому что видеть его, не будучи самому умирающим от усталости, а будучи напитанным энергией луны и земли, было почти невыносимо. Принц был по-животному красив. Красив, как большой и спокойный медведь, охраняющий свою семью. Красив, как раскидистый дуб, покрывающий тенью в знойный день. Красив, наверное, просто как мужчина, просто в глазах Александра, которого всегда окружало множество исключительно-прекрасных созданий (включая и его самого), но никогда таких, которых хотелось... просто хотелось.