Искушение Эльминстера - Гринвуд Эд - Страница 55

— Кто ты такой? — прямо спросил Бердаг, примерно в то же время, когда Каладастер сказал себе под нос:

— Мне это не нравится. Еда не просто падает с неба. Он, должно быть, заплатил Алнискавверу, чтобы получить хотя бы четверть этого здесь, на столе, но кто сказал, что нам не придется тоже платить?

— Наши тонкие кошельки, — сказал Бердаг своему другу. — Алнискаввер знает, насколько мы бедны. Как и все остальные.

Он кивнул головой в сторону окон таверны. Каладастер посмотрел, уже зная, что увидит. Почти все в заведении столпились у грязного стекла, наблюдая, как незнакомец с ястребиным носом налил две полные кружки и подвинул их через стол, вынимая вилки и ножи для еды из последней кружки и тоже передвигая их. Каладастер нервно почесал нос, провел рукой по своим неопрятным бело-серым бакенбардам — верный признак торопливых, взволнованных мыслей — и повернулся к незнакомцу.

— Мой друг спросил, кто ты, и я тоже хочу знать. Я также хочу знать, какой маленький трюк ты приготовил для нас. Я могу оставить тебе еду и просто уйти, знаешь ли.

В этот момент его желудок решил протестовать очень громко.

Незнакомец провел рукой по непослушным черным волосам и наклонился вперед.

— Меня зовут Эльминстер, и я выполняю кое-какую работу для моей госпожи-наставницы. Работу, которая включает в себя поиск и посещение старых руин и гробниц волшебников. Мне дали денег, чтобы я тратил их так, как мне нужно, не скупясь — понимаете? Я оставлю эти монеты на столе... Теперь, если мне случится исчезнуть в клубах дыма до того, как вы поднимете эту кружку, здесь достаточно, чтобы вы сами заплатили Алнискавверу.

Бердаг посмотрел вниз на монеты, как будто они были горстью маленьких эльфов, танцующих у него под носом, а затем снова на незнакомца.

— Хорошо, эту историю я признаю, — медленно сказал он, — но почему мы? Эльминстер налил себе полную кружку, поставил ее и спросил:

— Вы хоть представляете, какая это утомительная работа — целыми днями бродить по городу, населенному все более подозрительными людьми, заглядывать через заборы и искать надгробия и руины? С первыми сумерками фермеры всегда хотят проткнуть меня вилами для сена. С каждой секундой они пытаются сделать это толпами!

Оба старика коротко прыснули при этих словах.

— Поэтому я подумал, что избавлю себя от беготни и подозрений, — добавил незнакомец, —  если просто разделю трапезу с теми людьми, которые мне понравились, у которых за плечами достаточно лет, чтобы знать старые сказки, и где похоронен такой-то и такой-то, и...

— Ты охотишься за Шариндалой, не так ли? — медленно спросил Каладастер, его глаза сузились.

Эл весело кивнул.

— Так и есть, — сказал он, — и прежде чем вы попытаетесь найти правильные слова, чтобы спросить меня, знайте: я ничего не возьму с ее могилы, я не заинтересован в том, чтобы открывать ее гроб, колдовать над ней, пока я там, или выкапывать или сжигать что-либо. И я был бы рад, если бы вы или кто-то еще из Рипплстоунса были рядом, чтобы посмотреть, что я делаю.

— Откуда нам знать, что ты говоришь правду?

— Пойдемте со мной, — сказал Эльминстер, раздавая блюда и разрезая один из пирогов. — Увидите сами.

Бердаг чуть не застонал от запаха, исходившего от открытого пирога вместе с потоком пара, но в этом не было необходимости: его желудок позаботился об этом за него. Его руки вытянулись прежде, чем он смог остановить себя. Незнакомец ухмыльнулся и сунул ему в руки блюдо с куском пирога.

— Я бы предпочел не беспокоить мертвых колдуний, — ответил Каладастер, — и я немного староват для того, чтобы карабкаться по разбитым камням, гадая, когда крыша упадет мне на голову, но ты не можешь пропустить Зал Обожженного Камня; ты пришёл...

Он замолчал, когда Бердаг пнул его под столом, но Эльминстер только снова ухмыльнулся и сказал:

— Продолжай, пожалуйста. Я не собираюсь убирать еду, как только услышу это!

Каладастер налил себе миску супа руками, которые, как он надеялся, не дрожали от нетерпения, и хрипло сказал:

— Друг Эльминстер, я хочу предупредить тебя о ее оберегах. Вот почему никто давно не грабил это место, и вот почему ты его не видел. Деревья и колючие кустарники и тому подобное выросло вокруг него в стене сразу за мерцанием... но я помню, что до того, как они выросли, я видел, как белки, лисы и даже птицы падали замертво, когда они касались оберегов Шариндалы. Ты прошёл мимо него по пути сюда, сразу после моста, где дорога делает большой поворот. Она огибает Обожженный Камень.

Он откусил большой кусок сыра, закрыл глаза в мгновенном блаженстве и добавил:

— Он сгорел после ее смерти, заметь. Она не называла его Обожженный Камень.

Бердаг наклонился ближе через стол, чтобы заговорщически подышать пивом на Эльминстера и хрипло прошептать:

— Знаешь, говорят, она все еще ходит там, скелет в лохмотьях прекрасного платья, все еще способный убивать своими заклинаниями.

Эл кивнул.

— Хорошо, я постараюсь не беспокоить ее. Какой она была при жизни, ты знаешь?

Бердаг мотнул головой в сторону Каладастера. Пожилой мужчина дул на свой суп, чтобы остудить его; он поднял глаза, погладил подбородок и сказал:

— Ну, я был мальчишкой, понимаешь, и…

Один за другим, охваченные любопытством, жители Рипплстоунса выходили из «Девы» или шли по улице, чтобы послушать — и, без сомнения, с энтузиазмом добавить свои собственные предупреждения. Эльминстер ухмыльнулся, отхлебнул из своей кружки и махнул двум старикам, чтобы они продолжали. Они расправлялись с едой с впечатляющей скоростью. Бердаг уже однажды ослабил свой ремень, и до полудня еще оставалось несколько часов.

* * * * *

В конце концов, двое стариков были довольны тем, что их хороший друг Эльминстер отправился один в Зал Обожженного Камня, хотя Каладастер серьезно попросил мага с ястребиным носом остановиться у них в доме по соседству, если ему нужна кровать на ночь, или просто сообщить им, что он благополучно добрался. Эл серьезно пообещал, что так и сделает, предполагая, что за запертыми дверями раздастся оглушительный храп, если он вернется до следующего утра. Он помог старикам отнести домой еду, которую их переполненные животы не позволяли им есть, и купил им еще по бочонку пива, чтобы запить ее. Время от времени они смотрели на него так, словно он был переодетым богом, пришедшим на зов, сердечно пожали ему руку в почти слезной благодарности и проковыляли в дом. Эл улыбнулся и пошел своей дорогой, весело махая стайке детей из Рипплстоунса, которые шли за ним, и матерям, которые бросились тащить их обратно. Он повернулся и пошел прямо в густые деревья, которые скрывали Зал Обожженного Камня от посторонних глаз. Последние наблюдатели издалека, которые шли от «Девы» с кружками в руках, задумчиво сплюнули на дорогу, согласились с тем, что Рипплстоунс видел в последний раз еще одного сумасшедшего, и отвернулись, чтобы вернуться в таверну или по своим делам. Мерцание было таким, как описал его Каладастер, но кануло в пустоту после первого заклинания Эла. Он снова стал тенью на случай, если его поджидали более грозные ловушки, и тихо скользнул в заросшие сады того, что когда-то было прекрасным особняком. Он обгорел, но совсем немного. То, что, видимо, было передней восточной башней, теперь представляло собой лишь почерневшее кольцо камней среди ежевики, примыкающее к дому, но здание с остроконечной крышей за ним казалось нетронутым. Эл нашел место, где провис ставень, и погрузился во мрак через окно, которое, казалось, никогда не знало стекла. В темном особняке были протечки, плесень и останки грызунов, но он выглядел так, как будто кто-то регулярно его чистил. Призрачный Избранный не нашел ловушек и вскоре вернулся в твердую форму, чтобы тыкать, всматриваться и открывать. Он нашел скульптуры, картины, запачканные там, где кто-то недавно соскреб плесень, и книжные полки, заполненные дневниками путешествий, научными историями королевств и выдающихся семей и даже романтическими романами. Однако нигде в доме, насколько он мог видеть, не было никаких следов магии. Если эта Шариндала была магом, все ее книги, чернила и заклинания, должно быть, были уничтожены в огне, который обрушил ее башню... и, по-видимому, леди тоже погибла там. Эл пожал плечами. Что ж, исследователи в будущем не узнают этого, если он сделает свою работу должным образом. Забытый свиток на полке здесь, палочка в деревянной коробке, спрятанная за тем высоким сундуком, и пачка незаконченных заметок о заклинаниях, засунутых в эту книгу. Теперь оставалось положить еще несколько свитков в шкафы, которые он видел в спальнях, и его работа здесь закончена. Магии достаточно, чтобы направить молодого чародея на путь к мастерству, если ее разумно использовать, и...