Суженый, или Брак по расчёту (СИ) - Обская Ольга - Страница 33

– Очень.

Глава 29. Во всеоружии

– …Проснись и пой! Проснись и пой!..

Нет просыпаться Ксении категорически не хотелось, хоть женский голос, врывающийся в сон, был бодрым и жизнерадостным. Зачем ей, спрашивается, просыпаться ни свет ни заря, если Дэниэль разрешил явиться на работу к обеду? Да и как бы у режиссёра хватило наглости потребовать явиться с утра, если когда он их с сестрой подвёз к отелю, уже и было практически утро – часа 3.

– …попробуй в жизни хоть раз, – не унималась жизнерадостная, – не выпускать улыбку из открытых глаз…

Лучше бы она объяснила, как улыбка, вообще, может туда, в открытые глаза, попасть. А Ксения, во избежание неприятностей, пока будет их держать закрытыми. Она упрямо зарылась в одеяло.

– …пой, просыпаясь, пой во сне…

А вот это уже лучше, это хорошая идея. Ксюша так и поступит – будет петь во сне. И пусть никто не смеет её будить.

– …проснись и пой! – добила жизнерадостная.

На последнем аккорде, Ксения вдруг сообразила, что звонит её смартфон. Она подскочила в кровати. Но почему мелодия вызова такая странная? Где привычный Билан, который оповещает о входящем звонке оптимистичной репликой: «Я знаю точно – невозможное возможно»?

Она схватила мобильный. Надпись на экране гласила, что звонит Дэниэль. Теперь, наконец-то, всё стало более-менее понятно. Вчера Тамара вводила в Ксюшин смартфон номер режиссёра – вот и поставила на его входящие такую мелодию. Шуточка вполне в её духе.

Но почему Дэниэль звонит? Который час? Всего девять? Называется, дал поспать.

– Алло, – ответила она не очень-то приветливо.

– Хорошо, что Вы уже не спите.

Издевается?

– Через полчаса заеду за вами.

Дальше трубка зловредненько замолкла, показывая, что абонент отключился. Ксения не успела ни возмутиться, ни спросить, почему поменялись планы и куда она должна с Дэниэлем ехать.

Причём не просто ехать, а ехать через полчаса. Полчаса?! Остатки сна слетели мгновенно. Ксюша стрелой помчалась в душ. Закрывая дверь, услышала, что у сестры тоже зазвонил мобильный.

Они опять обе облачились в строгие костюмы учительниц начальных классов. Ксения – потому, что не знала, куда предстоит ехать, и сочла деловой дресс-код наиболее нейтральным и подходящим почти для любого мероприятия, а Женька – потому, что ехала работать няней. Да, няней. Вот такой неожиданный поворот. Утром ей звонила сестра Камиля и очень-очень просила посидеть сегодня пару часов с малышами, так как самой необходимо будет отлучиться, а постоянная няня пока не выздоровела.

– Лоренца узнала, что я профессиональный педагог, и очень этим впечатлилась, – с гордостью рассказала Женька. – Поэтому и предложила такую хорошую оплату.

Ксения улыбнулась:

– Мы обе с тобой не знаем, много это или мало – 50 местных тугриков, которые тебе пообещали. Может, на них даже мороженое не купишь.

– Может, – рассмеялась Женька.

Конечно, она согласилась не из-за денег. Ей очень запали в душу Тоби и Лори, и, она растрогалась, чуть не до слёз, когда Лоренца поведала, что малыши аж пищат, хотят снова увидеть Женю.

Во всей этой истории Ксению смущало только одно. Не воспользуется ли Камиль ситуацией, чтобы продолжить свою операцию по охмурению? Вдруг тоже явится понянчиться с племянниками?

Вчера вечером они с сестрой обе так быстро отключились, что Ксюша не успела провести среди Женьки разъяснительную работу, чтобы она не вздумала себе напридумывать, что Камиля можно перевоспитать.

– Жень, ты только с дядюшкой Тоби и Лори постарайся свести контакты до минимума. Не забывай про Джиозетту.

– Да, помню я, помню, – помрачнела сестра.

Дэниэль зашёл за Ксенией прямо в номер. Первый делом – ни здравствуй ни прощай – окатил с головы до ног оценивающим взглядом. Придирчивым настолько, что сразу захотелось пригладить волосы и расправить не существующие складки. До этого Ксения не замечала, что режиссёру было дело, во что она одета. Но сегодня такая заинтересованность резко проявилась.

Изучение внешнего вида закончилось тем, что выражение лица Дэниэля сделалось скептическим. Что не так? Ну, да, юбка та же, что и вчера. Ксюша не набирала с собой в дорогу много тряпок. Зато блузка, между прочим, свежая. Приятного такого, неброского кремового цвета. И волосы Ксения успела привести в полный порядок – вымыла, высушила, собрала в деловой хвостик. И всё это, между прочим, всего за полчаса.

– Вы не похожи на мою девушку, – выдал неожиданный вердикт Дэниэль.

– Вчера была похожа, а сегодня уже нет?

– Вчера вы были в роли моей помощницы и по совместительству девушки, а сегодня вам предстоит сыграть роль моей девушки в чистом виде. Поехали.

Что подразумевалось под «девушкой в чистом виде», Ксении удосужились объяснить только в машине.

– Сегодня вечером ко мне на ужин придёт отец с Лайзой, – начал вводить в курс дела Дэниэль. – Ну, то есть не ко мне, а как бы к нам. Я сказал ему, что мы живём вместе.

– Что???

– Не забывайте, вы сами заварили эту кашу.

Чёрт! И не поспоришь.

– Необходимо, чтобы он, а главное, она, поверили, что у нас всё серьёзно. Очень серьёзно, вплоть до возможной женитьбы.

– А разве вчерашнего спектакля не хватило, чтобы они поверили, что всё серьёзно? Вы ведь для этого потащили меня в свою ложу – чтобы продемонстрировать, что у нас с вами всё серьёзней не бывает?

– Отцу возможно и хватило, но не Лайзе. Не сомневаюсь, именно она придумала этот сегодняшний семейный ужин.

Думает, на нём Дэниэль с Ксенией себя и выдадут? Что ж, Лайза не глупа. Изображать пару в общественном людном месте гораздо легче, чем в домашней обстановке.

– Но куда мы едем сейчас, если мероприятие намечено на вечер?

– В торговый центр. Там есть магазины, бутики, салоны. И там уже поджидает Тамара. Оставлю вас наедине с ней и кредиткой.

– А вы не боитесь, что Тамара – подходящее общество, чтобы отбавить парочку нулей с вашего счёта?

– Не боюсь. Хочу, чтобы к вечеру вы были идеально похожи на мою девушку, какой её представляет Лайза. Вы меня понимаете?

– В общем, да.

Далась Дэниэлю эта Лайза. И почему каждый раз, когда её имя слетает с уст, его передёргивает?

– Хотя нет, Дэниэль. Я не понимаю. Не понимаю ситуацию до конца. Чтобы хорошо отыграть роль, нужно знать весь сценарий. Нужно знать предысторию. Как я могу что-то изображать перед Лайзой, если представления не имею, кто она такая. Почему вас трясёт от неё? Почему вам так важно убедить её, что мы настоящая пара?

Дэниэль, конечно, и не подумал отвечать. Взгляд потемнел, даже карее пятнышко сделалось неразличимым. Ксения догадывалась, почему он разозлился. Она опять назадавала неудобных вопросов. Опять попыталась вторгнуться в его личное пространство, которое он так ревностно охраняет.

– Ну, вы же вчера убедились, что я не шпионка. И не собираюсь сливать информацию в прессу.

По лицу Дэниэля проскользнула улыбка. Видимо, вспомнил, при каких обстоятельствах он в этом убедился. Ага. Пусть радуется, что ведро так и не было пущено в ход.

– А лично мне, если хотите знать, ваши тайны абсолютно не интересны. Вот ни капельки. Просто хотела не запороть спектакль, намеченный на сегодняшний вечер.

– Как же, не интересны, – режиссёр уже поборол приступ гнева и говорил с долей иронии, – то я не вижу, какое любопытство огнём горит в ваших глазах.

– Это не любопытство, это свет фар встречных машин.

Отговорка так себе. Но Ксения почувствовала, что Дэниэль готов рассказать.

– Лайза – охотница за наследством. А отец, к сожалению, слеп, и не видит очевидного.

Во как! Ксения чуть не подпрыгнула на сиденье. Чувствовала она, что история гораздо запутаннее, чем просто любовный треугольник.