Я - твоя снежность (СИ) - Бахтиярова Анна - Страница 20

Лорд Вейслер остался поговорить с хозяином дома, а Кэтрин проводили в выделенную ей спальню в правом крыле. Поднявшись по лестнице на второй этаж, она на несколько секунд застыла, глядя вглубь коридора левого крыла. Когда-то там находились их с отцом комнаты. На мгновение даже показалось, что она увидела саму себя девочкой, весело скачущей по зеленому ковру. Впрочем, это была лишь игра воображения. Да и коридор выглядел иначе. Ковер теперь был красным, а стены желтыми, а не бежевыми, еще и светильники на стенах поменяли. Повесили более вычурные.- Всё в порядке, леди? – спросил лакей.- Да. Просто тут многое изменилось. Я помню дом другим, - ответила она, хотя и не обязана была объясняться. – А скажите, дворецкий Ганс Портер еще работает здесь? И был камердинер Брэнсон.- Нет, леди. Никого по фамилии Брэнсон в доме нет. А дворецкого Портера я застал. Он скончался три года назад.- Ох, как печально, - проговорила Кэтрин, искренне огорчившись.- Однако его жена Элоиза Портер всё ещё работает здесь. Руководит всеми горничными. Никому спуску не дает.- О! Это в ее стиле, - Кэтрин улыбнулась. – Вы не могли бы оказать услугу и попросить госпожу Портер заглянуть ко мне в спальню.- Конечно, леди. Я ей передам.- Благодарю.Спальня, совмещенная с ванной комнатой, была светлой и просторной. Выходила окнами на ближайшее поселение в паре километров. Сумерки только подкрадывались к белому дому, и Кэтрин смогла рассмотреть деревянные жилища вдали, казавшиеся отсюда крохотными. Впрочем, гораздо милее сердцу был другой вид – на холмы. Ими Кэтрин любовалась ребенком из окон своей старой спальни. Зимой они были белыми-белыми, волшебными, а летом утопали в зелени.Она не стала дожидаться Жоржетту. Сама распаковала чемодан и повесила одежду в шкаф. Когда появилась служанка, Кэтрин еще умыться и переодеться успела. Поменяла дорожное платье на то, в котором можно явиться к обеду. Или, судя по времени, к полднику. Хозяева, наверняка, пообедали, однако обязаны организовать трапезу гостям с дороги.- Простите, что задержалась, леди Кэтрин, - Жоржетта виновато потупила взгляд.- Всё в порядке. Ты же знаешь, что я сама могу о себе позаботиться. Не беспокойся обо мне. Наслаждайся возможностью сменить обстановку. Тебя же взяли для вида. Леди не полагается путешествовать без горничной. Однако, кое в чем ты можешь мне помочь.- Я слушаю, леди, - Жоржетта изобразила готовность выполнить любое распоряжение. Ей понравилось, что Кэтрин давала свободу действий.- Присмотрись к служанке, которая тебя провожала. К Джинни. Хочу знать, какая она. Как сюда попала. Справишься?- Да, леди, справлюсь, - Жоржетта покосилась на дверь, словно опасалась, что кто-то подслушивает. – Признаться, мне самой эта Джинни показалась странной. Какая-то она… тихая. Я видела других служанок, по соседству с которыми меня поселили. Они обычные, болтают, смеются. А Джинни… Она особняком держится.- Я рада, что ты такая наблюдательная.Жоржетта заулыбалась.- О! Простите, чуть не забыла. Мне велели передать вам, что полдник через полчаса. Я приду, чтобы вас проводить в столовую.- Хорошо.Оставшись одна, Кэтрин снова подошла к окну. Начало темнеть, но во дворе зажигались огоньки, и всё вокруг выглядело довольно уютно. Она печально вздохнула, борясь с воспоминаниями. Те рвались наружу, яркие и четкие. В основном об отце. Он всегда казался Кэтрин здоровым и сильным. На щеках играл румянец, в глазах горел огонь. Отец не мог усидеть на месте. Обожал конные прогулки, праздники. Любил общение с другими людьми, саму жизнь. И вдруг внезапная кончина.Те ужасные дни врезались в память навечно. В их дом примчался парнишка из поселения - сообщить, что лорда Кармайкла нашли в лесу, и он теперь лежит в доме доктора. Сначала подумали, отец упал с лошади во время прогулки. Та стояла над хозяином. Но позже доктор объяснил, что его подвела скрытая болезнь сердца, которая прежде себя не проявляла. В последствии дядя Эрик говорил, что, вероятно, сказалось нервное напряжение из-за потерянного состояния. Отец понимал, что вот-вот лишится и дома. Потому сердце и не выдержало. Случился приступ. Отец пролежал в беспамятстве ночь, а под утро скончался. Через несколько дней, которые Кэтрин провела, будто в кошмарном сне, приехал дядя Эрик, чтобы увезти ее из родного дома. На долгие годы.В дверь постучали, вырвав Кэтрин из печальных воспоминаний.- Войдите! – крикнула она.Порог спальни переступила пожилая женщина в темной одежде и со строгой прической. Госпожа Портер, вдова дворецкого. Она откликнулась на просьбу гостьи, переданную через лакея.- Вы хотели меня видеть, леди Фолкнер, - проговорила она и ахнула, разглядев черты лица молодой женщины перед собой. – Боже мой! Леди Кэтрин!- Добрый вечер, госпожа Портер, - та улыбнулась и в порыве чувств сжала руки пожилой служанки. – Рада вас видеть. Очень хотела встретить кого-то из прошлого. Мне безумно жаль, что вашего супруга больше нет. Он был достойным человеком.Госпожа Портер тяжело вздохнула.- Увы, никто не вечен. Но я тоже очень счастлива увидеть вас.

Они немного помолчали, вглядываясь в черты друг друга. В изменившиеся от времени черты. Потом Кэтрин спросила:- Как вы живете, госпожа Портер? Надеюсь, нынешние владельцы дома – достойные люди? Я сама познакомилась с ними только сегодня. С лордом Спенсером ведет дела мой… друг – лорд Вейслер. Он и предложил мне поехать с ним, зная, что я родом из этих мест.Она обращалась к служанке «госпожа», хотя настоящей госпожой та, разумеется, не была. Но так было принято в богатых домах – говорить экономке или возрастной служанке, руководящей всеми горничными – «госпожа». В общении с дворецким иногда тоже использовали слово «господин», но реже. Это была больше дань уважения женщине, занимавшей более высокое положение в доме, чем другие служанки.- Спенсеры - вполне достойные люди, да, - заверила та. С другой стороны, слугам не полагалось дурно отзываться о хозяевах, даже если в доме и не всё в порядке. – А я… Я живу скромно, работаю, слежу, как справляются молодые горничные. Теперь это моя обязанность. Как сложилась ваша жизнь, леди Кэтрин? Судя по новой фамилии, вы замужем.- Уже нет. Мой супруг скончался некоторое время назад.Кэтрин вдруг сообразила, что ей полагалось ходить в черном. Со смерти Джорджа Фолкнера прошло совсем немного времени. Это в Снежном логове от нее требовалось забыть о трауре. Но сейчас они не на территории лорда Вейслера, и следовало бы соблюдать правила приличия. Впрочем, Спенсеры ничего не знают о гостье. Так что никто не осудит.- О! Мне очень жаль, леди Кэтрин, - вдова дворецкого приложила руки к груди.- Всё в порядке. Как вы сами отметили, никто не вечен. А мой муж был довольно преклонного возраста.- Неужели? – удивилась та. – Неравный брак? Но почему? Ох, простите за столь неуместные вопросы. Просто это неожиданное известие.Кэтрин грустно улыбнулась и развела руками.- Там, где я жила последние годы, имеет значение, прежде всего, состояние и положение в обществе. А если у юной леди нет даже приданого, рассчитывать на хорошую партию очень сложно.- В каком смысле нет приданого? – еще сильнее удивилась служанка. – Вы ведь были богатой наследницей.- В раннем детстве, да, - поправила ее Кэтрин. – Но потом отец разорился. Потерял всё состояние. Дом тоже должен был вот-вот… Почему вы так на меня смотрите? – напряглась Кэтрин, ибо глаза госпожи Портер округлялись всё сильнее с каждым ее словом.- Не понимаю, с чего вы решили, что… - служанка наклонила голову на бок, рассматривая леди очень внимательно. – Мне кажется, что… что вас ввели в заблуждение. Лорд Кармайкл не был разорен.Кэтрин покачала головой.- Нет-нет, вы ошибаетесь.- Ни в коей мере. Здесь побывал нотариус с толпой помощников. Они долго разбирались со всем имуществом вашего отца, а мы с Гансом следили за ними. У лорда Кармайла всё было в порядке с делами, а состояние, считая этот дом, должно было перейти к вам после совершеннолетия. Я лично видела бумаги. Признаться, мы думали, вы вернетесь сюда, повзрослев. И очень удивились, когда через несколько месяцев и дом, и все земли были проданы. Человек, который занимался сделкой, работал на вашего дядю. Он сказал, что это решение юной леди Кармайкл. Что она… То есть вы… В общем, он сказал, что вы не хотите больше жить на Севере и потому расстаетесь со всеми здешними владениями.- Нет, я… - Кэтрин растерялась. Она продолжала считать, что служанка ошибается. Однако та была так уверена в своих словах.- Вы говорили с нотариусом? О своих деньгах? Хоть когда-нибудь? – спросила госпожа Портер, глядя выразительно.- Нет.- Тогда с чего вы решили, что лорд Кармайкл был разорен?- Дядя сказал. Он… - Кэтрин запнулась, испугавшись выводов, оформившихся в голове.А ведь она, впрямь, никогда не общалась ни с какими нотариусами. Не было смысла. Дядя Эрик с первых дней говорил, что она – дочь разорившегося родственника, а он с семьей принял ее в свой дом по доброте душевной. Кэтрин знала о неудачных сделках отца только со слов дяди. Как и о том, что дом и земли ушли на оплату долгов. В последствии именно дядя Эрик нашел ей престарелого мужа, раз более выгодная партия была невозможна, а после смерти Джорджа пытался убедить, что ее единственный шанс не оказаться на самом дне – согласиться стать любовницей и содержанкой лорда Краммера.- Не может быть, - прошептала Кэтрин, проведя рукой по взмокшему лбу. – Но если дядя Эрик сказал неправду…Она не успела закончить важную фразу. В дверь постучала Жоржетта, явившаяся, как и обещала, проводить хозяйку в столовую.- Поговорим завтра, хорошо? – шепнула Кэтрин вдове дворецкого, пытаясь справиться с охватившей ее дрожью. – У меня есть к вам еще вопросы о прошлом.- Конечно, леди Кэтрин. Я всегда к вашим услугам, - ответила та с мягкой сочувственной улыбкой.…В столовой к приходу Кэтрин успели собраться все. И супруги Спенсер, и лорд Вейслер, и еще один незнакомый мужчина лет пятидесяти.- Леди Кэтрин, это Виктор Ройс – мой незаменимый помощник в организации поездок южан на Север, - представил незнакомца лорд Вейслер. - Он приехал еще утром и только несколько минут назад вернулся из поселения для гостей. Лично проверял, как там обстоят дела. Завтра мы тоже можем туда наведаться, если вам интересно.Доминик Вейслер в присутствии посторонних обращался к Кэтрин на «вы», а не на «ты», как делал это в Снежном логове. Иначе их отношения вызвали бы вопросы.