Авиатор: назад в СССР 3 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 41

— Пару забираем, а с курсантом я сам переговорю. Оставьте нас, — сказал Краснов, присаживаясь на диван.

— А чего он так раскашлялся? — спросил один из конторских у своего коллеги, поднимая Платова с дивана.

— Подавился чем-то.

Когда комната опустела, Леонид Борисович обратил на меня свой суровый взгляд.

— Что они тебе передали? — спокойно спросил он.

— И вам, добрый день. Как новая работа?

— Очень смешно, Сергей. Что они тебе передали и куда ты должен был это отнести?

— Я почему-то уже сомневаюсь в вас, Леонид Борисович. Стоит ли мне вообще разговаривать с вами...

— Сергей, ты знаешь глубину задницы, в которой ты оказался? Это тебе не из комсомола вылететь или по морде обидчику девушки съездить. Речь о другом.

Как будто, я не в курсе, что мне могут сейчас на Лубянке отдельное помещение подготовить для дальнейшего общения. Колпак такой накинут, что ни вправо, ни влево не повернуться.

— Хотите меня подвести под статью?

— Если дашь мне повод сомневаться в тебе, то непременно. И любовный интерес моей дочери меня не переубедит.

Сейчас наш разговор с Красновым был совершенно не таким по интонации, как раньше. Теперь он на работе, а в ней нет у него друзей. В лучшем случае сотрудники.

— Сергей, я жду. Пока мы с тобой наедине, я ещё могу тебе помочь.

— В чём? Припишите мне нарушение общественного порядка, выразившееся в драке с вашими подчинёнными? — спросил я.

— Наблюдателен. Только это будет не нарушение правопорядка, а помощь сотруднику разведки иностранного государства, чью ячейку мы разрабатывали больше десяти лет. Ни тебе свободы, ни тебе неба, которым ты так грезишь.

— А что с Евгенией?

— Тут всё просто — соучастница или свидетельница. Склоняюсь к первому варианту, но ты не захочешь этого и будешь её выгораживать. Прикрываться кем-то ты не будешь, ведь так тебя воспитали. Я слышал от кого-то фразу — своей совестью и честью не торгую. Помнишь, кто сказал? — спросил Краснов, встал с дивана и направился к окну.

Намекнул мне Леонид Борисович на разговор с полковником Борщёвым. Удивительно, но ведь эти мои слова слышать могли только я и он. Видимо, у кого-то слуховые локаторы были неплохо настроены в тот момент.

— Сейчас эта фраза не имеет отношения к этому делу.

— Да, согласен. Но, красиво сказал. Вспомнилось, почему-то сейчас. Что тебе передали эти люди? — спросил Борисов, смотря в окно.

— Вот это нужно кому-то передать в магазине «Березка», — сказал я, протянув Краснову книгу.

— «Баязет» Пикуля. Очень интересный роман. Читал? — начал перелистывать страницы книги Краснов.

— Да. Не раз. Я могу идти?

— Боюсь, что нет. Встреча назначена, Сергей, и наш пасьянс необходимо разложить до конца. Нам нужно знать, с кем эти потомки фашистов были связаны. Готов сыграть свою роль до конца?

В этот момент в квартиру опять вошёл один из сотрудников Краснова.

— Леонид Борисович, время встречи на подходе, — сказал он, подойдя ближе к своему начальнику.

— Да, согласен Федь. Как будем добираться? — спросил Краснов, резко повернувшись к нам.

— Можно свою лепту внести? — спросил я, на что Краснов утвердительно кивнул.

— Я должен добраться туда сам. Никого рядом со мной быть не должно, иначе спугнуть можно...

— И где вас таких умных делают? — спросил Федя.

— В Белогорском училище. Так и сделаем, — сказал Леонид Борисович.

Сотрудник Федя вышел, и Краснов снова стал задумчивым, рассматривая книгу со всех сторон. Интересно, догадывается ли он, что это фикция. Настоящее хранилище лежит на полке. И почему бы мне сейчас просто не отдать ему «Моозунд»?

— Больше ничего не хочешь рассказать? — спросил Краснов.

Следовало бы отдать ему нужную книгу, только пока нет у меня уверенности, что передо мной не предатель. Всё-таки, они очень плотно общались с Платовым и другими участниками этих событий.

— Вопрос есть у меня — зачем нужно было вот так меня и мою девушку подставлять и сводить с этими людьми?

— Приманка. Платов подстроил убийство твоей матери. Валентина была специально мной подослана к нему, чтобы следить. К сожалению, её истинная цель была раскрыта.

— А отец?

— Серёга тоже участвовал в дезинформации противника. Через него мы передавали ложные чертежи перспективных разработок. У нас много «кротов», которых ещё нужно изловить.

— А катастрофа отца? Она не была подстроена? — спросил я.

— Нет. Борисов, я думаю, рассказал о том полёте. Там нет подводных камней или какого-то внешнего следа.

Я взял небольшую паузу. Вот и весь расклад, который я пытался узнать почти три года. Отец Родина погиб при выполнении специального вылета, а мать — убита в результате шпионских партий, разыгранной другом семьи.

Конечно, я могу его понять, что это такая работа. Разведка никогда не будет стоять на брусчатке Красной Площади в строю на Параде Победы. Никто из них никогда не сможет надеть свой китель, увешанный множеством наград. Они и награды-то получают скрытно и не из рук первых лиц. И всё же, не спросить я не могу.

— Тогда крайний вопрос — как вы так живёте, зная, что на ваших плечах гибель сотрудников, информаторов и риск смерти множества людей, если вы ошиблись?

— Всё очень просто, Сергей. Я не переживаю, не плачу и не жалею. Мне это не позволительно. Поэтому, я просто делаю выводы.

Краснов прошёл мимо меня в направлении выхода. Я ещё с минуту смотрел на книгу Пикуля, в которой содержались какие-то секретные данные. Их ждёт тот самый человек в «Берёзке». Он враг нашей страны, которого необходимо вывести на чистую воду.

— Идём, Сергей. Или ты что-то забыл? — спросил Краснов.

— Книжку хочу взять почитать. Это позволительно?

— Платовам они уже не нужны. Бери.

Взяв с полки «Моозунд», я направился к двери.

— А почему именно эта книга? — спросил Краснов.

— Хочу почитать, — сказал я, пройдя мимо Леонида Борисовича.

Про какой-то там дефицит в Советском Союзе слышали все. Хотя, побывав на свадьбе Артёма и Светы, я был очень поражён подобным «дефицитом», царившим там. Сеть магазинов «Берёзка» представляла собой валютные магазины с импортными товарами.

Иначе, можно сказать, что это элитные торговые точки. Их в основном посещали дипломаты, спортсмены и артисты. Находили возможность посещать их и граждане после заграничных командировок. Из-за высоких цен в этой торговой сети, пробиться к вожделенным прилавкам простому советскому человеку было практически невозможно. Да и нужно было это ему?

Многие иностранные туристы поражались высоким ценам в «Березке». Огромная наценка объяснялась дефицитностью товаров, продаваемых в этих магазинах. Продажа товаров в «Березке» способствовала долларовому пополнению бюджета. И вот тут есть положительная сторона. Эта валюта направлялась работникам, которых отправляли в заграничные командировки.

Даже здесь возник подпольный рынок торговли сертификатами «Березки». В этом году я слышал о ценнике за один в районе 2-3 рублей. В магазине продавец мог уточнить, откуда у покупателя чек и даже попросить предъявить подтверждающие документы. Это случалось, но не так часто, чтобы спекуляция прекратилась.

Когда я вошёл в этот филиал дефицитного царства, глаза немного разбежались. В сравнении с простыми магазинами, здесь было прям изобилие разнообразия.

Теперь понятно, почему многие советские граждане стремились посетить магазины «Берёзка». Всё просто — здесь продаётся добротная импортная техника, обувь, одежда. Иностранцев такое не интересовало. Они и дома купить такое могут. Потому гости из заграницы приобретали редкие издания книг, сувениры, лакомства.

Я должен был передать книгу тому, только неизвестно кому. И это очень настораживало. Вдруг, мы опоздали или до объекта дошла информация о взятии семейки Платовых.

— Любите Пикуля? — задал мне кто-то вопрос из-за спины.

Обернувшись, я увидел перед собой совершенно незнакомое лицо. Пока ехал к магазину, думал, что встречу какого-нибудь настоящего предателя, которые присутствовали в истории советской разведки.