Нитки, деньги, василиск (СИ) - Блик Александра - Страница 58

— Ну конечно, это же ты, — фыркнул он. — Обычно девушки желают выйти замуж за василиска.

Я покачала головой и прикусила губу, сдерживая улыбку. Хотела ответить, что замуж — это не ко мне. Но почему-то сказала другое.

— В нашем мире нет василисков.

Ашер взглянул с недоверием.

— И за кого тогда мечтают выйти ваши женщины?

На миг задумавшись, я припомнила разговоры коллег на производстве.

— Даже не знаю… За миллиардера?

— Это что за раса такая?

— О, совершенно уникальная, — рассмеялась я. — И, главное, невероятно редкая. Но мечтать же можно…

Мы замолчали и с минуту молча разглядывали звёзды.

— И что теперь? — спросил он.

— Теперь мне нужно самой выполнить своё же желание, — вздохнула я. — Тогда я смогу вернуться домой.

— Это обязательно?

— Желание?

— Домой.

Голос василиска звучал глухо, и я удивлённо обернулась. Но он на меня не смотрел. И я тоже перевела взгляд вверх. Откинулась спиной на скалу. Почувствовала тепло чужого плеча. Вздохнула.

— А разве у меня есть выбор?

— Ты можешь остаться.

— Зачем? Что меня здесь ждёт?

Ашер скосил на меня глаза и снова уставился на небо.

— Я же предлагал тебе пожениться. И сейчас предлагаю.

— На три года? — хмыкнула я. — Ты предлагаешь перечеркнуть всю мою прошлую жизнь ради трёх лет с тобой?

Ашер открыл рот, чтобы что-то возразить, но осёкся. Скривился болезненно, обречённо вздохнул. И спросил, явно, не то, что хотел:

— Тебя там кто-то ждёт?

Перед глазами возникло лицо Божены. Но подруга оказалась на том ритуале вместе со мной. И вовсе не факт, что она вообще вернётся. Во всяком случае, я искренне желала, чтобы она отыскала в чужом мире своё счастье. Было в ней что-то, что притягивало мужчин. И дело даже не в фигуре.

— Нет, — ответила честно. — Мама умерла. А отец… Он бросил нас. Заботился, пока мне не исполнилось десять лет. А потом ушёл к другой женщине.

— Тебя это задело?

— Это шутка? — я повернула голову. — У меня были мама и папа. И я считала, что так будет всегда. А потом отец нас бросил. Маме пришлось самой меня растить. Самой зарабатывать на жизнь…

— У нас это обычная практика…

— Вот об этом я и говорю! — Я развернулась, чтобы заглянуть в жёлтые глаза. — Как можно жить, точно зная, что всё закончится? Я… Я не готова.

Выдохнув, снова откинулась на стену и уставилась вверх. Какое-то время мы молчали. Только ветер с шелестом приносил какой-то сладковатый ягодный запах.

— То есть, как только мы удвоим прибыль, ты исчезнешь?

— Верно.

— По моему финансовому плану это произойдёт через четыре месяца.

— Я помню.

— А если этого не случится? — Он повернул голову.

— Тогда я умру. — Я тоже посмотрела ему в глаза.

— Из-за денег? — недоверчиво хмыкнул он.

— Из-за желания. Потому что нечего быть такой меркантильной. И это цитата.

Ашер с горькой усмешкой отвернулся и как-то разом ссутулился. А я поёжилась. Температура воздуха стремительно падала. Заметив это, василиск обхватил меня за плечи и рывком перетащил в себе на колени. Обвил руками, зарылся лицом в волосы. Стало тепло снаружи. Но внутри как будто клубилась позёмка. С чего бы это?

— Эти твои трансы… — прошептал он. — Они связаны с тем желанием?

Помедлив, я кивнула.

— Связаны. Демон подтвердил.

— Они становятся чаще.

— А ещё он сказал, что есть шанс однажды не выйти из транса.

— Не выйти из транса… — прошептал он и совершенно затих.

Ветер трепал волосы и щекотал шею. А звёзды добавляли моменту драматизма как в дешёвом подростковом сериале. Лет в пятнадцать я обожала эти многочисленные вариации на тему «они любят друг друга, но не могут быть вместе». Там побеждала любовь. Здесь подобного не произойдёт. Как он сказал? Наместник должен подавать пример. А я никогда не соглашусь на звание временной супруги. Шах и мат.

Домой мы вернулись после полуночи. Не глядя друг на друга, мы разделись и скользнули в постель. Каждый на свою половину. Говорить не хотелось. Поэтому я просто закрыла глаза и постаралась не думать. Ни о чём.

А утром всё изменилось.

Утренний звонок в дверь показался обидным и жутко несправедливым. Когда ты ложишься спать сильно за полночь, то надеешься проспать хотя бы до полудня… Ну или хотя бы до прихода сотрудников.

Но никак не ожидаешь, что прямо с утра, в час, который даже самый заядлый трудоголик не назовёт рабочим, в лавку начнёт ломиться посетитель.

Собственно, я тоже этого не ожидала. Поэтому дверь открывала, плотно закутавшись в халат. И сильно удивилась, когда за дверью вместо Гордана или Милли обнаружила тиру Мур.

— Эмм… Доброе утро, — прохрипела я и откашлялась.

— Доброе утро! — радостно воскликнула девушка, и я поморщилась от её неуёмного энтузиазма. — Я всю ночь ждала, когда вы наконец откроетесь!

— Мы ещё закрыты, — попыталась возразить я, но была полностью проигнорирована.

Не дождавшись приглашения, тира попросту шагнула мимо меня и направилась в мастерскую.

— Вы не представляете, что случилось! — вещала она. — Это возмутительно, просто возмутительно! Моя честь опозорена! И ваша честь тоже будет опозорена, — добавила она, резко разворачиваясь на каблуках и тыкая мне в грудь.

— Моя?

— А чья же ещё? Это же ваши наряды оказались опозорены!

— Н-не поняла. — Я украдкой зевнула, всё ещё пытаясь сфокусировать взгляд.

— Опозорены! — для пущей весомости повторила девушка, и мне остро захотелось подарить ей словарь синонимов.

Из кухни выглянул Ашер, оценил обстановку и ушёл варить кофе. А я лишний раз порадовалась, что вчера мы сразу свалились спать, проигнорировав душ. Маскировка осталась на месте, и сейчас василиск выглядел как человек.

— Я услышала, — кивнула я. — А как именно это произошло?

Эделина одарила меня обиженным взглядом. Ей явно хотелось повозмущаться подольше, но, заметив моё разбитое состояние, девушка фыркнула и направилась на кухню. Опешив от такой прыти, я даже забыла её осадить. Ну то есть, с одной стороны кухня — это уже жилая часть дома. С другой — сейчас было ещё слишком рано для разборок.

— Давайте по порядку, — вздохнула я, усаживаясь за стол напротив тиры. Секундой позже рядом со мной сел Ашер с двумя чашками кофе. Мою любимую, с ящерками, подвинул ко мне. А вторую…

— Ох, спасибо за кофе! — Эделина тут же подхватила чашку и сделала большой глоток. — Представляете, я сегодня даже не позавтракала!

Мы с Ашером переглянулись, и он со вздохом ушёл варить вторую порцию. Я же уставилась на девушку со всё возрастающим раздражением.

— И что же вас заставило посетить нас в такую рань? — уточнила сдержанно.

— О, это было возмутительно, просто возмутительно! — Она закатила глаза. — Я была…

— Опозорена, — перебила я. — Я поняла. Пожалуйста, конкретнее.

Девушка выпрямилась и уставилась мне в глаза.

— Это всё Лаура.

Я заметила, как напряглась спина Ашера.

— Мы ведь от одной Лауре говорим? — уточнила настороженно.

— Конечно об одной, — закатила глаза Эделина. — Лаура Лагхерт-Мэй. Другой я не знаю.

— Ага… И что с ней?

— Она меня опозорила!

Я едва не застонала. Определённо, манера речи Эделины — то, к чему нужно было привыкать индивидуально.

— И как она это сделала? — уточнил Ашер, снова усаживаясь рядом со мной с новой порцией кофе. Эту он предусмотрительно придерживал за ручку.

— Она не сказала ни единого комплимента моему новому наряду! — воскликнула девушка. — Вы можете в это поверить?

Повисла пауза.

— Так это и есть та причина, по которой вы разбудили нас в шесть утра? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Разумеется, нет! — обиделась девушка. — Мне нужно платье! Самое красивое! Плачу двойную цену!