Мой сводный дракон (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" - Страница 39

Посмотрела на эту дипломатку. Я здесь с ума схожу, а она не говорит ничего конкретного.

Или говорит?

Если он утратил доверие к отцу, выходит, заподозрил его участие в моём прошлом.

А что, если лорд Фогрейв и был тем самым, кто спрятал дочь огненного тёмного в немагическом мире, а когда пришло время, достал туз из рукава и продолжил игру?

Поговорить бы с мамой! У меня к ней очень много вопросов! Миллиард!

Почему она не научила, не объяснила? Почему обманом переместила в Эрмид?

Интуиция шепнула: «Ты бы лучше спросила у неё, родная ли она тебе», но сердце забилось раненной птицей, перед глазами поплыло.

— Пойду в бассейн, — выпалила я и сбежала из беседки. Переодеваться не стала. Скинула одежду на мраморную плитку, нырнула, не заботясь ни о макияже, ни о причёске. Мне нужно было забыться. Отвлечься. Лишь бы не думать.

Гребок за гребком. Ритмичное дыхание. Недовольный Огонёк пыхтит в груди, отвлекая на себя и не позволяя забыться.

«Могла бы оставить меня в чаше с маслом», — ворчит он.

А я не могу ответить или остановиться — плыву. Ныряю на глубину, лишь там позволяя горячим слезам сорваться с глаз и исчезнуть, раствориться в толще воды.

Я не умею плакать с детства. Не позволяю себе. Стесняюсь. Злюсь. Бешусь слабости. Но в Эрмиде выдержки не хватает, всё чаще испытываю потребность забраться на руки к серьёзному и надёжному Рагнару, прижаться, переложить ответственность за свою жизнь на его широкие плечи и дать себе индульгенцию на страшный грех — слёзы.

От последней мысли встрепенулась. Вынырнула на поверхность, глотнула наполненного ароматом вечерних цветов воздуха.

— Придёт же такое в голову! — пожурила себя и поплыла спокойнее.

«Ты устала», — подсказал Огонёк. Надолго его вежливости и заботливости не хватило: — «Выметайся из воды! Она мерзкая!»

«Успокаивает меня», — ответила ему.

«Не тебя она успокаивает, а меня делает слабее, дурында. Выходи, и я тебя научу высушивать тело и одежду», — предложил компромисс Огонёк.

Через мгновение я уже стояла на влажной траве, наряженная лишь в скромность и крохотные лоскуты тончайшего шёлка, отороченного кружевом, и ждала урок по работе со стихией.

«А заклинание сложное? Я запомню или лучше записать?» — волновалась я.

«Тебе вообще не нужны заклинания, достаточно лишь подумать, а я сделаю», — признался живой огонь, как он работает.

Рассмеялась. Вот ведь прохиндей.

«Ну, суши. А что с разными заклинаниями? Как мне учиться в академии?»

«Будешь изучать знаки и формулы, они даже со мной работают, лишними не будут. Если я в плохом настроении или устал, тебя это знание очень выручит», — признался Огонёк. — «А вообще, вы с Рагнаром зря переживаете — тебе легко спрятать и Тьму и меня. Мы ведь разумные и сами знаем, что не стоит подставляться».

— Отлично! — воскликнула я, захлопав от счастья.

— Согласен. Можешь всегда встречать меня в таком виде, — Рагнар одобрительно кивнул.

Рагнар

Правящая.

Правящая!

Моя маленькая, хрупкая, милая и нежная девочка из рода, уничтожившего сотни миров! И не просто дальняя родственница, седьмая вода на киселе, а принявшая самый страшный дар во Вселенной — огненную тьму.

Кто бы мог подумать?!

Общеизвестно, что огненные тёмные неспроста были малочисленной расой — даже при всей их силе принять и носить такой дар непросто. И если живой огонь всегда был их союзником, то Тьма Первозданная играла по своим правилам. Жестоким и страшным. А уж объединялась с огнём и вовсе изредка и руководствуясь лишь ей известными причинами.

Многое становилось яснее и вместе с тем запутаннее.

Почему Тьма оберегает Алессаль? Почему ждала её столько лет, заботилась о ней, подготавливала каждым приходом в немагический мир, приручала потихоньку? Обычно её благорасположения добивались десятилетиями, если не столетиями. Проходили обряды, испытания, приносили жертвы. С ума сходили! Притом в прямом смысле слова тоже.

Неужели огненные тёмные возродятся, как легендарная птица феникс? Восстанут из пепла, который сами же и произвели, стирая в огне безумия миры один за другим?

Образ своенравной, разумной, дерзкой, но бесконечно доброй и ласковой Алессаль в центре интриги вселенского масштаба выглядел сомнительно. Скорее, ей отвели роль послушной жены с «правильным» даром, красиво восседающей на соседнем троне.

В голову ударила кровь, зашумела в ушах драконье: «Моя!», но я приструнил зверя. Не до него. Ещё мгновение и мы окажемся на территории, где даже мысли могут быть услышанными — в королевском дворце.

Думая о погоде, природе, странных причёсках этого сезона и прочих глупостях, проследовал в святая святых — кабинет монарха. Против обыкновения повелитель был один: ни секретарей, ни жён, ни лакеев со сладостями, до которых он был страстным охотником. Даже охраны не было.

Орин Первый бросил на меня ледяной взгляд и продолжил неспешно выводить руны на листе, зная, что драконы бесконечно терпеливы, но при этом не выносят пустого ожидания.

Если он планирует вывести меня из себя, напрасно надеется. Я с интересом начал осматриваться, разве что головой не крутил — неприлично. И походя в сотый раз прощупывал защиту, чтобы не скучать. Здесь были такие необычные плетения, а концы заклинаний и вовсе связаны морскими узлами — такому в Эрмиде не обучали, я проверял. И сам пытался закрутить стихию в тонкие, но прочные жгуты, а затем оформить в узел. Увы, без эффекта.

— Итак, — начал его величество сухим скрипучим голосом, заметив, что его метод не работает, я продолжаю сохранять спокойствие, — вы просили об аудиенции. Говорите!

Выдав положенные этикетом речевые обороты и благодарности, перешёл к делу.

— Согласно вашему приказанию докладываю об итогах наблюдения за леди Алессаль Фогрейв: девушка недостаточно образована, своенравна, избалована, ей не по душе магия — она надеется вернуться в немагический мир при первой возможности. Магические способности присутствуют, стихия — огонь, однако она не может стабилизировать силу и до сих пор не продвинулась дальше светлячков. В настоящее время не может быть представлена ко двору без сопровождения опекуна. Отец настаивает на её обучении в королевской академии магии, но по уровню ей следует начать со школы.

Я говорил учтиво и спокойно, не позволив недовольству проявиться в голосе, однако лицо для большего эффекта скривил — монарху не стоит подозревать о моих чувствах к девушке.

— Прискорбно, что вы не справились с заданием и не обучили сестру должным образом, — отчитал меня Орин Первый.

Склонил голову, признавая его правоту.

— Вынужден признать, что обучать невоспитанных девиц — не моё призвание. Готов понести наказание и отправиться хоть на дальние рубежи, — по–военному закончил я, зная, что его величество терпеть не может предвосхищения его слов, а значит, переиграет самое вероятное в настоящий момент решение о ссылке и поступит ровным счётом наоборот.

— Так легко вы не отделаетесь, — с презрительным смешком предупредил монарх. — Леди Алессаль Фогрейв поступит в королевскую академию, где вы лично проконтролируете её успехи.

Изобразил на лице шок, но быстро его стёр — вдруг играю недостоверно, лучше не давать возможность рассмотреть маску получше, его величество наблюдателен.

— Будет исполнено, — произнёс и сжал зубы, подтверждая подозрения монарха: приказ мне не по душе.

— Если её дара недостаточно для поступления, сообщите ректору о моём прямом приказе — она закончит академию во что бы то ни стало. Представите её ко двору к следующему летнему сезону. И смотрите, чтобы не сбежала. Головой отвечаете.

— Так точно.

Я откланялся и размеренным шагом направился к личным покоям во дворце — мне предстояло пережить день пустых светских развлечений, а вечером отправиться на бал–маскарад, с которого я планировал бессовестно улизнуть при первой возможности.