Бес сознания 2 (СИ) - Муха Руслан - Страница 6

— Отлично! — говорю я, и уже было собираюсь вернуться к команде, чтобы сообщить где я, как вдруг подвисаю.

Так, стоп! А что будет с моим телом, когда я уйду? Предыдущего владельца тут явно уже нет, и он не продолжит, как подопечные, жить как ни в чем не бывало. Так что же тогда?

— Дед, могу я тебя попросить кое о чем? — спрашиваю я.

Он смотрит на меня с подозрительностью:

— Я тебя не узнаю, Левка. То двух слов без мата связать не мог и еле языком ворочал, а тут вдруг — могу попросить?

— Ну так могу или нет?

— Могешь, могешь, — кивает он и усмехается.

— Посмотри, что со мной будет. Хорошо?

Дед не отвечает, а медленно и настороженно кивает.

Я выхожу из тела, возвращаюсь в Саню.

«Я недалеко от станицы Стараполевской, где-то под Армавиром», — говорю я ей.

Она вздрагивает, видимо, дремала, и тихо спрашивает:

— Разбудить Вову и сказать, чтобы ехал за тобой?

«Нет, пусть выспится, а я пока дойду до станицы. Через пару часов вернусь вас проведать».

— И как ты там? Как вообще? — осторожно интересуется Саня.

«Лучше не спрашивай, — отвечаю я. — Могу сказать только одно, что вашу чертову систему нужно менять как можно скорее».

— Что? Все настолько плохо?

Я отвечаю на вопрос вопросом:

«Ты знала, что лутумов кто-то целенаправленно снабжает наркотой, чтобы они скорее сдохли?»

— Да ну, — недоверчиво тянет Саня, — кому бы это могло понадобиться?

«Не знаю, — задумчиво отвечаю я, — но мы это обязательно выясним».

— Мы теперь будем спасать лутумов? — удивленно и брезгливо спрашивает она. — Я думала, мы будем заниматься политикой.

«Нет, в задницу политику, мы будем делегировать, пусть ею занимаются специалисты, — резко отвечаю я. — Вы, точнее, мы, должны спасать людей, иначе в ваших сверхспособностях нет никакого смысла».

Говорю я это пусть и в сердцах, но от всей души. Да, именно этого жаждет моя душа. Я и мои подопечные супергерои, именно спасением мы и должны заниматься. Пусть Легат и поставил мне совсем другую задачу, но я не политик, никогда вообще этой темой не интересовался, и я уверен, что больше пользы мы с подопечными принесем партии, действиями, а не политическими интригами и борьбой за власть.

А еще у нас есть оружие — обнулитель Семы. Не зря же Император помог нам его создать. Но время обнулителя еще не настало. Сначала нам нужно определиться с вектором изменений.

Я какое-то время жду. Жду, что Император выкатит какое-нибудь предупреждение, мол: «Отклонение от миссии, штраф и все дела», но Император молчит.

Значит, именно таков наш путь, значит, мой выбор правильный. Хорошо, что Иммуну положена полная свобода действий.

— Знаешь, — улыбается Саня и загадочно тянет: — а мне это где-то даже начинает нравится. Будем героями, будем бороться за справедливость и мир во всем мире.

Я, конечно, не думаю, что все будет настолько романтично, как нафантазировала Санек, но развеивать эти иллюзии не решаюсь.

«Я пошел», — коротко говорю я Саньку и выхожу из ее сознания.

Глава 3

Звенит в ушах, боль пронзает висок острой раскаленной иглой. Сквозь этот звон приглушенно, словно у меня в ушах вата, слышу:

— Ты бы хоть сказал, что в обморок собираешься грохнуться, — дед говорит взволнованно, и я чувствую, как он пытается меня поднять.

Вроде дед представлялся, но голова такая тяжелая, а любое мысленное усилие причиняет такую боль, что я попросту не в силах вспомнить его имя.

— Что было со мной? — скрипуче спрашиваю я и открываю глаза.

Рядом не только дед, а еще и тот голопопый мальчонка с куском хлеба. Он стоит и таращит на меня большие карие глазенки.

— Упал ты, и башкой об бочку долбанулся, — отвечает дед.

Я сажусь на землю, трогаю висок, чувствую под пальцами тёплую и липкую кровь.

— Зараза, — тяну я сквозь зубы.

Так, нужно в следующий раз лечь, прежде чем тело оставлять. А то так и без зубов можно остаться.

— Я думал, помер ты, — продолжает дед. — Наверное, тебе с дурью так резко нельзя завязывать. Ломка — это тебе не шутки. Постепенно надо слезать. Я твой пульс пощупал, а он едва слышится. Стеклышко к носу приложил, а ты дышишь через раз.

Нет, это действительно хреново. Получается, когда меня нет дома, тело валяется без сознания — просто как кусок бесполезного мяса. А ведь пока меня нет, может всякое произойти.

— Так это, — говорит дед, — принести тебе дегры? Я знаю, где Косой свою прячет. Нюхнешь чуток и попустит.

Сижу, думаю. В таком состоянии мне не то что до станицы не дойти, мне и на ноги встать тяжко. Но и совать в свое новое тело эту дрянь совсем как-то неохота. Нужно попробовать исцеление. Вот только что лечить? Голова болит, но ее исцеление не шибко поможет от ломок. По-хорошему мне нужно очистить кровь. Правда, кровь не орган, из нее вывести токсины не получится. Но можно исцелить печень, насколько помню, она у наркоманов страдает в первую очередь. Так-то мне все не мешало бы подлечить, но для начала полечу печенку.

Активирую исцеление и попутно отвечаю:

— Нет, наркотиков не надо, я бы поел лучше чего-нибудь.

— Хех, — возмущенно усмехается дед, — по-твоему, ты где? В ресторане? Я тебе не официант! — и уже мягче добавляет: — Вон вчера на окраине новую кучу вывалили. Кажись, из районов проксима привезли. Любка вчера там овощи почти свежие отыскала. Зажрался народ, чуть подгниет и сразу выбрасывают. Так что, Левка, давай, приводи себя в чувства, твой кореш Мотыга, небось еще не всю дегру сожрал. А потом иди ройся, может, чего и отыщешь, пока эти в угаре.

От одной только мысли, что придется копаться в мусорных кучах в поисках еды, подкатывает тошнота. Короче, нужно сваливать скорее.

Встаю — ноги подкашиваются и трусятся. Кажется, мне стало еще хуже, чем после пробуждения. Исцеление печени не очень-то и помогло, ну или просто я слишком тороплю события. Даже здоровый орган неспособен так быстро очистить организм.

Делаю шаг, два — тяжко, но мое желание оказаться подальше от этого смердящего ада куда сильнее.

Останавливаюсь, поворачиваюсь к деду:

— Идти-то хоть в какую сторону? В станицу в смысле.

— Левка, ты серьезно, чтоль? — удивленно моргает дед, зачем-то оглядывается по сторонам.

— Более чем. Так куда идти?

— Слышь, — вдруг спохватывается он, — ну коль ты не шутишь, я с тобой пойду. Ваське надо к людям, — он указывает взглядом на ребенка. — Он еще маленький, авось и в семью приемную заберут. А тут ему смерть голодная. Я уже сильно старый, не смогу его кормить. А эти... — он указывает взглядом на медленно двигающуюся, копошащуюся, точно зомби толпу, с укором качает головой, и так и не договаривает.

— Да мне все равно, — отвечаю я. — Главное, чтобы ты показал, куда идти.

Дед кивает и начинает торопливо собираться. Точнее, он просто встает, достает из бочки какой-то бумажный сверток, поправляет флягу в кармане, и суетливо хватает мальчишку за руку:

— Пошли, Васька, пора нам, — говорит он ему.

Мальчик не сопротивляется, а покорно идет за дедом. Ну и я двигаюсь следом за ними.

Дед сильно хромает, кажется, еще сильнее, чем в прошлый раз. Мальчишка в своих не по размеру больших ботинках тоже медленно тащиться. Но мне это только на руку, потому что так паршиво, что я и сам еле ползу.

— А родители мальчика не против, что ты его забрал? — спрашиваю я, когда мы отходим от толпы лутумов и сворачиваем за огромную кучу.

— Да нет же у него больше родителей. Машка еще зимой померла, замерзла, дура. И только я за ним и приглядывал, — отвечает дед. — От вас-то всех толку никакого. Я думал, может, как пару лет назад, хоть служба опеки приедет из Света и заберет мальца, а они видимо вообще про нас забыли. Совсем свихнулся наш мир, Левка. Помешались на своих рейтингах. Ничего святого у людей не осталось.

Я молчу. Может, мне и хочется поддержать беседу, но сил хватает только на то, чтобы идти и не падать.