Всадник на белом коне. Пробуждение (СИ) - Морозевич Юрий В. - Страница 30

– Вы указали мне явиться, мой раискир...

– Да, мой аскер.

Не отрывая взгляда от экрана компьютера, Хайрулла покивал. Затем погасил монитор и с минуту смотрел на вошедшего пустыми глазами.

– Ну что, Юсуф, – наконец, произнес он. – Давай без чинов... Как обстановка у подопечных? Они там не слишком?..

– Не слишком.

Хайрулла вновь удовлетворенно покивал.

– Чем занят сейчас?

– Укреплением дисциплины среди подчиненных.

– Ну и как? Происшествия? Не случилось ли чего экстраординарного?

– Нападение на одного из инженеров мониторинга... грабеж...

– О-о!.. Ущерб?

– Практически никакого. Однако виновных наказал примерно.

– Похвально... похвально... дисциплина в нашем деле – главное. Как новоприбывший?

– Вит-Петрич? – Юсуф пожал плечами. – Строить какие-либо предположения пока рано. Но если тебя интересует мое мнение... – Хайрулла смотрел на подчиненного неподвижным взглядом, ожидая продолжения. – Нет никакой уверенности в том, что он тот, кто нам нужен.

Хозяин кабинета откинулся на спинку кресла, одобрительно поглядывая на подчиненного.

– Ты, безусловно, прав, – задумчиво сказал он. – Данных слишком мало. Но одно я выяснил: ему снятся сны, в которых он отождествляет себя с Белым Всадником. Согласись, это уже кое-что.

Юсуф удивленно повел бровью и произнес:

– Ты и вправду считаешь, что он и есть тот самый Белый Всадник?.. Признаться, никогда не верил древним легендам. Мессия... посланник легендарной Шамбалы... и вот прямо здесь и сейчас? На мой взгляд, нет никаких реальных свидетельств ее существования.

– И наша Зона тебя никак не убеждает? – Хайрулла пристально разглядывал подчиненного. – Если сомневаешься – почаще смотри в сторону озера. Поможет осознать, что преддверие Шамбалы прямо перед нами. И единственный, кто способен эту дверь открыть, – Белый Всадник, только что покинувший мой кабинет. Правда, он об этом пока что даже не подозревает. Амнезия... или как там это называется...

Юсуф Салар скептически хмыкнул.

– Не забывай, – строго сказал Хайрулла, – он очень необычный... хм... человек. Надеюсь, этого ты не станешь отрицать. Один раз мы уже ошиблись, приняв за Белого Всадника не того... но теперь убежден, что мы подобрались вплотную к нашей цели.

– В таком случае, почему бы не взять того же Вита за уши и не вытряхнуть из него все нужные тебе сведения? Да я вытяну их из него за четыре часа!

– Нет, Юсуф... – покачал головой Хайрулла. – С этой задачей не справятся даже самые талантливые мастера дознания, вроде тебя.

– Ты так думаешь? Почему?

– Потому что уже неоднократно пробовали с другими. Бесполезно... мозг у него заблокирован беспамятством. Он ничего не скажет, потому что на самом деле не помнит ничего из того, что может нас заинтересовать. Не-ет... такой балык голыми руками не возьмешь, тут нужна крепкая, но очень тонкая сеть. Нужно выждать и ухватить его в подходящий момент. Хотя, как ты правильно заметил, нет стопроцентной уверенности, что он именно тот, за кого мы его принимаем.

– Ну, хорошо... – Юсуф повел носом. – А жители девидеры? Они что... подсказать ничего не смогут?

– Нет, ты же прекрасно знаешь... Мы похитили четырех человек и запытали их до смерти. С абсолютно нулевым результатом. Все в один голос утверждали: Вит Петричев – коренной житель их девидеры. Слово в слово. И при этом – никаких отличительных деталей, словно мозг каждого из них обработан по одной и той же программе. В результате, интересующих нас данных как не было, так и нет. Но я чувствую, что он – крупная рыба... Правда, мои чувства на стол начальству не выложишь. Им нужны конкретные данные, доказательства, документы... почти как тебе. Ничего этого у нас пока нет, и никто не имеет понятия, как их раздобыть. По-видимому, существует только одна-единственная возможность застать Белого Всадника врасплох: угадать момент, когда его мозг будет полностью разблокирован. Вот тогда и... хап! – Хайрулла обеими руками продемонстрировал Салару молниеносное хватательное движение, после чего расцепил руки и вздохнул: – Главное – не упустить...

– Об этом я позабочусь, – уверенно сказал Юсуф. – Будь спокоен.

– Нам сейчас не до спокойствия... Ты постоянно должен быть начеку... глаз с него не спускай! Но делай это незаметно. Если он примет мое предложение – а он почти наверняка его примет и станет работать – не мешай. Но ни на минуту не забывай о нашем всевидящем оке... – Хайрулла воздел глаза к небу, а затем вновь перевел взгляд на Салара. – Все должно быть в рамках договора с Приземельем о правилах мониторинга. Если нарушим хотя бы один из договорных пунктов, то у них... – он трижды указал пальцем вверх и продолжил с нажимом: – то у них появятся основания для очень жестких санкций. Мы ведь этого не хотим, верно?..

– Я понял. Можешь не беспокоиться.

– Хорошо. В таком случае, ты свободен. Ступай.

Юсуф четко, как на параде, развернулся и вышел из кабинета. Хайрулла задумчиво смотрел ему вслед.

Глава 4

Металлические панели скошенных стен и низкого потолка похожего на внутренность бункера помещения не имели никаких признаков наличия входа-выхода. И никаких выступающих интерьерных деталей, если не считать желто-красного огнетушителя, закрепленного в углу над голубым стандартно-гостиничным боксом с педалью для крышки и подсказкой на восьми языках: «Отходы сюда!» Лоснящиеся тусклым блеском голые панели скупо отражали сияние встроенных в потолок линз экосветильников. Половина из которых, впрочем, бездействовала: просто пялилась сверху вниз безучастной прозрачностью пластиковых колпачков.

Рифленый дюралюминиевый пол был сплошь усеян сухими метелками обмолоченного проса, листьями мускатного дерева и пучками увядшей ботвы какого-то неизвестного корнеплода. На этом мусорном настиле недвижно лежали вповалку несколько обнаженных по пояс людей... словно тела убитых на пикнике. Группа этнически смешанная: подавляющее большинство – негроиды и метисы-латинос, а европеоиды оказались представлены ничего не значащим меньшинством.

Первым очнулся рослый европеоид. Его голова со спутанной копной русых волос дважды поднималась и дважды падала лицом в ботву. Наконец, бугры накачанных мышц подчинились воле хозяина: он сел с закрытыми глазами и, обняв голые плечи руками, минуту покачивался, стараясь удержать равновесие. Удержал. Ощупью снял приставший к щеке ботвяный лист и сунул в рот почти бессознательно. Жевал, словно во сне, прислушиваясь к господствующему в помещении напряженному гулу. Ощутив языком вязкую горечь, с усилием открыл настороженные как у гепарда глаза и окунулся в реальность.

«Великий Юп, где это я?!. Где роба... и где, ч-черт возьми, моя пушка?!.»

Он безуспешно порылся в ботве. Ощупал на себе уцелевшие плавки... взглянул на голые ноги...

«Раздет и тотально ограблен. Хорошо – не убит.»

Часы испарились со всей амуницией. Времени здесь попросту не существовало, и это безвременье основательно мешало ясному осознанию обстановки. Гул турбин в сочетании с периодической тряской и внезапными провалами в невесомость не предвещали ничего хорошего. Пить хотелось неимоверно. За глоток воды он, не задумываясь, отдал бы флягу собственной крови...

Обведя взглядом зашевелившуюся компанию, он отметил: «Мэтт жив. И все прочие, кажется, живы... Существенный плюс!»

Оставалось проверить себя на устойчивость по вертикали.

Он поднялся во весь свой немаленький рост. Удержал равновесие даже тогда, когда замусоренный пол ухнул в очередную воздушную яму.

«Кажется, принудительное воздухоплавание в нашей программе все-таки не значилось... Вот же, ч-черт!..»

Он поднял взгляд к потолку, прищурился, разглядывая ряд работающих через раз светильников, а затем со всей силы ударил кулаком в ближайший из них. Посыпались осколки. Покончив таким образом с одним, он тут же перешел к другому. Удары кулака в потолочный свод отзывались звонким грохотом листовой стали. В такт ударам сам собой сформировался рефрен: «Со-баки! Со-баки! Со-баки...» На занятой шумным делом руке мелькала татуировка: символы «С+Р» внутри двойного овала, увенчанного изображением капитолийской волчицы. Хозяин татуировки казался взбешенным, как пойманный барс, однако действовал на удивление избирательно: крушил колпачки лишь неработающих линз.