Наставник для Веры (СИ) - Ланская Алина - Страница 9

Я заметила ее, как только повернула на нашу улицу, — большую черную иномарку. Как пакеты в руках удержала, так и не поняла. Хотела бросить все на землю и дать деру. Бежать и бежать, неважно куда. Главное, подальше отсюда.

Не знаю как, но ноги почему-то продолжали идти вперед, хоть и чуть медленнее. Черная машина, «бэха» с московскими номерами, незнакомыми, правда. Стоит на обочине, не рядом с моим домом, чуть дальше, но что-то внутри кричит мне, что это за мной.

За мной.

В машине трое, но выходить на улицу не торопятся. Вадим прислал своих «шестерок»? Он мог…

За спиной зашуршал гравий, я резко обернулась, из горла вырвался то ли хрип, то ли смех… Я качнулась, из меня словно напряжение схлынуло в землю.

— Привет, Вера! — На меня из открытого окна смотрел улыбающийся Марк  Фридман. — Ты с рынка?

— Пойдемте ко мне. Обедать, — выпалила я, а потом зажмурилась от стыда. Куда ты его втягиваешь?! Зачем?!

— С удовольствием. Я как раз к тебе.

Я стояла, замерев, наблюдая, как великан быстро паркует машину — нос к носу с черной «бэхой», не обращая на нее никакого внимания. А потом так же быстро подходит ко мне и забирает пакеты.

— Ну что, идем? — Он добродушно улыбнулся, глаза лучились солнечным светом.

И мне показалось, что этот солнечный свет стал наполнять и меня. Совесть молчала. Я даже не посмотрела на «бэху». Из нее так никто и не вышел. А может, все-таки это не по мою душу? Ведь, когда мы зашли в дом и я выглянула в окно, рядом с джипом Марка уже было пусто.

— Готовить будем салат? — Марк аккуратно вытаскивает овощи из пакета на кухонный стол. На очень чистый стол. Как же я радуюсь, что не поленилась вчера и все вычистила, не стала оставлять на сегодня часть уборки.

— Салат, масло подсолнечное есть, — бодро отвечаю, а сама понимаю, что такого мужчину одним салатом не накормишь. Молодец, Дубровская, больше он к тебе не придет.

— Уютный дом. — Марк широко улыбается, а у меня взгляд «приклеился» к его татуировкам на загорелых руках.

Сегодня на великане светлая рубашка навыпуск, а рукава закатаны до локтей, так что есть чем полюбоваться. Я, наверное, и правда меняюсь — мне ведь никогда не нравились татухи, я даже летом хной на ногах себе ничего не рисовала, как Алка. И вот на тебе — пялюсь на витиеватые узоры на сильных руках. Очнулась, когда Марк уже понес огурцы в раковину.

Молодец, Дуби! Хорошая хозяйка! И скажи спасибо, что это не Вадим перед тобой.

— Давайте я помогу! — Быстро вытаскиваю салатницу и разделочную доску. — У меня еще колбаса есть и яйца. И хлеб. Негусто, конечно, но я могу сбегать и купить....

— Мне достаточно будет, — мягко перебил профессор, а я густо покраснела. Плохо, что его видели те из «бэхи». Это явно не деревенская шпана с заточками, их одним видом не напугаешь. — Где у тебя ножи?

— Вот. Да давайте я порежу.

Но Марк уже отвернулся и помидоры нарезает. Вот дает, а!

— А мне тогда что делать?

Спрашиваю, а сама хочу просто вот так вот стоять рядом и смотреть. Смотреть и смотреть. Когда еще увижу, чтобы такой громила с огромными, но очень красивыми руками так ловко резал салат. Да никогда больше!

— Тебе? — Он чуть повернул голову и посмотрел на меня с легкой усмешкой. — Вера, дай омлету с колбасой второй шанс.

— Вкусно получилось.

Меня даже ведет немного от запаха огурцов и зелени. Такое все свежее и настоящее. Вообще, здесь, на природе, фальшь всей моей прежней жизни ощущается еще сильнее. В Алехино все другое. И мужчина, который сейчас рядом со мной сидит и ест омлет, тоже другой. Что-то в нем такое есть, все понять не могу, что именно.

— Отлично. Спасибо, что накормила. — Марк чуть отодвигает тарелку.

— Ну да, накормила, — я не сдержала нервный смешок. — Да вы сами все сделали. Вообще-то я не такая бестолковая, как могу показаться. И обычно у меня из рук ничего не валится. И готовлю я хорошо. Я обязательно подготовлюсь и приглашу вас на обед, запеку курицу с грибами в сметанном соусе. Или стейки пожарю, как вы любите.

Если, конечно, еще раз ко мне придете.

— Тише, тише, не гони так. — Марк засмеялся. — Как палец?

— Нормально. — Быстро прячу руку за спину. — Кровь давно остановилась.

Марк отобрал у меня нож, когда я умудрилась палец поранить, нарезая колбасу для омлета. Больше мне ничего не разрешили делать. Только сидеть рядом и любоваться татуировками. Интересно, они означают что-то сакральное? Спросить, понятно, я не посмела.

С улицы послышался пьяный мужской мат, я поморщилась. Совсем рядом хлопнула дверь.

— Похоже, это мой сосед. — Пожимаю плечами.

Марк подошел к окну.

— Да, это твой сосед. И снова в хлам.

— Снова? — Я тоже встала и подошла ближе. — Вы его знаете?

— Да вот хотел познакомиться, но не получилось пока. Все время в запое. Я ведь из его дома выходил, когда тебя здесь увидел позавчера.

— Да? — вот тут я удивилась. И что могло понадобиться такому мужчине, как Марк, от какого-то алкаша?

— Я очень надеялся, да и надеюсь, что он сможет мне помочь. Но для этого он должен по-настоящему протрезветь. Местные говорят, что три-четыре дня не просыхает, потом нормальный на пару недель.

— В чем помочь? Ну если это не секрет, конечно.

— Найти одного человека, — просто ответил Марк. — Я, собственно, сюда за этим и приехал.

— Вашего знакомого?

Тарелки на столе уже пустые — мы съели все подчистую. И это был мой самый лучший обед за много-много дней. Стараюсь не думать о том, что на вечер и утро у меня ничего нет и нужно будет снова идти в магазин. Но это потом, а сейчас я отношу тарелки в раковину и слушаю Марка.

— Нет, Вера, я не знаю лично того, кого ищу. Я вообще о существовании этого человека узнал относительно недавно, но приехал сюда ради него.

— Так кого вы ищете?

— У моего, считай, второго отца был когда-то очень близуий друг. Вот его я и ищу,  — тихо проговорил Марк, продолжая смотреть в окно. В его голосе зазвучала очень личная интонация, и я невольно подошла ближе. Бог с этими тарелками.

— И… он здесь живет, да? Этот друг? — я спрашиваю так же тихо, но великан прекрасно меня слышит.

— Возможно, жил… когда-то. Но очень-очень давно. — Марк достал из кармана рубашки черно-белую картинку. Фотография? — Узнаешь дом?

Я взяла в руки фотографию, изображение не самое четкое, но узнать можно. Да, судя по всему, дом соседа-алкаша. Сейчас он выглядит по-другому, а на фотке больше похож на тот, что остался в моих детских воспоминаниях. На фоне дома стоит молодой мужчина, скорее даже парень, мой ровесник, наверное. Невысокий, худой, лицо ничем не примечательное — из тех, что вряд ли запомнишь. Одет в треники и футболку. Смотрю на обратную сторону, там надпись угловатым мужским почерком.

— «Другу Мише на вечную память от Андрея Иванова. Алехино. Июль 1987 года». Ого! 1987 год! Да это когда вообще было? — Возвращаю Марку его фотографию.

— Очень давно, да. — Великан невесело улыбается. — Тебя тогда и на свете еще не было.

— Не было. И это все, что у вас есть?!

— Все, — невозмутимо отвечает «скала». — Но я нашел дом, что уже немало.

— И давно ищете? Но по таким данным невозможно найти человека! Андрей Иванов! Да он мог, как и мы, просто снимать здесь на лето дом, или в гости  приехать на выходные, или… да что угодно!

— Я знаю. — Марк спокойно кладет фотографию обратно в карман. — Твой сосед Алкаш Гена не всегда был алкашом. В конце 1980-х он у своего отца в сельсовете работал. Говорят, всех знал — что местных, что приезжих… Ну да ладно…

Великан едва качает головой и оборачивается ко мне.

— Собирайся, Вера. Мы едем на рынок.

— Что? Зачем?

— Ну как зачем? — Смотрит на меня как на маленькую, ей-богу. — А что ты есть будешь на ужин? А завтра? Мы же тут все съели.

— Да что вы! Не надо. Я сама схожу, прогуляюсь вечером.