Моя неземная (СИ) - Давыдова Ника - Страница 2

— Хорошо, без проблем. Только никаких игл, машинок, пирсинга и всего такого, поняла? — строго спросил шеф.

— А если она сама попросить?

— Марго, — недовольно рыкнул на меня недовольный мужчина.

— Да шучу я, шучу, — хихикнула я.

— Все, я поехал, вернусь минут через сорок. Можешь студию пока закрыть.

Я фыркнула — тоже мне, раскомандовался.

Вернулся шеф, как и обещал, через сорок минут. Неся в руке яркий рюкзак ужасающих размеров, он приоткрыл дверь, пропуская вперед девочку лет семи с забавными косичками. Ребенок тут же попытался юркнуть в мой кабинет, в котором на данный момент царил некий беспорядок, который я не успела прикрыть. Я перехватила мелкую на полпути, схватив за воротник легкой куртки.

— Эй, — возмутилась девочка, не ожидавшая, что в месте, где ее папа главный, ее может кто-то куда-то не пустить.

— Извини, но туда пока нельзя, — строго сказала я.

Она подняла на меня глаза и открыла рот в изумлении.

— Ой, а ты носишь парик?

Я растерянно покосилась на Андрея Юрьевича — с детьми я общаться не очень умела и вообще иногда даже боялась этих совершенно непредсказуемых маленьких непосед.

— Нет, Юля, она просто у нас экстравагантная личность, — невозмутимо отозвался шеф, скидывая рюкзак на маленький диванчик слева от стойки. — Рита, надеюсь, ты приняла к сведению все, что я говорил.

У меня зачесались руки запустить в него чем-нибудь тяжелым. Тридцать четыре года, а склероз уже прогрессирует полным ходом!

Не успела я открыть рот, чтобы в очередной раз напомнить мужчина о своем имени, как он спешно ретировался из студии, напоследок пообещав мне, что будет писать каждые полчаса. Мы с его дочкой остались наедине.

Смерили друг друга настороженными взглядами, а потом девочка с важным видом подала мне свою маленькую ручку:

— Юля.

Я осторожно пожала ее в ответ.

— А я Марго.

— Не Рита? — она знакомо склонила голову набок, делаясь похожей на своего папу. Карие глаза только добавляли сходства.

— Это у твоего отца проблемы с памятью, — удрученно вздохнула я, — никак запомнить не может. Ты, может, намекни ему, что ему стоит к врачу сходить.

Девочка изумленно на меня посмотрела, и я с запозданием прикусила язык — ну не виноват ребенок, что я его папашу не перевариваю ни в каком виде.

— Не бери в голову, — я улыбнулась, — Хочешь что-нибудь?

— Да, — энергично закивала головой Юля, — меня папа забрал прямо из школы, я даже поесть не успела, обычно дома обедаю.

Я задумалась — свой обед я уже съела, но недалеко от студии находился бар, где было небольшое меню, можно найти для ребенка. Хотя… время уже движется к вечеру, мало ли кто там сидит.

— Может, хочешь пиццу? — предложила я, нашаривая рукой телефон.

— А можно? — она недоверчиво распахнула глаза.

— Ну, если у тебя нет аллергии на что-то, то наверное да? — я была сама не уверена. Общение с детьми вводило меня в ступор. Я боялась сказать что-то не то или как-то обидеть. Опыт общения у меня был только с маленькой двоюродной сестрой, которой в прошлом месяце как раз исполнилось шесть лет. Более капризного и наглого ребенка сложно было вообще представить. Она постоянно требовала к себе внимания, если что не так, заливалась слезами и начинала топать ногами и кричать. Мама недовольно выговаривала тете, что та разбаловала дочь, а я старалась лишний раз не появляться у нее в гостях. В общем, отношения с детьми были у меня несколько натянутые.

— Здорово! — Юля захлопала в ладоши, — последний раз мы ели пиццу на мой день рождения.

— Почему?

— Папа говорит, что вредно, — грустно вздохнула она.

— Изверг, — сочувствующе отозвалась я. — Ну давай, выбирай, что хочешь.

— Так почему у тебя розовые волосы? — поинтересовалась Юля, отрывая от пиццы очередной кусок и с удовольствием наблюдая как за ним тянется расплавленный сыр. Девочка была чересчур голодная, и умяла привезенную доставкой пиццу буквально за полчаса. Я наблюдала за маленьким проглотом и еле успевала отвечать на ее вопросы, которые сыпались как из рога изобилия, несмотря на набитый рот.

— Просто нравится, — пожала плечами, — я часто крашу волосы в разные цвета под настроение. Да мне кажется, сейчас никого таким не удивишь, половина Москвы так ходит.

— Папа говорит, что естественность — лучшее, что может украсить девушку, — задумчиво выдала Юля.

— Ну, — я не сдержала смешок, — мы с твоим папой во многом не сходимся во мнениях. Но я тут работаю не за тем, чтобы ему нравится.

Помнится, когда Андрей Юрьевич только заступил на должность, он устроил мне разнос по поводу моих волос и внешнего вида. Не привык бедный бизнесмен, заседающий в стеклянных офисах среди строгих работников и секретарш, что есть сферы, в которых дресс-код не важен. Я тогда рассмеялась ему в лицо на заявление, что если я к завтрашнему дню не приведу себя в порядок, то он отстранит меня от работы. Я ведущий мастер-татуировщик в этой студии, никто, кроме моего настоящего босса не может меня уволить или что-то сделать. А этот, пришедший на замену и тут же начавший качать права. Он даже не разбирается в работе, просто решил помочь своему другу, который неожиданно попал в беду — сломал позвоночник, очень неудачно упав, и теперь застрял в больнице надолго.

Теперь в беде оказались все мы, работающие в "Кактусе". Потому что в студии наступила эра занудства и невыносимого педантства. Не знаю, как Андрея Юрьевича терпели сотрудники в его компании, но мне хотелось порою прищемить дверью его непомерно длинный нос, который он совал, куда не просят. Нет, настоящий нос был очень даже ничего — красивый и прямой, но это не отменяло того факта, что меня носитель этого носа жутко бесил.

Я всегда творила в хаосе, при этом зная, что и где у меня лежит. Хочу заметить, что рабочее место у меня было всегда идеально убранным, приборы продезинфицированы, просто был небольшой бардак в чертежах и папках на столе в углу кабинета, где я рисовала. Конечно, так казалось для стороннего наблюдателя, но я могла найти необходимое за несколько секунд. Но буквально на второй день наш временный босс умудрился выбросить очень важный набросок, оправдав это тем, что в моем бардаке невозможно понять, что нужно, а что нет, и его раздражает мой стол. На кой черт он вообще туда полез, мне не объяснили. Уже тогда я поняла, что мы совершенно точно не сработаемся.

— Что, достал уже? — понимающе спросила Юля, заставив меня от неожиданности подавиться.

— Есть немного, — осторожно ответила я, откашлявшись.

— С ним надо строго, иначе он на шею сядет и будет на ней кататься, — авторитетно начала девочка, вводя меня в состояние, близкое к истерике. — Так что ты с ним строго, он по другому не понимает.

— Это кто тебе такое сказал? — хихикая спросила я.

— Няня, — смутилась Юля, — меня просто один мальчик в школе достает, а она сказала, что все мужчины одинаковые, несмотря на возраст, и надо поставить его на место.

— Частично она права, — я хмыкнула, — но, к сожалению, взрослый мир устроен немного иначе.

Мне определенно начинала нравиться дочка Андрея Юрьевича — смышленая и весёлая.

— А ты же делаешь тату? — внезапно перевела тему Юля, — Мне сможешь сделать?

— Зачем? Ты же еще маленькая для татуировок, — изумилась я.

— Ну вот у тебя такой красивый дракончик на руке, — она ткнула пальчиком, — тоже такого хочу.

— Ну, во-первых, до восемнадцати без разрешения родителей я не могу ничего тебе набить, во-вторых, это больно, а в третьих, твой папа запретил мне бить тебе татуировки, — тоном учительницы перечислила я и добавила, — и нельзя просто бить тату, потому что вдруг захотелось, это же на всю жизнь, и если захочешь свести, то это будет дорого и очень неприятно. Так что лучше тысячу раз подумать. Но…

— Но? — заинтересовано переспросила Юля.

— Мы можем тебе сделать временную, где-то на недельку, она как наклейка, — я от нечего делать собирала переводные татуировки. А почему бы и нет — ребенок будет рад, а уж как взбеситься Андрей Юрьевич, просто словами будет не передать. Сделал шефу гадость, на сердце радость. — Хочешь?