Мажор в наследство (СИ) - Яфор Анна - Страница 38

— Потому что на Новый год ждут подарков. Чудес. Рассчитывают, что все изменится волшебным образом и сбудется самое главное желание…

Вспоминаю детство. Как тогда все было легко и понятно… Я действительно верила в чудеса. Каждый год рассказывала о своих чаяньях Деду Морозу, изливая на бумаге все, чего мне хотелось. И ведь мои мечты сбывались, пусть за волшебником стоял всего лишь отец! Даже когда узнала об этом, ощущение сказки никуда не делось. А сейчас этого ощущения больше и в помине нет…

— А какое у тебя самое главное желание? — не отстает Даниил.

— Неважно, — на мгновенье поворачиваюсь к нему, забывая, что не могу посмотреть в глаза. — Оно все равно никогда не исполнится.

— Сонь… — голос мужчины становится глуше. — Ну все-таки.

— Все-таки? — кусаю губы, чтобы не разреветься. — Я мечтала быть самой лучшей для тебя. Самой необходимой. Хотела, чтобы ты был счастлив… рядом со мной. А цветы эти… — смотрю на букет почти с отвращением, — думала, что от тебя. Что ты решил подарить их… в знак наших чувств.

Это ужасно унизительно — признаваться в подобном. Хочется провалиться прямо сквозь блестящий паркет и оказаться как можно дальше отсюда. Щеки горят и кажется, что я сама себя ненавижу. Но останавливаться уже поздно, раз начала.

— Только чувств нет, а значит, и подарков никаких не надо. Ни цветов, ни признаний.

Слезы подступают слишком близко, грозя вырваться истерикой, и я торопливо отхожу к окну, отворачиваясь от мужа.

— Уходи, Даниил. Мне тяжело видеть тебя и говорить. Да и смысла в этом нет никакого.

Слышу за спиной шаги и на мгновенье затаиваю дыхание. Если бы только он подошел и обнял… Но ничего не происходит — шаги удаляются. А потом раздается хлопок закрывшейся двери.

После ухода Дэна я устало опускаюсь за стол. Смотрю на разложенные передо мной бумаги, да только ни сосредоточиться на работе, ни даже подумать о ней не получается. Думаю о муже, а еще об этом дурацком букете, добавившего мне проблем.

На самом деле понимаю, что цветы здесь совсем ни при чем. У нас и без них-то с Даней все было ужасно, но хочется найти хоть какого-нибудь крайнего. Как будто от этого может стать легче.

Догадаться о личности дарителя теперь, когда я убедилась, что это не Даниил, несложно. Деловые партнеры обычно оставляют благодарственные записки, да и не шикуют они так. Ведь розы стоят целую кучу денег.

Вздохнув, вытаскиваю телефон и набираю номер Клима.

— Зачем вы это сделали?! — вопрос звучит слишком резко, я даже не подозревала, что так сильно волнуюсь. Голос дрожит, и, будь мужчина где-то поблизости, точно бы опустила корзину ему на голову.

— И тебе хорошего дня, — хмыкает в трубку Орлов. Отпираться, разумеется, ему и в голову не приходит. — Никогда не думал, чтобы подарить женщине цветы, нужен какой-то особый повод. Или твой мажор совсем не способен на красивые поступки?

Теперь преподнесенный букет злит меня еще больше.

— Так вы специально? Хотели показать свое превосходство? То, как сильно отличаетесь от моего мужа?

— Делать мне нечего, — смеется мужчина. — Соня, не разочаровывай меня. Не верю, что такая глупость тебе могла прийти в голову.

— Вы сами сказали…

— Я всего лишь сказал, что для подарка не нужен повод. Не додумывай того, чего и в помине нет. И сейчас, и вообще.

— Все равно не понимаю… Зачем делать такие дорогие подарки? Да хоть бы и не дорогие, любые, зачем? Чего вы добиваетесь? Почему…

— Вообще-то я уже ответил, — останавливает поток моих излияний Орлов. — Но если тебе так хочется выцепить причину, ладно. Давай представим, что все именно так, как тебе кажется. Я решил спровоцировать твоего мужа… на что? Ревность, страсть? Побудить его достать для тебя луну с неба?

— Перестаньте, — я готова разреветься. — Это все бесполезно. Тем более, мы расстались.

— Милая глупая девочка, — произносит Орлов почти ласково. — Люди расстаются не так. Дверь за человеком закрыть нетрудно, но из сердца-то твоего он никуда не делся. Да и сам не планирует деваться, если я правильно вчера понял.

Молчу, понимая все меньше. Какой же он странный, этот Орлов! Ведет себя странно, говорит, запутывая меня все больше и больше. При первой нашей встрече показалось, что он как раз-таки советует бросить Дэна. Но, как только я это сделала, оказалось, что мужчина имел в виду совсем другое.

И вообще, почему я прислушиваюсь к нему? Зачем интересуюсь его мнением? Почему мы вообще встретились? Мне ни с одним человеком не было так трудно общаться. Но и никто другой так не встряхивал, как он. Как бы я хотела, чтобы он разложил все по полочкам! Да только Клим ведь не скажет, не даст получить желаемое так просто.

— Я не знаю, что делать дальше… — выдаю шепотом, но в тишине кабинета он почти звенит, так что мурашки бегут по телу.

— Все ты знаешь, — откликается мужчина. — И всегда знала. Выводы только правильные сделай.

Легко сказать «Сделай правильные выводы». Я и хотела бы, да только не происходят такие вещи по щелчку пальцев. Чем больше думаю, тем сильнее запутываюсь.

Наверно, было бы куда проще вообще не выходить замуж за Дэна. Не мечтать о совместном с ним счастье, не строить планов, которым не суждено сбыться. Да только разве это возможно? Я ведь не выбирала свою судьбу. И любимого человека тоже не выбирала.

Любовь вообще случается с нами слишком неожиданно, не спрашивая согласия. Вот и я была обречена практически с первого дня, как только увидела его. Нет, это не безнадежность, не рок. Это то единственное возможно, что могло произойти со мной.

Прижимаю ладони к лицу, стараясь унять волнение. По-прежнему хочется плакать, но я понимаю, что потом попросту не смогу выйти из кабинета. Не хочу лишних разговоров, а после слез мое лицо будет выглядеть более чем красноречиво. Михаил Валентинович вряд ли порадовался бы такой замене для себя. Он доверил мне компанию, а значит, рассчитывал, что я справлюсь. И о деле буду думать больше, чем о собственных сопливых переживаниях. А значит, я просто не имею права раскисать. Во всяком случае, не сейчас. Не здесь. Вот дома, без лишних глаз и ушей можно рыдать, сколько угодно.

Хотя… вряд ли бы ему понравилось и это. Я внезапно думаю о еще одной, очень важной вещи. Он же не только бизнес мне доверил. Еще и своего сына. А Дэн, распущенный и непутевый мальчишка, был для Ярославского самым близким и дорогим на свете человеком. Несмотря ни на что.

Кажется, что в кабинет внезапно проник холодный ветер — я ежусь, обхватывая себя руками.  Потому что только теперь понимаю, чем было вызвано странное решение мужчины, ставшего для меня чем-то вроде второго отца. Он не просто так оставил подобное завещание. Вовсе не потому, что боялся за компанию. За сына своего боялся. И надеялся, что таким образом я его не брошу.

Что же, не зря я всегда считала Михаила Валентиновича мудрым стратегом. Он выбрал хоть и запрещенный, но безотказный прием.

Но ведь я-то уже успела действительно поставить крест на наших с Дэном отношениях. Раз не нужна ему, какой смысл оставаться вместе? Но тогда… тогда получается, что план Ярославского-старшего не сработает. Если мы все равно разведемся, пусть и спустя год, выходит, зря он затеял всю эту авантюру.

Я совершенно одна в кабинете, но отчетливо представляю, что сказали бы отец или подруги, если бы находились здесь. Будто в самом деле веду с ними диалог. И слышу насмешливые и укоризненные слова о том, что сейчас надо не о Данииле думать и не ему стараться угодить, а позаботиться о самой себе. Что неправильно оставаться с мужчиной из жалости. Если он не любит, вряд ли это когда-нибудь изменится. Ждать точно не стоит, как и приносить себя в жертву.

Но ведь любовь и есть жертва. Легко любить, когда все хорошо. Когда ты не сомневаешься во взаимности. Когда жизнь сплетена из сладких розовых ниток, и узор не перестает радовать тебя день ото дня.