Услуги по-соседски (СИ) - Благосклонная Ядвига "Bambie" - Страница 42

И да, это официальное признание самой себе: я втрескалась в Амурского.

К слову, о проблемах… Сантехник таки приходил, однако, осмотрев фронт работ, заявил, что придется потерпеть до завтра, так как нужно купить детали. На мой вопрос, почему же этого нельзя сделать сегодня, я получила невнятный ответ, что, мол, рынок закрыт. Собственно, это все, что нужно знать о работниках управляющей компании. Похоже, мой ремонт будет длиться вечно.

Когда дверь открывается, мама встречает нас с такой широкой улыбкой, как будто ей под дверь подсунули миллион долларов. Впрочем, наверняка Сева у неё с чем-то похожим ассоциируется.

— Ну, наконец-то! — громко восклицает она, радостно хлопая в ладоши. — Мы уже вас заждались! Я уже подумала, что вы передумали.

— Здравствуй, мама, — обнимаю ее и целую в щеку.

Амурский тоже обнимает маму. Точнее, она не оставляет ему выбора, распахивая свои руки для объятий. Похоже, она считает его полноценным членом нашей семьи.

— Здравствуйте, Лаура Андреева. Я дал слово, как мы могли не приехать?

Боже правый, Амурский окончательно вскружил голову моей матери. Если он продолжит в том же духе, она будет устраивать такие ужины каждые выходные, а в те, которые мы не сможем приехать, будет приезжать к нам. Сомнительное удовольствие, я вам скажу.

Раздевшись, мы проходим на кухню, которой, мама невероятно гордится. Клянусь, эта женщина проводит здесь практически все свое время. Конечно, когда не занята походами к псевдо тарологам и астрономам. Отец уже сидит за столом. Заметив нас с Севой, он тут же подскакивает со стула и с горящими глазами восклицает:

— А вот и зять пожаловал! Смотрел вчера вашу игру! С победой! Что, считай вышли в плей-офф?

— Спасибо, Павел Павлович! — Сева тянется и через стол пожимает папе руку, — рано радоваться. Ещё две игры впереди. Если выиграем хоть одну, то выйдем в плей-офф.

— Знаю-знаю, — отмахивается папа, — будем надеяться на лучшее! — с энтузиазмом произносит.

Наконец, его взгляд падает на меня. По всей видимости, если бы Амурский приехал без меня — никто бы этого даже не заметил.

— Да, папа, я тоже тут, — иронически замечаю, закатывая глаза.

— Язва, — хмыкает, треплет по волосам совсем как в детстве, после чего сжимает меня в крепких объятьях.

Разместившись за столом, мама достает из духовки свое коронное блюдо — мясо по-французски. Если что-то и может поднять мне настроение этим вечером, то только оно. Посудите сами, не проходит и десяти минут, как мама принимается жаловаться на то, что ее дети до сих пор не соизволили одарить ее внуками. Поскольку, Альбины здесь не наблюдается, не сложно догадаться кому предназначаются эти жалобы.

— Уверена, что совсем скоро Альбина и Захар осчастливят тебя, — сухо отрезаю.

Мама принимает крайне оскорбленный вид, но я на эти манипуляции не ведусь. Достаточно. Ей давно пора понять, что я живу своей жизнью. И что буду распоряжаться ею так, как сочту нужным, а не так, как она нарисовала в своей голове.

— Все-таки, Сева, надо нам на рыбалку махнуть! Снег уже неделю метёт, лед замерз — самое то!

Ага, самое «то» для, того чтобы провалиться под лед. Два года назад отец с воспалением легких на три недели слег. И что вы думаете? Только выздоровел — опять на рыбалку отправился! К счастью, больше под лёд не проваливался.

— Опять ты со своей рыбалкой заладил! — возмущается мама, на что папа только отмахивается, рассказывая Амурскому о прелестях зимней рыбалки.

Хоть убейте не пойму, какая радость в том, чтобы проснуться в четыре утра, переться к черту на кулички, пробивать лед и все это в минус десять. И что вы думаете отвечает Амурский?

— Отличная идея. После плей-оффа думаю можно будет съездить.

Да он серьезно, что ли?

Судя по невозмутимой мине — совершенно серьезно.

Пока мама недовольно ворчит, убирая тарелки, чтобы подать десерт, папа с Севой обсуждают хоккей. Я, как вы понимаете, эту беседу поддержать не могу, а мама от моей помощи отказалась.

На десерт мама приготовила торт Наполеон. Судя по всему, она вознамерилась покорить Амурского своими блюдами. Не то чтобы он это не оценил… Он ест с таким аппетитом, словно голодает, и это, разумеется, не ускользает от цепкого маминого взгляда. А когда Амурский начинает расхваливать торт, она замечает:

— Ася, ты должна научиться печь Наполеон. Сколько раз я тебе говорила…

— Мама, ты же знаешь, что я не люблю печь.

И не умею. Последний раз когда я решила испечь печенье, дело чуть не закончилось пожаром. Пусть каждый занимается своим делом, я так считаю… А то мне и моему мужу всю жизнь придется работать на одни ремонты.

Кошусь на Севу, что с аппетитом уплетает уже второй кусок торта. И куда в него столько влазит?

— А когда дети родятся, что ты будешь делать? — пускает в ход свой любимый и главный аргумент.

Господь всемогущий, почему у этой женщины все сводится к замужеству и детям?

И хоть я стараюсь пропускать мимо ушей ее слова, все равно начинаю закипать от злости.

— Младенцы не едят торты, мама, — напряженно цежу сквозь зубы.

— То есть, вы все-таки задумываетесь о детях? — как всегда слышат только то, что хочет.

Сева под столом находит мою руку и нежно сжимает, давая понять, что рядом. Такой, казалось бы, незначительный жест, но для меня он много значит. В этой «войне» я не чувствую себя одинокой.

Я уже хочу ей ответить, но отец резко переводит тему на Альбину и Захара. Мама тут же отвлекается, хвастаясь тем, как богато они отдыхают. Даже показывает фото, что они ей прислали. Должна сказать, меньшего от сестры я и не ожидала. Она всегда стремилась выйти замуж за состоятельного мужчину, что собственно и сделала. Любит ли она своего мужа? Без понятия. Мы никогда с ней не откровенничали. Однако он ее любит наверняка. Возможно, в этом Альбина и нашла своё счастье.

Спустя час, который лично для меня тянется вечность, мы наконец-то собираемся домой. Пока Сева с папой договариваются о рыбалке и о билетах на финал (да-да, мой отец все-таки выторговал билеты), мама настойчиво тянет меня в комнату.

— Идем, Ася, мне нужно тебе кое-что отдать.

Обреченно вздохнув, плетусь за ней.

— Ну ты и партизанка! — как только дверь за нами захлопывается, хихикает. — Видела бы ты лицо Розы, когда она узнала, кто твой жених! — самодовольно ухмыляется. — Ее шалопай и рядом с нашим Севой не стоял.

Ага, только сидел… Не будем показывать пальцем, благодаря кому.

— Мам, что там у тебя? Показывай, — устало произношу.

Подойдя к столу, она открывает нижний ящик и долго копошится.

— Да где же он… — недовольно ворчит. — Нашла! — радостно восклицает, подскакивая. Повернувшись, с блаженной улыбкой протягивает мне… амулет?

— Это что?

— Как что, Ася? — осуждающе качает головой. — Это амулет для зачатия от Артемиды.

Господи, ну что я в прошлой жизни котят топила, что ли? Я уверена, что если в прошлой жизни ты был редкостной задницей, то в следующей в наказание тебе посылают безумных родственников. Может, я все-таки приемная?

— Мама…

— Не понимаю, почему ты его не купила, но он вам необходим. С ним у вас все получится…

— Мама! — рявкаю, не сдерживаясь. Она резко смолкает, удивленно моргая. — Я его не купила, потому что он нам не нужен. Потому что твоя Артемида натуральная шарлатанка, которая запудривает наивным людям мозги.

— Да как ты смеешь? Неблагодарная девчонка! — вопит, хватаясь за сердце.

О, это ее любимый приём. Сейчас начнутся причитания о том, что ее бедную и такую несчастную никто ни во что не ставит, а она, между прочим, свою жизнь положила на алтарь нашего воспитания.

— Я для вас…

— Мама, — резко прерываю этот спектакль, — мы взрослые люди. Если нам нужен будет совет или помощь — мы ее попросим. Мы с Севой не собираемся заводить детей на данный момент. Я тебе об этом неоднократно повторяла, но ты отказываешься меня услышать.

— Пока вы соберётесь их заводить, все вокруг уже…