Ты мне никто (СИ) - Блио Элен - Страница 13

- Смена окончена. Всем спасибо.

Мы с Селеной в этот момент на разных сторонах – я на сцене, она на танцполе. К ней подкатывают два каких-то придурка. Спрыгиваю, в момент оказываюсь рядом.

- Проблемы, Синеглазка?

- Нет, все ок. Это ребята из театрального, снимаются тут. Спрашивали, где я учусь.

- В школе она учится, и восемнадцати ей нет. Пойдем?

- Подумай, насчет поступления, если надумаешь – звони.

Та-ак… а вот это мне совсем не нравится.

- Ты что, телефонами с ними обменялась?

- А что, запрещено?

Нормально. Та-ак…

- Стас, они просто интересовались насчёт того, учусь я в театральном или нет. Я сказала, что нет и не собираюсь. Ну и…

- Прости, я что-то перегнул. – сам от себя не ожидаю подобных слов. На другую бы вызверился не по-детски, а тут… Реал испугался, что этот прекрасный день закончится так тупо.

- И ты прости, я не подумала, что тебе может быть неприятно, что я…

- Мне не неприятно. Я просто боюсь за тебя, ты…

- Что я? – кажется удивлена.

- Ты…наивная. Чистая. Тебя легко обидеть.

Почему-то она сразу закрывается, опускает голову. Словно вспоминает что-то не хорошее… Или реально вспоминает?

- Сэл, я прав, да? Кто-то уже… обижал?

Мороз по коже от предчувствия. Если какой-то урод сделал ей больно, я…

- Расскажешь? Я его урою…

- Не надо. Не хочу об этом. Там… ничего страшного не было. Только…

- Что? Что он сделал? – сжимаю узкие плечики. Хрупкая такая, невесомая. Как такую не сломать?

- Не со мной. На Глеба напали.

- Уроды…

Чёрт, это тоже больно! Как можно напасть на… на инвалида, да, на слабого! На того, кто не может себя защитить никак! Твою ж…

- Коршун, ты с нами или вы сами? – подгребают Тор и Да Винчи.

- Мы сами, бро!

- Окей, мы с Тором у нас на районе еще затусим, а вы?

- А я пойду провожать вот эту куколку. А потом домой в люлю.

- Один? – Да Винчи просто гад! Я поднимаю брови. Какого?

- Сорян. Да! Там вам подписать надо договор. И гонорар получить. – подмигивает Данила.

- Гонорар? – Сэл удивляется.

- А как же? Ты, считай, сыграла роль. Так что…

Селена довольна. Мы идем к администратору, и нам действительно платят. Моя Синеглазка в шоке смотрит на две купюры по пять тысяч рублей, которые ей дали.

- Теперь можно кутить, да? – усмехаюсь, пряча свой гонорар, - Поехали куда-нибудь? Потанцуем?

Шучу, говорю специально чтобы посмотреть, как округлятся её прекрасные глаза.

- Мне нужно домой. Я Глебу обещала…

- А маме?

- У мамы сегодня ночная смена. – говорит и снова краской заливается.

Хм. Значит… мамы дома нет?

Говорю, что мамы нет дома и жутко краснею. Вдруг он подумает, что я специально это сказала? Ну, как… руководство к действию, что ли?

Ужас. Стыдно. Но и соврать почему—то не смогла.

Мне ведь все равно надо домой. Там Глеб. Я ему обещала. И вообще…

Но как же мне не хочется, чтобы заканчивался этот день!

Да, это лучшее свидание, которое у меня было! Да у меня ведь и не было настоящих, нормальных? То, что с Кириллом я не считаю. Забыла, как страшный сон. Да и нельзя это считать за свидания. С его стороны это было… неискренне. Лживо было и подло. Вот. Хотя он потом еще имел наглость заявлять, что я ему по-настоящему нравилась, но правила игры…

Придурок! Нельзя играть с живыми людьми! Нельзя!

Я так надеюсь, что Стас не играет.

- Селена, ты готова?

Я переоделась, но грим смывать не стала – глаза очень красиво подчеркнули, мне нравится. И нравится, как Коршун смотрит.

- Что? – улыбаюсь, потому что мне нравится его взгляд.

- Ты такая…

- Какая?

- Синеглазая… Глазастая… Лунная девочка. Кстати, почему Селена?

Ох уж этот вопрос! Не скрою, меня замучили!

- Ох… Это длинная история. – смеюсь, и он смеется тоже.

- Подозреваю, что никакой истории нет? Не в честь же Селены Гомес тебя назвали?

- Нет, в честь другой Селены. Была такая певица. Американо-мексиканская. Умерла совсем молодой. Её застрелили. Моя мама любила её песни. Они с папой познакомились, и танцевали под песню Селены.

- Хм, да, история…

- Кстати, Селену Гомес как раз назвали Селеной тоже в честь неё. Вот так.

- Надо будет послушать.

- Там есть красивые. Хотя, конечно…

- Что?

- Совсем не современные уже. Ты, наверное, не оценишь.

- Зря ты так думаешь. Я вообще люблю классику. Ну, в смысле песенную, рок-классику. Элвиса Пресли, Роя Орбисона.

- Я такого даже не слышала.

- Спорим, слышала?

- Нет! – мы опять смеемся, подходим к машине, Стас так хитро улыбается. – У него есть песенка о тебе, и ты её знаешь. Спорим?

- На что?

- Ну… например… на поцелуй?

Он смотрит. Вроде бы с улыбкой. И в то же время… серьезно.

А мне как-то не по себе.

- Пожалуйста, давай не будем спорить, я тебе верю.

В голове почему-то стучит. Как колокол. Гулко, глухо и неприятно.

- Прости, я ступил, глупость сморозил. Я… я не хочу твой поцелуй вот так. На спор.

Он это сказал? Получается… он… он его хочет?

Мы стоим у машины. Близко друг к другу. Очень близко. Дышать тяжело, и в груди все сводит. И я чувствую, что сейчас… вот сейчас что-то случится…

- Садись. Поедем. – его голос такой, глухой… низкий.

Мне хотелось, чтобы он меня поцеловал. Очень.

Теперь по-настоящему, не так, как на сцене.

Там все-таки были не совсем мы. Хотя, конечно, это глупо. Это мы были. Мы. И с удовольствием целовались. Без стеснения. Потому что вроде как играли роли. Но на самом деле – ничего мы не играли.

- Сэл, извини, правда. Это глупо, вот так спорить.

- Да, глупо. Я это хорошо знаю.

- В смысле?

Зря я это сказала. Зря.

- Не важно. Поедем?

- Поедем. Кстати, я жутко проголодался, ты не против заехать куда-нибудь?

- Только можно туда, где попроще?

- О, я знаю такое местечко!

Он заводит машину, а потом что-то щелкает на руле, и я по первым тактам узнаю песенку из фильма «Красотка». Смотрю удивленно на Стаса.

- Я же сказал, одну песню Роя Орбисона ты знаешь! И она о тебе, красотка!

Мое сумеречное настроение как рукой снимает. И мы смеемся. И я чувствую, что счастлива. Очень-очень!

И не хочется о плохом. Хочется только о хорошем!

А потом он еще привозит меня в самый известный фастфуд всех времен! Коршун! Который до этого кормил меня в ресторане с дамским меню угощает чизбургерами, наггетсами и картошкой фри! И конечно же ванильным коктейлем!

Он рассказывает что-то о разных музыкантах. Об Орбисоне – нет, говорит, что узнав я буду рыдать. Я решаю завтра загуглить обязательно. Покупаю бургер и наггетсы Глебу – пусть хомячит.

- Домой?

- Да, уже поздно. Глею будет волноваться.

- Отличный у тебя брат.

- Да, я счастлива, что он у меня есть.

- Тебе повезло. У меня никого. Батя вроде хотел еще, но… у маман что-то не срослось.

Меня почему-то удивляет, что он вот так спокойно делится со мной такими вещами.

Минут через двадцать мы уже стоим у нашего дома.

Вернее, еще сидим в машине.

- У тебя усики от коктейля.

- Не может быть, я же пила через трубочку.

- А я говорю может. Не спорь.

Он смотрит так пристально. Поднимает руку и…проводит большим пальцем по моим губам.

Я сглатываю, потому что понимаю. Вот сейчас. Сейчас будет то… самое…

Главное.

И мне почему-то очень страшно.

Страшно, что всё закончится.

Мне нравится это состояние. Эта дрожь. И кровь в жилах как энергетик.

Драйв.

Этот поцелуй все равно будет первым. Я это понимаю. И она.

И мне хочется… чтобы на высшем уровне.

Чёрт, надо было отвезти её куда-нибудь… не знаю… на смотровую на Воробьёвы? Возможно. Или в Царицыно. На набережную Москва-реки…