Катастрофа в две полоски (СИ) - Коваль Алекс - Страница 79

С момента переезда и беременность стала протекать гораздо легче и превратилась для меня чуть ли не в праздник! Токсикоз отступил, тяжесть в теле исчезла, а питание и настроение нормализовались. Я даже меньше стала ненавидеть лето, представляете? Может, и правда чистый воздух влияет, а может, присутствие Мира и его постоянные слова любви, не знаю. Но, пожалуй, только сейчас я по-настоящему начала кайфовать от своего волшебного положения. А еще с каждым днем все больше превращаться в настоящую “беременяшку” со своими гормональными заморочками и жуткой мамской сентиментальностью.

Ну, да, я стала плаксой.

А еще врединой, и могла потребовать привезти мне луну с неба прямо посреди белого дня.

А еще я стала знатной засоней!

И совершенно ненасытной в сексуальном плане, что, кстати, нравилось не мне одной. Мир оценил. Правда, потом, утром, кто-то неизменной сонной мухой “летел” на работу, но это же мелочи, верно? На фоне горячих и страстных ночей – это был просто незначительный “пшик”!

А если серьезно, такое ощущение, что моя жизнь свелась к трем вещам: есть, заниматься любовью и спать! Еще бы Троицкий был под боком двадцать четыре на семь, я бы вообще летала от счастья.

Но у него работа, увы и ах!

Статейка в журнале навела еще того шороху и шумела до сих пор. Журналы наперебой жаждали пообщаться со мной или с Миром, а в идеале с нами обоими, но Троицкий отбивался от них с помощью секретаря, а до меня эти ушлые журналистики просто не могли дотянуться. Мой дом – моя крепость. В данном случае стопроцентное попадание. В этот дом, благодаря Мирону и его охране, теперь и мышь без нашего ведома не пробежит. А от телефона, новостей шоубиза, журналов и лент в соцсетях я старалась держаться как можно дальше. Мои нервы мне были дороже. Гораздо!

Дед Мирона, кстати говоря, до сих пор молчал, что самого Троицкого нехило напрягало. Каждый вечер мы гадали, когда же взорвётся эта “бомба” и информация дойдет до старшего в семье мужчины, но каждый следующий день был по-прежнему спокойным и размеренным. Новостей от грозного Рустама Нодаровича не было. От Славы тоже. Или мой говнюк бывший “залег на дно” и снова строит коварные планы, или решил отступиться. И вот второе казалось мне сильно маловероятным. Тем более после того, что рассказал мне Мирон: какое у его братца бедственное положение без спонсирования деда. Работать, как я и думала, Слава не любил и не умел, а вот руководить – всегда пожалуйста! Правда, я уверена, попади “Т и Ко” в его руки, и года холдингу не продержаться. Развалится, как карточный домик.

Может быть, и Рустам это понял?

Может, кто-то открыл ему глаза на то, какой гадкой натурой обладает его “любимый” внучок?

В общем, с этой стороны по-прежнему вопросов было больше, чем ответов. Факт в том, что Рустам молчал, и Мирон не знал, что думать. Но мы оба понимали, что это “затишье” перед бурей, которая вот-вот нас настигнет.

Мирон

Последние дни выдались сумасшедшие, поэтому, когда в пятницу вечером мне удалось вырваться с работы чуть раньше обычного, домой я летел, как на крыльях.

Насмешка судьбы или совпадение, но с того момента, как Лера наконец-то переехала ко мне, мы стали видеться еще реже, чем до ее переезда. Проблемы со статьей, разборки с журналом, поиски смотавшей удочки Эллы – все это нехило выматывало и отнимало уйму времени. Так же, как и бесконечные встречи с адвокатами, которые будут защищать наши интересы в суде.

И да, я не шутил, когда заявлял Косте, что Элла мне ответит за все свои пакости: начиная украденной коллекцией и заканчивая выпущенной статьей. С ее агрессивным желанием “добыть материал” не удивлюсь, если в ходе дела всплывут еще какие-нибудь “прегрешения”, но меня это уже мало волнует. На данный момент женщине удалось сбежать за границу, а мне – найти хозяина журнала, который последние годы пустил дела в своей газетенке на самотек. Пара убедительных фраз, и я выкупил издание, тут же его закрыв. Временно или навсегда, пока не знаю, но мы с Костей обязательно поломаем голову над этим вопросом. Пока же…

По пути домой заскакиваю в цветочный и покупаю самый роскошный, на мой взгляд, букет, и уже по трассе за городом топлю под двести, чтобы как можно быстрее добраться до места.

Подъезжая и паркуясь у дверей, отмечаю с удивлением, что света в гостиной нет. Так же, как и во всем остальном доме. Любопытно.

Выбираюсь из машины, забираю букет, ставлю авто на сигнализацию и направляюсь в сторону дверей, когда мой взгляд цепляется за мелькнувший на заднем дворе отблеск фонариков, которые освещают террасу. Вокруг по-прежнему стоит абсолютная тишина, и даже Роки не несется с громким лаем встречать меня.

– Лера? – позвал.

Ответа нет.

– Роки?

И этот не издал в ответ ни звука.

Глянул еще раз на темные окна и сменил курс, направляясь за дом.

– Лера, ты т… – говорю и запинаюсь на середине фразы, когда, выйдя на просторную поляну за домом, вижу картину на террасе.

И я тут же теряю дар речи от неожиданности, а на губы наползает улыбка.

Все увешанная светлыми гирляндами с приглушенным светом, уставленная свечами и фонариками, терраса выглядела волшебно. На ней самой сервированный стол, на котором благоухает наиаппетитнейший ужин и стоит бутылка вина в ведерке со льдом. Фоном играет легкая, ненавязчивая музычка, шелестят листья на деревьях, а рядом со всем этим романтическим великолепием стоит Лера. С Роки.

Оба: и девушка, и собака – замерли у ступенек, прямо как примерные ученики, и улыбаются. Ну, Лера – моя пока еще Совина – улыбается, пряча руки за спину, а этот прохвост довольно скалится, вывалив язык на бок.

Затейники!

– Приве-е-ет, – тянет моя соблазнительная провокаторшая, делая шаг ко мне, – а мы тут тебя уже заждались.

– Привет, вот это сюрприз! Я заезжал за цветами по пути и не думал, что меня уже ждут. Это тебе, малышка, – целую любимые губы, вкладывая в руки Леры ароматно пахнущий букет пионов.

– Невероятные! – восхищенно округлила глаза девушка. – Спасибо, Мир!

– Хотелось сделать приятное.

– Взаимно, знаешь ли, – хитро подмигнула лиса.

– Откуда узнала, что я сегодня освободился раньше? – улыбаюсь, захватывая в объятия любимую фигурку. – Я так надеялся удивить. А получилось…

– Наоборот?

– Точно! Удивила ты.

– Костя рассказал. Что вы освободились.

– Прохвост!

– У-у-у, еще какой! Но в его защиту скажу, что звонил он по поводу Соньки.

– Бедолага, – посмеиваюсь я. – По-моему, у него без шансов, – закатываю глаза.

Стоит только вспомнить, как в общих коридорах подруга Леры подчеркнуто сторонится финансового директора кампании, так аж жалко друга становится. Запал он не по-детски. А та таких, как Костян, на дух не переносит, судя по всему. Ну, или этот горе-ловелас уже успел где-то сильно накосячить.

– А я бы дала им еще один шанс. Костя умеет быть настойчивым – это плюс!

– Только красиво ухаживать совсем не умеет.

– М-да, это минус. Значит, ему придется научиться, – пробегают изящные пальчики Леры по моим щекам и путаются в волосах. – Устал?

– Очень. И соскучился жутко! – шепчу, срывая еще один торопливый поцелуй с желанных губ, которые так и манят.

– Пойдем ужинать, а то сейчас все остынет.

– Сейчас, только поднимусь, избавлюсь от костюма, и я весь твой, – подмигиваю, отстраняясь, потрепав подбежавшего к моим ногам пса. Удивительно, как он с Лерой присмирел. Прямо сама невинность. Ангельское существо.

– Давай, а я пока цветы в воду поставлю.

– Договорились.

Лера

Ужин прошел просто отлично.

Желание сделать для Мира какой-то сюрприз посетило совершенно неожиданно. И, пожалуй, приготовить романтический ужин при свечах – это меньшее, что я могла для него сделать. Как могла отблагодарить за всю ту возню и все те проблемы, что он проживает из-за статьи и журнала на работе. Отчасти я все же чувствовала себя виноватой в случившемся, хоть Мирона и злило это. Когда я вешала вину Эллочки и Славы на себя. Поэтому хоть так, через поступки, но я могла успокоить свою совесть.