Принтматы и Злодеи (СИ) - Завьялов Григорий - Страница 3

— Уважаемый Билл! — Корневой специально нарушал протокол, называя оппонента по имени, чтобы разозлить его ещё больше. Разозлить и вывести из равновесия. Ибо очередной представитель Марса опять понес чушь о том, что Прайм виновен во всех грехах, — Я присутствовал почти на всех таких заседаниях. И не могу не заметить, что вы, Марсиане, постоянно задвигаете идеи, в которых Прайм виноват во всём.

— ВОТ! Вот, уважаемые собравшиеся! Мы опять упёрлись в напыщенное превосходство Совета Прайма над нами, жалкими людишками! Посмотрите на это! — Билл ткнул пальцем в сторону Корневого, — Эти люди утверждают, что лучше всех знают, как нам всем нужно жить.

По половине зала, со стороны Протектората, пробежались возгласы одобрения. Воодушевленный такой поддержкой, Джонсон продолжил с новым напором:

— Вы! Вы, жалкие старики, привели человечество на край пропасти. Да, мы выжили после Катастрофы, но разве это можно назвать процветающей жизнью? Цепляетесь за свои старинные традиции. И ведь только потому, что уже привыкли жить так, а не иначе. Раскройте ваши глаза — перемены неизбежны! Протекторат всегда предлагал и использовал новые идеи по развитию человечества! И смотрите, чего мы достигли, за последние двести лет!

— Да, ну и чего же вы достигли? — язвительно парировал Корневой.

— Уровень жизни растёт! Марс процветает. Всё больше и больше людей хотят присоединиться к нам, чтобы стать частью нового общества!

Журналист шепнул коллеге:

— Как будто у нас есть выбор. Живи только по Праймовски или по Марсиански. Ни шагу в сторону, а то воздуха лишат…

Его коллега одобрительно кивнул в ответ. Тем временем Говорящий от Совета Прайма парировал:

— Особенно это заметно, после ряда неудачных экспериментов, которые вы проводили в продуктовой колонии на Ганимеде. Поговаривают, что ваши люди стали хуже питаться. Хотя откуда это знать таким высокопоставленным чинам, как вы…

— Вот об этом я и говорю, уважаемые собравшиеся! Любое изменение воспринимается Праймом, как нечто бесполезное, или даже опасное! — бушевал Джонсон, — Но заметьте! Уровень жизни на Марсе вырос, благодаря нашим “экспериментам”. Вырос и неуклонно продолжает расти! А всё почему?

Марсианский Спикер обвёл весь зал взглядом, и остановился на своём оппоненте.

— Мы избавились от архаичных взглядов Древних! Мы запретили их активное участие в политической жизни! Только консультирование партии и кабинета! И посмотрите на результаты! За последние двести лет, Марс, из Земной колонии, превратился в процветающую фракцию! Венец Солнечной системы! А вы, — Билл кивнул на своего оппонента, — просто динозавры! Ваше время прошло!

— Позвольте не согласиться, коллега! — прервал Джонсона Корневой, — А как же коррупция в вашей партии? Голод в городах-куполах? Ещё и взрыв термоядерной боеголовки на поверхности вашей планеты. Что вы скажете об этом?

— О! Это особенная тема для разговора. Я очень рад, что вы её подняли. Давайте вернёмся к вероломному нападению на исследовательскую базу Протектората. Мы смогли восстановить некоторые повреждённые данные того нападения. И вот что интересно! Нападающим была оказана поддержка со стороны флотов Прайма! Это возмутительно!

Билл вывел на главный, огромный, голо-экран несколько коротких роликов. На них были видны, хотя и частично, корабли 3-го и 4-го флота разведки Прайма. Всё было выставлено так, будто два огромных флота разрывали на куски несколько маленьких перехватчиков Марса. По залу побежали удивленные возгласы.

— Чушь и провокация! — заорал Корневой, чтобы перекричать нарастающий гомон, — Какие-то сфабрикованные записи не могут являться доказательством причастности Прайма к этому нападению! Совет Прайма отрицает свою причастность к этой акции!

— Ну, ещё бы, — пытался добить оппонента Джонсон, — Есть неподтвержденная информация, что ваши налётчики вывезли с базы секретные данные, способные излечить генетические аномалии человечества. И вы, стариканы, прибрали их к рукам, не желая делиться ими с общественностью!

— Не знаю ни о каких данных. Но, если задуматься, те данные были на вашей планете! То есть, это значит, что это вы, в тихую, разрабатываете лекарство от генетических аномалий, но не пожелали поставить Прайм в известность, — начал заводиться Корневой.

— Всё это подстроено стариками, вроде вас, из Совета Прайма. Это наглейшая ложь клевета…

Журналист вздохнул: “Когда же кончиться вся эта болтовня?”. Но заседание продолжалось, и страсти накалялись.

***

Бац! Удар! И покрытый серебряной краской мяч для гольфа отправился в затяжной полёт. Странник проследил его траекторию, и удовлетворенно хмыкнул. Ему нравился этот старинный спорт. Играть в гольф на Луне — одно удовольствие. Гравитация на Луне слабее Земной в шесть раз. Так что Странник устроил себе “огромное” поле для гольфа. Куда больше, чем оно было бы на Земле. Правда, без визора1, проследить траекторию мяча было невозможно.

Полем это было назвать сложно — много лунного грунта, и вырезанный из пластика кружок с углублением, имитирующим лунку, покрытый искусственной травой. Маленький островок зелени на серой планете без флоры.

Странник ещё не знал о происходящем в Солнечной системе. Слухи распространяются быстро, но Сталкер хотел отдохнуть и расслабиться. Именно потому он отключил все внешние каналы коммуникаций. Он даже не подозревал, какая котовасия началась в системе.

Странник поднял взгляд и посмотрел на Землю. Отсюда, она виделась огромной и живой. Синева океанов сменялась зеленью континентов. И всё это, словно молочный коктейль, было накрыто мягкими, воздушными, белыми облаками. Отличное место для наблюдения. Именно в этом полушарии Луны и были расположены лунные города-куполы: “Луна-один” — самый первое поселение человека на Луне, Город “Шахтёрский” — основная горнодобывающая база Земного спутника, и Город “Культура” — единственная колония землян в системе, чьей основной задачей было поддержание и развитие культуры человечества.

После долгих и нудных разборов операции по проникновению на Марсианскую базу, Странник решил взять себе небольшой отпуск. Было несколько дел, которые он хотел закончить. Но самым главным было — сыграть в гольф на Луне. Сталкер не был рьяным поклонником игры. Он просто хотел расслабиться и забыться.

Визор показал, что мяч упал в трёх метрах от лунки. “Вот засада!” — в сердцах подумал Странник и подошёл к сумке, чтобы достать новый мяч. “Сейчас ещё пару мячей зашлю и пойду их добивать”.

Движения Странника были скованы скафандром. Его цвет менялся автоматически, в зависимости от количества солнечных лучей, попадающих на его поверхность. Если лучей было слишком много — скафандр менял цвета на более тёмные. Если света было мало — на светлые. Это был режим комфорта и самозарядки костюма. Очень удобная вещь, особенно на Луне. От солнечных лучей скафандр заряжался и грел носителя. Хотя подвижность его оставляла желать лучшего.

Странник надавил на несколько сенсорных кнопок на ручном коммуникаторе. Из наушников шлема заиграла подборка классической музыки конца 20, начала 21 века. Да, это были шум и крики, но они нравились Сталкеру больше, чем современные мотивы.

Выставив ещё одни мяч, и встав в стойку, Странник нанёс новый удар. Как и в прошлый раз, мяч серебряным болидом унесся прочь, куда-то в темноту. Странник проводил и этот мяч взглядом, и полез за следующим. Нос жутко зачесался. Если бы не специальный материал, приклеенный к щитку шлема скафандра — почесать нос было бы невозможно.

Взрыв застал Странника за чесанием носа. Он делал это так самозабвенно, что пропустил момент, когда лунный грунт вспух, как хлеб в печи, и брызнул в разные стороны. Ничего не понимая, Сталкер стал крутить головой из стороны в сторону. Что-то пронеслось мимо него, на грани видимости и даже визор не смог определить, что это.

Грунт рядом со Странником опять вспух и брызнул. “Мать моя женщина…” подумал Сталкер, и рефлекторно нырнул в сторону, головой от взрыва. Правда падение продолжалось дольше, чем он предполагал — всё же Лунная гравитация была ему не привычна.