Волчий интерес (СИ) - Зайцева Мария - Страница 31

А Карс, совершенно не удивляясь моему, наверняка, дикому виду, продолжает:

— Смотри, что с березой сделали! Нелюди, все же, в этом Султанате… Как так можно?

Но мне глубоко плевать на его натуралистический шок, слова все еще не находятся, а потому я просто хватаю названного брата за плечо и пытаюсь толкнуть его в нужную сторону.

Карс, которого даже Ассандр с места стронуть не мог, удивленно таращится на меня, никак не реагируя на усилия.

— Ты чего, Волчок? На хвост кто-то наступил?

— Ра-а-а… Р–р-р–р… Резвее! — наконец, удается мне высказаться.

И толкнуть еще раз непонятливого Карса.

Он пожимает плечами и послушно двигается в нужном направлении, бормоча по пути:

— Что-то вы тут дикие совсем все сделались… И Ежи бесится… И ты… Что случилось-то?

Я вырываюсь вперед, выдыхая и выискивая самые правильные слова. Так, чтоб Карс сразу помог и вопросов лишних не задал. А то, думается мне, не особо ему понравится способ оплаты за свои услуги, который я обязательно стребую с принцессы… Как и тот, что до этого был… Карс у нас в некоторых ситуациях невыносимым праведником бывает, прямо до тошноты.

По молодости, когда веселой ватагой мотались с Ежи по границам империи, он постоянно нас с Ежи вытаскивал постелей сомнительных баб, выговаривая, что надо блюсти чистоту, а то стручки отсохнут.

Мы с Ежи только рычали раздраженно в ответ, но деваться было некуда. Тем более, что к нему обычно и Ассандр подключался, редкостный чистоплюй, кстати. Но там понятно, драконы, они вообще во все времена такие. Даже во время гона не бросаются на любое попавшееся существо женского пола, перебирают. Соль мира, чтоб их…

И вот теперь в голову приходит мысль, что Карсу не стоит знать подробности наших отношений с принцессой… А то еще защищать ее примется, благородное бревно.

А мы уж как-нибудь сами… Без лишних защитников. К тому же, кого от кого еще защищать-то… Вопрос большой… И тревожный.

Дверь в покои няньки открывается прямо перед нашими лицами.

На пороге возникает бледная Лари, и я невольно втягиваю ноздрями ее возбуждающий аромат. И взгляда не могу оторвать от нее.

Удивительно: встревоженная, плачущая, с чуть припухшими глазами и губами, она сейчас невероятно хороша. Черная коса растрепана и свободно вьется по спине чуть ли не до колен, тонкая голубоватая жилка под прозрачной кожей на шее бьется, судорожно и взволнованно… Губами по ней скользнуть, а потом зубами… Прихватить, рыча предупредительно, чтоб не смела дернуться… Моя потому что… Моя…

— Добрый день, миледи, — спокойно здоровается Карс, с легким недоумением косясь на меня. Явно слышал рычание и явно его как-то не так понял. — Позволите?

Она безмолвно отходит в сторону, с испугом глядя на огромного моего названного брата.

Ну, не кричит и в обморок не падает, уже хорошо… А то и такое бывало.

Дело в том, что мой брат Карс… Он, как бы помягче, не совсем человек. Верней, совсем не человек.

Сам он не знает, кто он такой, рассказывает только, что предок нашего Ежи, тот самый, что Империю объединил и заключил договор с драконами, спас Карса, совсем маленького, из болота. И приютил, воспитал, можно сказать…

Да, Карс на двести лет не выглядит, ну так и дракоше нашему больше двухсот никто не дает… Магические существа — это такая сложная вещь…

Так что не знаю, кто у Карса в предках, но кажется, там явно погуляли бурые медведи, горные великаны и замшелые утесы. Все это перемешано в дикой смеси, и на выходе получился огромный, за два метра, зверюга, весь заросший темным волосом, из-за чего у себя на севере запросто лазит в одних штанах, а может, и без них, не видел, не могу утверждать.

Нет, черты лица у него вполне человеческие, конечно, диковатые только, борода до самых глаз, брови суровые…

Это пока пасть не открывает. Клыки у него похлеще моих в обороте, вот что я скажу…

Ну и вообще… Мне-то привычно, за столько лет. А вот неподготовленный человек может в обморок упасть…

Но принцесса — крепкий орешек, пугается, бледнеет еще больше, но кроме этого, ничего. Держит себя в руках в любой ситуации, аристократка, чтоб ее… Кровь голубая…

Ловлю ее взгляд, подмигиваю успокаивающе.

Конечно, сам я этого спокойствия не испытываю, потому что может быть поздно уже, но поддержать — святое дело. Может, зачтется потом… Если Карс все же не справится.

А Карс, похоже, сходу определив, для чего я его сюда притащил, становится у кровати няньки, протягивает руку к поднявшему на него морду Васильку, гладит.

— Привет, приятель… Какой большой стал…

Василек радуется, тычется острым носом в широченную ладонь. Всегда Карса всякая живность любила…

— Так, давай посмотрим на твою пациентку… — Карс легко кладет ладонь на лоб няньки, замирает, хмурится…

Потом стягивает с нее одеяло, бесстыдно разрывает белую сорочку на женщине от груди до подола, ведет пальцами по центру от горла, через ключичную впадину и ниже. Останавливается у пупка, делает странное движение, словно собирает что-то, видимое только ему, и скидывает собранное в сторону, подальше от нас и от кровати.

Затем повторяет скольжение пальцами. И опять останавливается. И опять собирает и выбрасывает.

И так еще три раза.

Мы с принцессой наблюдаем, затаив дыхание, чтоб не мешать.

После еще нескольких таких движений, Карс бережно укрывает женщину одеялом до подбородка, говорит Васильку:

— Погрей ее, вот тут, — и показывает на живот няньки.

Василек послушно ложится мордой на указанное место, а Карс разворачивается к нам.

— Я снял немного… — чуть смущаясь, говорит он, — но этого мало… Старая хре… То есть, дрянь, простите, миледи… И почистить надо будет тут… Но это я сам.

— Она… — Лари неосознанно цепляется за меня, в поисках поддержки, дрожит голосом, — она будет жить?

Карс смотрит на нее серьезно, делает паузу, словно раздумывая, и я в этот момент напрягаюсь не хуже принцессы.

И, наконец, кивает.

Лари выдыхает, со слезами облегчения утыкается мне в грудь лицом, я обнимаю ее, с наслаждением зарываясь пятерней в густые волосы на затылке, а сам смотрю через ее плечо на Карса, без слов благодаря.

Карс оглядывает картину, усмехается едва заметно и почему-то очень грустно.

И снова кивает.

Принцесса плачет на моем плече, а я почему-то ощущаю себя самым счастливым дурнем на всем свете.

И даже грустный понимающий взгляд названного брата не мешает этому.

Глава 29

Глава 29

— Смотри, Волчек, — Карс легко проводит огромной ладонью по мохнатой колючей лапе вечнозеленого растения с его северной родины, — это не просто проклятие, такие у нас делают на Севере… Я лично знаю двоих только, кто способен… Одна не будет. Это точно. А вот вторая…

— Ты можешь узнать, кто ей заказывал? — интересуюсь я, — так, чтоб записать доказательства…

Карс смотрит на меня внимательно, вздыхает.

— А зачем, Волчек? Чего хочешь? Она просто исполнительница же…

— Это понятно. Но хотя бы, чтоб в рукаве козырь был…

— Как это поможет твоей девочке?

— Почему это моей? — привычно скалюсь я, пытясь поймать образ равнодушного ко всему мерзавца, — она явно не моя…

— Потому и бесишься? — проницательно кивает Карс, и, пока я набираю воздух в грудь и слова в голову, чтоб опровергнуть его слова, продолжает, — ты смотри, будешь много прыгать, ее другой кто пригреет… И тогда уж она точно будет не твоя…

— Кто еще? Ты что-то знаешь? Ежи что-то сказал тебе? — вырывается из груди рычание, а все слова, ироничные, призванные показать названному брату, что я — по-прежнему свободный Волк и никакая юбка надо мной не властна, пропадают, сжигаются первобытной яростью, возникшей от одной только мысли, что Лари может быть не моей.

— Не рычи, Волчек, — примирительно гудит Карс, — просто подумай о моих словах… Кинешься потом, опомнишься, а поздно будет…

Мне кажется, или в его словах горечь слишком сильная? Что такое?