Подонок (ЛП) - Пейдж Сабрина - Страница 19

— Прости, я пропустила это, — говорю я.

— Я спрашивал о твоей поездке, — повторяет Беннет. — Ты упомянула Японию.

— О да, на следующей неделе, — отвечаю я. — Я пробуду там несколько недель. Меня, по сути, посылают управлять моим сводным братом, Гейджем. Он мотогонщик — ты знаешь эти спортивные мотоциклы? Вот что он делает.

— Звучит опасно, — говорит Беннет.

— Япония? — спрашиваю я. — Нет, на самом деле всё наоборот. Это действительно очень безопасно.

Беннет смеётся.

— Я имел в виду гонки на мотоциклах.

— О, да, — я закатываю глаза. — Особенно когда тебе нравится выкидывать дурацкие трюки, как это делает Гейдж. — Мой телефон гудит, и я достаю его из сумочки. — Извините, я на секунду.

Где ты?

Я сразу узнаю номер Гейджа, но не обращаю на него внимания и кладу телефон на стол. Он избегал меня, но все же выбирает сейчас подходящее время для переписки? Да, конечно.

— Извини за это, — говорю я. — Быть бухгалтером звучит интересно, — лгу я. Я делаю ещё один глоток своей маргариты.

Беннет говорит что-то о своей работе, и когда мой телефон снова жужжит, я искренне благодарна ему за то, что он отвлёк меня. Я должна была бы ловить каждое слово, вылетающее из очаровательного рта Беннета, но это не так.

Что ты сейчас делаешь?

Беннет всё ещё говорит, и я киваю ему, издавая ободряющие звуки, пока пишу ответ.

Не твоё дело. А ты?

Я отложила мобильный, но через две секунды он начинает жужжать.

Ты одна?

Я пишу ответное сообщение.

Да.

Телефон снова жужжит. Проклятье.

Лгунья.

Я злюсь на Гейджа за то, что он прервал моё свидание, и знаю, что мне следует выключить телефон, но я не делаю этого. Вместо этого я извиняюсь, чтобы пойти в туалет, оставив Беннета смотреть спортивную игру по телевизору позади меня, и отправляю сообщение по дороге.

Ты решил навсегда оставить меня в покое. Почему ты мне пишешь сейчас? Тебе скучно?

Я только успеваю войти в уборную, как мобильный снова жужжит.

Возможно, я только что оправился от худшего случая синих шаров, известных человеку.

Я чувствую извращённую смесь вины и удовлетворения, когда читаю его текстовое сообщение. Как я вообще могу на это реагировать? Извини за свои яйца? Надеюсь, они не отвалились? Интересно, делают ли они поздравительную открытку по этому случаю?

Я уверена, что ты нашёл кого-то, кто помог тебе.

Я мою руки и поправляю волосы перед зеркалом, когда он снова пишет мне.

Так ты в своей комнате? Или у тебя свидание в счастливый час?

Я смотрю на его текст. Почему у Гейджа в отношении меня возникает шестое чувство? Это так раздражает. Ну, я не собираюсь откровенно лгать. Я выключаю телефон и кладу его в сумочку, не отвечая.

Я плетусь и петляю обратно через толпу в баре к своему столику.

— Извини, я… — я резко замолкаю, когда понимаю, что Беннет больше не сидит за моим столом.

Гейдж сидит на его месте и смотрит на меня, подняв брови.

— Ты не ответила на моё сообщение, — говорит он, поднимая голову. Я оборачиваюсь и вижу позади себя официантку с пивом в руке, которое Гейдж забирает.

— Где Беннет? — требую я.

Гейдж делает глоток пива.

— Беннет решил сократить свидание, — отвечает он.

— Какого чёрта ты здесь делаешь?

— Я был неподалёку, — произносит он с самодовольным видом.

— Ты был в… — говорю я, оглядываясь в поисках Беннета, но нигде его не вижу. — Ты действительно только что испортил моё…

— Твоё что, Делани? — спрашивает он. — Твоё свидание?

— Отлично, — говорю я. — У меня свидание. Я была на свидании. С хорошим парнем. До того, как ты появился и всё испортил.

— О да, — говорит Гейдж. — Похоже, всё шло очень хорошо. Ты смотришь вдаль, оставляя парня на произвол судьбы. Поверь мне, он был рад, что его сняли с крючка.

— И что же ты сделал?

Гейдж пожимает плечами.

— Я сказал ему, что ты уже занята.

— Ты сказал ему, что я уже занята? — мой мозг отказывается воспринимать эту информацию, поэтому я просто стою и смотрю на Гейджа, как будто он говорит на иностранном языке.

Гейдж потягивает пиво.

— Занята.

— И кем же я занята? — спрашиваю я. Затем я делаю паузу. — Нет, не бери в голову. Я даже не хочу знать ответ на этот вопрос. Ты что, блять, следил за мной здесь? — спрашиваю я, и мой голос становится всё громче. Кто-то смотрит на меня, и я понижаю тон, понимая, что сейчас устрою сцену. Или же я устраиваю сцену. Мы выглядим как парочка, которая ссорится. — Ты что, подслушал о моём свидании? Ты что следишь за мной или что-то ещё?

Гейдж смеётся.

— Серьёзно, ты думаешь, что я тебя преследую? Послушай себя, Делани.

— Вот именно, — говорю я. — Меня даже не волнует, что ты сделал. Я совершенно точно сваливаю отсюда. — Я роюсь в сумочке в поисках наличных и шлёпаю на стол достаточно, чтобы покрыть счёт, отказываясь даже смотреть Гейджу в глаза, прежде чем выскочить за дверь. Он не последовал за мной из бара.

Вернувшись домой, я всё ещё злюсь на него, но мне не к кому обратиться. Я начинаю звонить Даниэлю, но какое, чёрт возьми, объяснение я могу дать ему о нелепости моего сводного брата? Даниэль пишет мне смс, чтобы спросить, как прошло свидание с Беннетом, но я игнорирую его. Вместо этого я включаю музыку и принимаю ванну, пытаясь отключиться от всего остального. Я не могу поверить, что Гейдж, войдя туда и ведя себя как какой-то пещерный человек, велел Беннету уйти.

Почему ты злишься? Он сделал то, что ты сама хотела сделать с Беннетом — велел ему убираться. Я знаю, что ворчливый голосок в моей голове абсолютно прав. Но даже в этом случае он не имел на это никакого права.

Я даже не могу расслабиться после горячей ванны. Я всё ещё раздражена. И Гейдж не находится по соседству, а если и был, то очень осторожно прокрался в свою комнату. Я натягиваю удобные брюки и майку, хватаю свой роман и отправляюсь на крышу, в солярий.

Поместье моего отца — это огромный особняк размером с Техас на двадцати акрах земли. Я сказала отцу, что это просто смешно, когда он купил его. Сам дом — чудовищное сооружение, в нём слишком много комнат, чтобы их можно было сосчитать, — я думаю, тридцать или около того, — и он купил его за год до того, как они с Аней поженились. Моя мать опекала меня с тех пор, как рассталась с моим отцом, и после этого мы жили в Нью-Йорке, где я проводила лето с отцом, в менее показном доме, который был у него до этого.

Всё изменилось на втором году моей средней школы, когда он купил это место. Я ненавижу всё в этом доме.

За исключением солярия. Аня называет его солярием, но, по всей видимости, это не совсем подходящее слово для этого места. Оно заключено в стекло на крыше, словно теплица, наполнено тропическими зелёными растениями и множеством стульев для сидения. Аня говорит, что это сводит её аллергию с ума. Но мне нравится.

По дороге я заскакиваю на кухню, напугав кухарку Дебору, которая настаивает на том, чтобы приготовить мне чашку чая, хотя я убеждаю ее, что вполне способна сделать это сама. Она также настаивает на приготовлении ужина для меня, в конце концов, соглашаясь оставить что-нибудь в холодильнике, так как в доме больше никого нет. Мой отец и Аня уехали сегодня вечером, какие-то дела с зарубежными инвесторами, которых мой отец развлекает, саудовские контакты, я думаю. Дебора пытается возразить, когда я отправляю её и экономку домой, но если в этот момент моей жизни я не смогу позаботиться о себе, это будет довольно странно.