Случайное пари, или Укротить мажора (СИ) - Волконская Оксана - Страница 17

– Да мне и плохим неплохо, извини за тавтологию, – он положил свою руку на стену лифта, слева от меня. И я оказалась заключена в своеобразную ловушку. – Никто не жаловался.

Я все понимаю, но зачем так внимательно смотреть на мои губы? Я же нервничать начинаю под этим взглядом. Чего он добивается? Чтобы я сама отказалась от этой идеи? Или просто решил мне нервы потрепать? Ну да, этот может, проверено на практике.

– Видимо, они недостаточно громко орали, чтобы перекричать твое эго, – мило улыбнулась я. Темные глаза Арса вспыхнули, а я вдруг осознала, что мне нравится его бесить. В такие моменты возникало ощущение, что мне удается проникнуть за привычную для него маску и увидеть настоящего. Во всяком случае, мне очень хотелось верить, что где-то есть настоящий и совсем другой Арсений Ленский, а не только этот самовлюбленный тип. Наивно? Пусть! Но пример Елиса заставлял верить еще во что-то хорошее, что есть в таких парнях. Но связываться с ними и строить отношения? Боже упаси!

– Эго, значит? – опасно прищурившись, поинтересовался он. – То есть я тебе совсем-совсем не нравлюсь, Элечка?

Вздох-выдох. Какого черта не получается дышать полной грудью?

– Ну хорошо, – деланно-спокойным голосом отозвалась я. – Ты сногсшибателен, восхитителен, шикарен, я просто теряю голову и готова влюбиться… Да что там, уже. Ночами не сплю, о тебе думаю. Сама пою плохо, поэтому включаю серенады, – на этих словах он откровенно скривился. Ага, не оценил он рок-оперу, совсем не оценил. – Теперь ты можешь отойти от меня и выпустить отсюда? Лифт приехал.

Во время моей тирады в физиономии Ленского все больше проявлялось что-то от мартовского кота. Даже котяры. А, точно, он же тигр, как я могла забыть. Тоже ведь семейство кошачьих. Но после моих последних слов лицо Арсений вытянулось, словно я его заставила килограмм лимонов сожрать. Без текилы и соли. Кажется, весь кайф заядлому Дон Жуану я смогла обломать. А то он, видимо, собирался пойти по уже проторенному пути. Наверное.

– Эй, товарищ Ленский, – щелкнула я пальцами перед его глазами. – Там Онегин уже пистолет заряжает. Недолго вам жить осталось. Может, все-таки передислоцируемся с места дуэли?

– Стесняюсь спросить, кто же Онегин? – отмер наконец однофамилец погибшего поэта. – Уж не ты ли?

– О нет, товарищ мажор, – фыркнула я. – Я твоих баб уводить не планирую даже ради того, чтобы тебя подразнить.

– Угу, ты только не забывай, что на ближайший месяц моя, как ты говоришь, баба – это ты, – испортил всю малину тигренок Арс. – И ты опоздаешь на пару, – выразительно посмотрел он на часы, – если так и продолжишь выяснять, кто и как меня убьет. Тема, конечно, крайне увлекательная, но, думаю, у нас будет еще время ее обсудить.

– Так чего мы стоим? – вопросительно посмотрела я на парня. – Вперед, мой добровольно-принудительный водитель. У меня сегодня важный день.

– Зачет? – с каким-то сомнением посмотрел на меня Арс, но из лифта наконец выпустил. И слава богу! Страшно представить, сколько наших соседей успело выматериться и начало спускаться пешком, спеша на работу.

– Бенефис! – наставительно подняла указательный палец вверх я. – В качестве актрисы. Ну и твоей девушки заодно, – последние слова я уже произнесла с некоторым пренебрежением. Типа: что там какая-то девушка, вот актриса, изображающая ее – совсем другое дело. Ленский закатил глаза и шутливым жестом пропустил вперед. Джентльмена он продолжал строить и возле своей пижонской яркой красной иномарки. Шутливо поклонившись, открыл дверь.

– Паяц, – прокомментировала его действия я, не слишком беспокоясь за его нервную систему. Он и похлеще от меня слышал. Ничего, пережил же. Думаю, после предложения притвориться моим парнем для него уже ничего страшного и удивительного нет и не будет. Вот и сейчас «тигренок» только усмехнулся, но никак не прокомментировал.

А вот то, что произошло дальше, повергло меня в еще больший шок, чем все остальные его действия. Не потому что он сделал что-то из ряда вон выходящее, нет. Просто это настолько не вязалось со всеми моими представлениями об этом человеке. Мне всегда казалось, что Ленский – избалованный, порывистый, слегка циничный, заботящийся только о себе. Но меня удивило, как Арс водил – спокойно, уверенно, аккуратно. Нет, он не плелся, как черепаха, которая усиленно старается. Достаточно быстро, но не подрезал другие машины. Мне всегда казалось, что такая манера больше свойственна людям другого склада характера. А вот Арс меня удивил.

Музыку он не включил, меня тоже особо не теребил, так что я успела даже слегка задремать по дороге. И проснулась от того, что кто-то аккуратно коснулся моего плеча:

– Открой глазки, спящая красавица, пока я не начал будить тебя сказочным способом.

– Не, поцелуи мертвых царевен – это прерогатива королевича Елисея. – фыркнула я, сцеживая зевок в ладошку. – Спасибо, что подвез.

– Я тебе больше скажу, – хмыкнул Арс. – Я тебя сейчас и до аудитории провожу.

– Это еще зачем? – недоуменно моргнула я. В моем представлении это был перебор, но собеседник только пожал плечами:

– Да так… Надо же довести игру до конца.

Ну что я могу сказать… Мой актерский бенефис оказался совершенно провальным. Потому что я не делала совершенно ничего. У меня напрочь отнялся дар речи от происходящего, и я чувствовала себя куклой в руках умелого кукловода. Зато Ленский расстарался на славу: помог мне выйти из машины, сцапал мою несчастную лапку и вот так, держа за руку, повел в сторону университета. Ну прямо идеальное пособие по романтике, иначе и не скажешь. В осадок выпали все: и случайно встречные студенты, и я сама. Одному Ленскому было все нипочем, он что-то оживленно мне рассказывал, хотя до моего шокированного мозга информация доходить не спешила. Я лишь периодически кивала, делая вид, что слушаю. Пока возле дверей аудитории Арс не выдал:

– Только не ори.

– В смысле? – очнулась я от своего легкого забытия.

– В прямом. Я сейчас тебя поцелую.

Что он сейчас сделает?! Этот вопль мне едва удалось сдержать. Спасло только то, что я не успела до конца проснуться и была крайне заторможена. Потому что в следующий момент Арс, ловко перехватив мои ладони одной своей рукой, поцеловал. Другой же удерживал меня, чтобы внезапно проснувшаяся я не успела ему врезать.

Что я могу сказать… Будильник из Ленского хороший. Проснулась я в мгновение ока. А со всем остальным… Плохо, Эля, плохо. Очень плохо, что поцелуи таких ловеласов производят на тебя такое впечатление.

Поцелуй был нежный, едва уловимый. Ленский словно приручал меня каждым движением. Так мило, легко и совсем не похоже на мои представления об этом человеке. Но почувствовать в полной мере вкус этого легкого поцелуя-знакомства я не смогла. Только я осознала, что отвечаю ему, как Арс отстранился. Посмотрел на меня и улыбнулся. Предвкушающе, хищно. Понимающе. Черт бы его побрал! И меня, что я поддалась.

– Хорошего тебе дня, Элечка, – пожелал мне этот котяра и удалился, что-то мурлыкая себе под нос. Вот только я не могла отделаться от ощущения, что меня прокляли. И этот день совершенно точно не будет хорошим. Слишком уж «доброе» утро у меня выдалось.

– Элька, – возле меня неожиданно раздался голос подруги, и я поняла, что уже какое-то время стою посреди коридора, пялясь вслед Ленскому. И искренне надеюсь, что из случайных свидетелей найдется хотя бы один человек, который не решит, что у меня туповато влюбленный вид. Потому как я сама сейчас искренне сомневаюсь в своем здравомыслии. На кой черт я просто не попросила у Алиски и Елиса денег? Отработала бы как-нибудь, отдала. Ну нет, я же гордая, я же не люблю проигрывать. А выглядеть влюбленной дурой, очевидно, люблю.

– Эля! – снова повторила мое имя Леська, и я усилием воли отмерла. Ладно, спишем на шок, состояние аффекта, неудачный гороскоп, ретроградный Меркурий. Но никак не на обаяние Арсения Ленского и мою внезапно проснувшуюся восприимчивость к этому человеку. В конце концов, один поцелуй ничего не меняет. Только теперь я относительно начинаю понимать, почему девушки сходят из-за него с ума. Но нет, я в это число входить не собираюсь. Лучше сразу удавиться.