Техник - ас (СИ) - Панов Евгений Николаевич - Страница 12

— Гайдара?— удивился Мехлис,— Он же неоднократно лечился в психиатрических клиниках[16]. Его даже из партии исключали в 22-ом году. Зачем он вам? Как писатель и корреспондент он проявил себя, конечно, очень хорошо, но вот как комиссар не думаю, что он будет на своём месте. Мы подберём вам надёжного, проверенного товарища.

— Видите ли, товарищ армейский комиссар 1 ранга, товарищ Сталин поручил мне сформировать не совсем обычную эскадрилью. И комиссар у нас тоже должен быть не обычный. Я бы даже сказал, с некоторой ....,— я замялся, подбирая слова.

— С придурью,— усмехнулся Мехлис,— Ну что же, я вас понял, товарищ Копьёв. Будет вам Гайдар, если, конечно, он сам согласится. Но это уже ваше дело его уговорить,— было видно, что Мехлис потерял всякий интерес к разговору.

Решив все вопросы и попрощавшись я из приёмной Мехлиса позвонил домой к Гайдару и сказал, что скоро приеду для важного разговора.

Едва услышав моё предложение, Гайдар издал нечто похожее на вопль индейцев, отправляющихся за скальпами бледнолицых, и едва не пустился в пляс. Пока он носился из комнаты в комнату, собирая какие-то бумаги и вещи, я подошёл к его супруге Доре Матвеевне, которая стояла в дверях кухни и утирала платком слёзы.

— Вы же знаете, какой он шебутной,— обратился я к ней,— Всё равно сбежит на фронт и попадёт в какую-нибуть переделку. А у нас в авиации для него и дело будет по душе и шансов уцелеть значительно больше, чем в пехоте.

— Он уже собирался добровольцем уйти на фронт,— кивнула она в сторону бегающего из комнаты в комнату мужа,— Это даже хорошо, что он будет с вами, Илья. Он о вас очень хорошо отзывался.

В Раменское, где предстояло сформировать и подготовить эскадрилью, приехали уже кое-каким личным составом. Уже утром на следующий день после награждения и разговора с Мехлисом мне представили восемь лётчиков, которых направили в эскадрилью. Естественно ни о каком отборе речи не было. Как говорится бери что дают. Хотя народ подобрался боевой, все имели боевой опыт, а кое-кто даже был сбит и прыгал с парашютом из горящего истребителя.

Старший лейтенант Шилов Андрей Никанорович. Летал на И-15, И-16, перед самой войной освоил Як-1, ЛаГГ-3. В крайнем бою был сбит и вынужден был прыгать с парашютом. Личный счёт три сбитых; два Ме-109 и один Ю-87. Награждён медалью "За боевые заслуги".

Старший лейтенант Гуладзе Зураб Ревазович. Летал на И-16, МиГ-3. Личный счёт три сбитых; один Ме-109, один Ю-87 и один Хенкель-111. Награждён медалью "За боевые заслуги"

Лейтенант Мищенко Сергей Тарасович. Летал на И-16, И-153, освоил Як-1. Два сбитых. Оба Ме-109.

Лейтенант Смолин Фёдор Михайлович. Летал на И-15, И-16, освоил Як-1. Был подбит зенитным огнём. Сажал истребитель на брюхо.

Лейтенант Гоч Николай Николаевич. До войны работал инструктором по лётной работе в ОСОАВИАХИМе[17]. Летал на И-15, И-153, И-16, освоил Як-1. Личный счёт два сбитых "мессера".

Младший лейтенант Филонов Яков Александрович. Летал на И-16, Як-1. На счету один сбитый Ю-88.

Младший лейтенант Суворов Виктор Андреевич. Летал на И-16, ЛаГГ-3. Личный счёт три сбитых; Ю-87, Ю-88 и Ме-109.

Младший лейтенант Шишов Иван Сидорович. Летал на И-16, Як-1. В бою был сбит, выбросился с парашютом. Один сбитый Ю-87.

Народ подобрался боевой. Надеюсь и оставшиеся пятеро, которые должны прибыть завтра-послезавтра уже на аэродром, будут не хуже. Увы, но Гайдар пока к нам присоединиться не мог. Его отправили на какие-то краткосрочные курсы. Ещё с нами приехал назначенный начальником особого отдела, младший лейтенант госбезопасности Данилин Олег Сергеевич. Всё никак не могу привыкнуть к тому, что хоть он и младший лейтенант по званию, но в петлицах у него по три кубаря, как у старлея. Путаюсь периодически.

Да, есть у нас даже свой Особый отдел. Мы, как ни как, не абы кто, а 13-я отдельная истребительная эскадрилья. Как сказал Жигарев;— Наслышан я о том, как немцы вопили по радио, что в воздухе 13-ый. Пусть теперь вопят, что в воздухе 13-ые.

Стало понятно и то, почему суетиться в штабе ВВС начали ещё до того, как Сталин дал добро на формирование эскадрильи. В том, что так и будет тот же Жигарев не сомневался, а побегав по кабинетам оформляя различные документы я узнал, что когда Супрун формировал свой полк, то все сроки были сорваны, что вызвало недовольство Сталина. Вот Жигарев и подстраховался, заранее, так сказать, подстелив себе соломки. Так что приехали мы не на пустое место, а к уже имеющимся техническим службам и пригнанным с завода самолётам. А уж с самолётами Жигарев, можно сказать, уважил. Во-первых все они были, что называется, бригадирской сборки. То есть собраны были с соблюдением всех требований и с особым качеством. Во-вторых все они были полностью радиофицированы. Сразу стало понятно, что эскадрилья является любимым детищем главкома. Теперь главное это не подвести его.

Едва я вышел из автобуса, очень сильно напоминающего тот, что видел в фильме "Место встречи изменить нельзя", как на меня буквально налетел никто иной как старшина Федянин. Блин, вот сил у человека не меряно. Чуть не раздавил меня в своих медвежьих объятиях. Я уже не раз замечал, что в этом времени люди более искренни в своих чувствах.

— Виноват, товарищ капитан,— старшина вдруг вспомнил, в каком я теперь звании и несколько смущённо, стесняясь проявленных чувств, отстранился.

— Ты это брось, Кузьмич,— я сам был смущён таким проявлением эмоций,— Мы с тобой с первого дня вместе, так что...,— дальше я просто не нашёл слов.

За всем эти наблюдали высыпавшие из автобуса лётчики и один особист.

— Через 30 минут общее построение личного состава,— объявил я,— Сейчас всем оправиться, перекурить.

До построения я успел обойти выстроенные в ряд 14 наших истребителей. Красавцы! И окраска соответствующая. Крылья примерно на метр от оконечности сверху и снизу выкрашены в ярко-красный цвет.

— Илья! Я тут это..,— сзади не слышно подошёл Кузьмич,— Я машину для тебя выбрал. И номер уже нанёс. Твой, 13-ый. Вот он,— старшина кивнул на стоящий с краю Як.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что этот истребитель мой. Я молча обошёл его по кругу, заглянул в кабину.

— Спасибо, Кузьмич, уважил,— я широко улыбнулся,— Надеюсь ты его за собой закрепил?

— Неужели я его кому-то другому доверю? Так я за краской? Звёздочки рисовать.

Я стоял перед коротким двухшереножным строем и мне было откровенно не по себе. На меня смотрели три с половиной десятка пар глаз. Кто-то в обалдении, а кто-то и с фанатичным блеском в глазах. Один Кузьмич был доволен как кот, объевшийся сметаной и посматривал на остальных с таким видом, словно хотел сказать, что вот, мол, смотрите какой у нас командир. Не птенец неоперившийся, а орёл, уже вкусивший вражьей крови.

А всё дело в том, что я наконец то снял кожаную куртку, которую буквально зубами вырвал у вещевиков и в которой ходил всё время. Естественно, что под курткой мои награды видно не было. Зато было забавно наблюдать, как награждённые медалями лётчики с видимым превосходством посматривали, в том числе и на меня и всеми силами старались, чтобы их сияющие на солнце медали были видны всем. Да, в это время народ ещё не избалован наградами и получить медаль, а тем более орден, неимоверно почётно. Что уж говорить о звезде Героя. А тут у молодого командира вдруг обнаруживается такой иконостас на груди. Пожалуй никаких эмоций на лице не было лишь у нашего особиста, что стоял чуть сзади и сбоку от меня. Не удивлюсь, если он уже наизусть выучил личные дела всего личного состава эскадрильи.

— Здравствуйте, товарищи!— поприветствовал я строй, вскинув ладонь к козырьку фуражки и после ответного "здравжелаемтарщкапитан" продолжил,— Поздравляю вас с формированием 13-ой отдельной истребительной эскадрильи! Кто-то, верящий в приметы, может сказать, что это несчастливое число и я с ним соглашусь. Это число действительно несчастливое, но лишь для наших врагов. И пусть каждая встреча с нами будет для них последним, что они увидят в своей жизни. А чтобы так всё и было, нам предстоит ближайшие две недели активно учиться. Спать будем мало, а работать много. Ну да на фронте потом отдохнём. На этом лирику закончим и перейдём к некоторым назначениям. Первое; моим заместителем и начальником штаба эскадрильи назначается старший лейтенант Шилов. Второе; старшим над технической службой назначается старшина Федянин. И третьим будет приказ об установлении на время подготовки в эскадрилье "сухого закона". Любой, замеченный в употреблении спиртных напитков будет с соответствующей записью в личном деле отправлен в распоряжении кадров ВВС и, скорее всего, до самого конца войны будет в глубоком тылу почту возить.