Соприкосновение - Ливадный Андрей Львович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/79
• Следующая

Похоже, будущее всего сектора сейчас находилось в его руках. А Хомо… Он никуда не денется отсюда, нельзя же всерьез полагать, что его прыжок из изолированной звездной системы не следствие элементарного везения, а некий расчет. Разве возможно, чтобы ничтожное существо, принадлежащее к младшей расе, вдруг разгадало великую тайну цивилизации Армохонтов?!

Нет, ему просто повезло. Он нашел неповрежденные врата и совершил прыжок не зная, куда вышвырнет его аномалия космоса. Иного разумного объяснения появлению фрегата Армохонтов в системе Нерг Эшранг не находил.

Впрочем, он и не пытался его найти.

Пережитый ужас, затем внезапно наступившее облегчение совершенно помутили рассудок Олга.

Он бежал, тем самым дав Андрею Логинову время, чтобы осмотреться в новом для него мире, совершить определенные поступки и принять решение о том, как действовать дальше.

Никто из свидетелей появления в системе Нерг боевого фрегата Армохонтов, даже не догадывался, что за ад царил в душе человека, проявившего столько храбрости и сдержанности при общении с представителями различных разумных рас.

Капитан Логинов попал в абсолютной иной, чуждый ему мир.

Соприкосновение Человечества с иными цивилизациями состоялось, но оно произошло три столетия назад, и Андрей вдруг оказался заложником истории, которой не знал.

Как быть?

По субъективным оценкам своей памяти, он только вчера получил задание на поиск колониального транспорта "Первопроходец", но, совершив прыжок через аномалию пространства, оказался в ловушке, потерял боевых товарищей, утратил возможность возвращения на Землю, оставшись один на один с казавшейся непостижимой тайной гибели всего живого в границах некогда обитаемой звездной системы.

Как бы не готовили его на Земле к вероятной встрече с иными космическими расами, он, совершив рискованную вылазку на борт погибшего космического корабля неведомой цивилизации, был близок к полному моральному и физическому изнеможению, граничащему с потерей рассудка.

За время его отсутствия кибернетические системы трех "Витязей" продолжали поиск, – от тщательного сканирования обломков они переключились на разведку планеты, затем, следуя полученным инструкциям, приступили к всестороннему анализу звездного окружения.

Вернувшись на борт своего "Витязя" после долгого, но практически безуспешного диалога с колонией разумных кристаллов, Логинов, не позволив себе и минуты отдыха, принялся просматривать собранную автоматическими системами информацию.

Количество обломков на орбитах планеты удручало, пугало и настораживало. Здесь сошлись в смертельной схватке два огромных флота, принадлежавшим различным цивилизациям. Выжил ли кто-то в состоявшейся несколько веков назад битве – гадать бессмысленно.

Поверхность планеты, к которой с борта "Витязей" были посланы разведывательные зонды, предстала перед взглядом Логинова панорамами пустынных ландшафтов, над которыми царили обугленные останки городов-мегаполисов.

Никаких признаков жизни, лишь шквалистые ветра гнали поземку из пепла над сожженными плазменными ударами равнинами.

Жуткое, завораживающее, сводящее с ума зрелище. Просматривая документальные записи, сделанные разведывательными зондами, Андрей ощущал бескрайнее, безграничное одиночество. Мысль о том, что возможно он остался последним представителем Человечества, угнетала, – среди обломков, дрейфовавших на орбитах сожженного дотла мира, системами анализа были опознаны фрагменты огромных космических кораблей, аналогичных тем, что пытались преградить путь Земному крейсеру, во время прорыва "Варяга" к орбитам колонии.

Теперь Андрей воочию наблюдал, какая судьба ждала родину Человечества при наихудшем стечении обстоятельств.

Любой человек впал бы на его месте в отчаянье. Куда бы не обращался его взор, повсюду шокирующие данные: бортовые кибернетические системы "Витязей" так и не сумели идентифицировать реальное звездное окружение, сопоставить его с известными ориентирами. Все без исключения созвездия выглядели иначе. Не дал результатов и поиск по цефеидам,[20] полным провалом завершилась попытка идентификации источников радио и рентгеновского излучения, да и Млечный Путь видоизменился до полной неузнаваемости.

Чем больше Андрей размышлял, тем более убеждался – аномалия, куда его корабль угодил во время прыжка, сочетала в себе катастрофические смещения, как времени, так и пространства.

На догадку об огромном, едва ли поддающемся осмыслению расстоянии, которое преодолели три истребителя, наводило несколько фактов.

Во-первых, ядро Галактики, наблюдаемое отсюда, не идентифицировалось бортовыми компьютерами "Витязей", то есть машины не нашли совпадения по многим характеристикам, и не могли выдать однозначного заключения, на каком удалении от ядра был совершен "обратный переход" в метрику трехмерного космоса.

Во-вторых, проваленная идентификация по цефеидам. Трудно предположить, что за триста лет (смехотворно-малый отрезок времени в масштабах Галактики) переменные звезды вдруг, все до одной, изменили характеристики пульсаций.

Логинов понял: он оказался на таком удалении от Солнечной системы, что мысль о возвращении приходилось снять с повестки дня, убрать куда подальше, на задворки сознания, и – если он собирался элементарно выжить, – заняться вопросами, требующими немедленного решения.

Он вернулся на борт загадочного корабля, доставив в полуразрушенную рубку управления два автономных энергоблока. Спасая колонию разумных кристаллов, Андрей действовал не только из альтруизма. Куда бы не вышвырнула его аномалия космоса, Логинов четко понимал: он не вышел из зоны общего языкового общения неведомых ему цивилизаций. Автопереводчик работал исправно, и, следуя простым логическим выводам, Андрей предположил, что единым для звездного союза будет не только язык межрасового общения, но и общие навигационные базы данных.

Вероятно, среди них он сумеет отыскать путь, ведущий к Земле.

…

Шли дни, недели, складываясь в месяцы упорного, изматывающего труда.

Андрей давал себе время на отдых только когда начинал в буквальном смысле "валиться с ног" от усталости. Только в постоянной, напряженной работе он мог уйти от мрачных мыслей, не дать отчаянью и одиночеству захлестнуть рассудок.

Его усилия не пропали даром, и постепенно на борту древнего корабля, принадлежавшего загадочно исчезнувшей цивилизации Армохонтов, возник удивительный синтез двух сознаний. Связующим звеном между человеком и колонией мыслящих кристаллов стали микромашины, имплантированные в организм Логинова. Никакой мистики: наночастицы, интегрированные в нервную систему, поддерживали, кроме прочего, собственную локальную информационную сеть: обмен данными между биологическими и кибернетическими компонентами позволил Андрею принимать и обрабатывать сигналы, полученные от Алгитов, а подсистема автоматического переводчика – распознавать их.

В первое время это пугало, настораживало, вызывало мысли о помешательстве, но спустя два месяца, проведенных в постоянном общении, Андрей стал относиться к Алгитам не как к части оборудования фрегата Армохонтов, – он, следуя особенностям человеческой психики, постепенно начал отождествлять звучащий в сознании голос с кораблем.

Взаимное доверие позволило качественно продвинуться в восстановительных работах, и настал тот день, когда перед Логиновым с новой остротой встал вопрос: что делать дальше? Он вновь оказался на перепутье, однако, все дороги, открывшиеся перед ним, вели в полную неизвестность.

Приказы, полученные три века назад, утратили смысл. Обстановка изменилась в корне, акт вселенской трагедии был сыгран без его участия, и капитану военно-космических сил России предлагался непростой выбор: пойти по пути наименьшего сопротивления, заботясь лишь о собственной жизни, или все же продолжить поиски первого колониального транспорта человечества?

• Предыдущая
• 30/79
• Следующая