Особист (СИ) - Ларин Павел - Страница 32

— Тогда тем более не понятно Ваше удивление, раз Вам был нужен именно я. Боюсь даже спрашивать, по какой нужде.

— Так дело в том... Ну... — Ниночка лихорадочно перебирала в голове всю информацию, которая там имелась, пытаясь сообразить, что именно можно рассказать.

— Нина Ивановна, сейчас мы окажемся на первом этаже, я выйду и направлюсь по своим, не поверите, очень важным делам. У Вас ровно одна минута, чтоб выдать нечто удобоваримое.

Филатова думала какую причину назвать. Что-то важное, необходимое. Решение пришло внезапно, будто озарение свыше. Она, правда, не планировала никому об этом рассказывать, но, с другой стороны, можно убить двух зайцев.

— Так Вы же сами, Максим Сергеевич, говорили, сразу докладывать все странное, что вспомниться.

— Неужели? И что? Вспомнилось? — Голос Максима Сергеевича звучал насмешливо. Он явно не верил в ценность того, что могла ему поведать Нина Ивановна.

Лифт радостно звякнул, оказавшись на первом этаже. Это давало особисту шанс ускользнуть из цепких женских рук. Да не тут то было. Ниночка решила, что в этот раз, она убьет каждого, кто помешает ей на пути к счастью. А само это счастье будет держать так крепко, что небезысвестная хватка сторожевого цепного пса покажется детской шалостью.

Максим Сергеевич сделал шаг к выходу, собираясь открыть дверь. Девушка — ему навстречу. Он, в сторону, чтоб обойти препятствие, она — параллельно.

— Нина Ивановна, что, вашу мать, происходит? Вы умом тронулись? Дайте пройти, в конце концов!

— Не могу. Надо поговорить.

Максим Сергеевич на секунду закрыл глаза, будто вид раскорячевшейся посреди кабинки лифта блондинки причинял ему неимоверную боль. Потом открыл и посмотрел на нее с такой грустью, что где-то в глубине души Ниночке стало даже немного стыдно за свою навязчивость. Однако сиюминутная слабость тут же испарилась. Впереди маячило счастье и желанный мужчина. Какие уж тут слабости.

— Хорошо. Идемте. — Сдался проверяющий.

Максим Сергеевич, наплевав, видимо, на расхожее мнение, что с женщинами нужно обращаться бережно, достаточно резко отодвинул девушку в сторону, открыл дверь лифта и направился к выходу из здания. Ниночка, естественно, рванула следом, чуть не растянувшись при этом посреди холла, потому как туфли на высоком каблуке, между прочим, раздбытые по великому блату, вовсе не предназначены для подобных забегов. Однако страх упустить объект охоты из поля зрения был значительно сильнее угрозы стать всеобщим посмешищем.

Слава богу, Максим Сергеевич не исчез, а весьма спокойно стоял подле одной из высоких голубых елей, украшавших площадку перед входом в главное управление завода.

–Я Вас слушаю. — Сразу перешел к делу мужчина, как только Нина Ивановна оказалась рядом.

Ниночка покосилась на особиста, потом обернулась, посмотрела вверх. Они стояли на самом, что ни на есть, виду. Одно из окон отдела, как раз, выходило на эту сторону. А Филатовой мало того, не хотелось, чтоб их беседу кто-то наблюдал, так еще, в ее понимании, открытое уличное пространство мало располагало к романтике. А романтика, как бы, тоже предполагалась.

— Может, все же поговорим в более удачном месте? В конце концов, время к обеду. Давайте отправимся куда-нибудь перекусить. Например, в “Полет”. Вы же знаете, на этот час мы можем выйти с территории завода.

— Нина Ивановна, не то, чтобы Ваше присутствие повлияет на мой аппетит, но, пожалуй, это будет лишним. Сейчас мы поговорим, и я отправлюсь по своим делам. Потому что мне, представьте, надо работать. А еще, представьте, Вам тоже надо работать. У Вас почти ровно десять минут и Вы можете рассказать все, что хочется. Но, поверьте, в Ваших же интересах, чтоб беседа показалась мне крайне занимательной. Терпение вовсе не является главной чертой моего характера. А у меня возникает четкое ощущение, что весь ваш небольшой и недружный коллектив решил проверить его границы. Уверяю, не надо этого делать. Говорите.

Ниночка мысленно чертыхнулась, прощаясь с прекрасной идеей совместного обеда. Видимо, придется исходить из того, что есть.

— Во время нашей предыдущей встречи Вы сказали в случае, если вспомнится что-то интересное, сразу же бежать к Вам.

— Ну? Вы повторяетесь.

Максим Сергеевич смотрел вперед, совершенно не обращая внимания на стоящую рядом девушку. А зря. Она немного развернулась полубоком, тем самым позволяя одному бедру увлекательно обтянуться платьем. Картина, надо сказать, по мнению самой Ниночки, открывалась весьма себе ничего. Однако этот гад упорно пялился вперед, будто там есть что-то более интересное, чем красивые женские формы. А на Ниночкины бедра, между прочим, каждый второй засматривается.

— Так вот. Было это на новогоднем мероприятии. Нам организовали праздник в кафе неподалеку.”Полет”. Знаете же?

— Да. Ресторан.

— Там несколько залов. Нам предоставили кафе. Ну, не в этом дело. Собрался весь коллектив и даже наша бледная моль.

— Это Вы про Комарову? — Максим Сергеевич все же перевёл взгляд на Нину Ивановну, но тут же снова уставился вдаль. Голос особиста звучал ровно, без малейшей заинтересованности.

— Да, про нее. Все было очень культурно. Не подумайте. Кушали, выпивали. Николай Иванович в этот раз решил, что отпраздновать приближающийся Новый год вместе — это хорошая идея. Отдыхали. Все, как положено. А Сашка — ни капли. Представляете? Вообще. Какой нормальный человек отмечает Новый год компотом? Бокал шампанского уж непременно надо. Ну, не суть. Дело уже к ночи шло. Мне слегка нехорошо стало и я решили выйти на улицу, подышать свежим воздухом. Да еще мужик один прилепился. Прям, как репей. Мужиков вообще тянет ко мне, как мух на мед...

— Не только.

— В смысле? — Не сразу поняла реплику особиста Филатова.

— Мух не только на мед тянет.

Ниночка на секунду задумалась, вспоминая, что ей известно еще о жизни насекомых. Однако, в голове, как назло, крутились отчего-то пестики да тычинки. Не иначе так действовал на ее разум стоящий рядом мужчина. Не найдя ответа, Филатова плюнула и решила продолжить свой рассказ.

— Так вот. Вышла я на улицу, завернула за угол, а там, не поверите, Комарова. Не одна. С ней был наш главный инженер. Тот самый. Лев Иванович. Который пропал в неизвестном направлении. Они говорили тихо. Но не как близкие люди. Знают ведь друг друга без году неделю. Понимаете? Не так, будто он ее хахаль. И не как друзья. Сашка ему прям, будто директриса, что-то высказывала. Строго. Я обалдела, если честно. Моль никогда ни с кем так не разговаривала. Вообще. А тут — прямо командир на плацу. И Маслов ни слова в ответ. Только слушал да кивал. Я, значит, чуть назад, чтоб они меня не увидели. И потом Лев Иванович Сашке дал пакет. Похоже, будто завернуто что-то. А Сашка ему в руку сунула какую-то маленькую штучку. Издалека не разобрать, но очень похоже на пузырек. Или на коробочку. В общем, маленькое что-то. И тут же они разошлись. Моль потом до самого конца задумчивая сидела. Я так-то позабыла о той ситуации. Всплыла она в памяти лишь сегодня. Совершенно случайно. Может, и не имеет отношения к делу, а там, бог его знает.

— Интересно...

Ниночка с сомнением посмотрела на особиста. Вот уж заинтересованности в нем она не видела совсем. Стоит, будто истукан каменный. Девушка еще чуть больше развернулась бедром. Даже ножку одну выставила, позволяя платью из шерсти, между прочим, тоже раздобытому по тому же великому блату, обтянуть это бедро сильнее. Ноль эмоций.

— Кому-то еще рассказывали об этом?— Максим Сергеевич задал вопрос с каменным лицом. Будто Нина Ивановна ему про погоду на завтра сообщила, а не такую удивительную историю.

— Говорю же, только сегодня вспомнила. Времени уже сколько прошло. Тогда особо значения не придала.

Девушка снова попыталась изогнуться так, чтоб бедро смотрелось более выгодно. Может, хоть это заметит.

— Нина Ивановна, Вас от таких телодвижений сейчас паралич скрутит. Помимо отсутствия терпения, я еще весьма бессердечен и чужд сострадания. Заморачиваться не буду. Положу возле елочки, чтоб было к чему прислониться. Максимум, скорую помощь вызову. На большее не рассчитываете.