Ариэль. Другая история русалочки - Брасвелл Лиз - Страница 79

Сумасшедшая радость охватила чайку, и она позволила себе сделать ровно одну мёртвую петлю и издать единственный длинный радостный клич. После чего вернулась к первоначальному курсу и своей основной задаче.

В конце концов, она была правнучкой своего прадеда.

Иногда ей было сложно удержаться от сумасшедших выходок.

Произошедшее оставило после себя ужаснейший беспорядок, который необходимо было убрать.

В первый и, возможно, единственный раз в истории чайка использовалась для доставки сообщения кораблям, отправленным в открытое море, – чтобы предотвратить сброс ими бомб на Атлантику. Хотя принц совершенно не сомневался в том, что Ариэль и Тритон смогут вовремя их обезвредить, ему было нетрудно отдать официальный приказ остановить армаду прежде, чем отец и дочь дадут волю очередному смертоносному шторму.

Карлотту спасли и по-королевски отблагодарили. Ей предоставили отпуск (который женщина не взяла), уютный деревенский домик (который она взяла), а также значительное повышение в должности и жалованье.

Эрик приказал своим людям сковать Флотсама и Джетсама одной цепью и запустить их в океан. Их либо обнаружат русалы и русалки, которые воздадут парочке по заслугам, либо... нет. В общем-то, это не его проблема.

Затем он проследил за тщательным занесением в протокол официальной версии произошедшего в тот день, которую можно будет зачитывать вслух, оглашать на площадях, распространять, передавать и которая будет в общем и целом понятна всем добрым жителям Тирулии, ставшим свидетелями этих невероятных событий. В этот раз никто не накладывал заклинание массового гипноза, чтобы все позабыли о существовании русалок. Теперь об этом факте знали все. Было важно, чтобы все знали одно и то же и не занимались сочинительством потенциально опасных лженовостей, искажённо описывающих случившееся.

Вот только ему пришлось сделать одно исключение: сформулировать официальное сообщение о смерти принцессы Ванессы не слишком прямо. Тирулийцы поймут, что произошло на самом деле; весь остальной материк будет знать об этом только в общих чертах – она умерла. Вероятно, утонула.

Войска было необходимо немедленно отозвать из всех горячих точек.

Послов и эмиссаров тщательно опросить и в некоторых случаях изгнать из страны.

Это была нескончаемая и утомительная работа. Эрик оставался на ногах до предрассветных часов, чтобы решить все вопросы. Иногда, когда ему предоставлялась свободная минутка, он с иронией поглядывал на луну и думал о том, как прежде в такое время суток занимался написанием музыки. Но его это не огорчало. Он был в долгу перед своим королевством. Статус принца предполагает не только веселье и игры.

Было у него в эти дни и несколько светлых моментов, – например, когда он вызвал Вариет в свой кабинет.

Маленькая служанка так устала от всего произошедшего тем вечером, что тут же провалилась в сон и проспала больше суток. Эрик не мог себе представить, что творилось в голове бедной девочки, столько времени пробывшей в рабстве у ведьмы-принцессы, а затем освобождённой девицей-русалкой.

Она вошла в комнату с огромными от удивления глазами и понятным с её стороны недоверием. Улыбнувшись девочке, принц пожал ей руку:

– Рад познакомиться с тобой официально.

Маленькая служанка всё ещё выглядела смущённой, но её глаза стали ещё шире от любопытства.

– Вариет, в каком-то смысле, ты вынесла страданий больше любого из участников этой истории и храбро прошла через все испытания, выручив меня и моих друзей в самый тяжёлый для нас час. Разумеется, ты должна получить всё, что пожелаешь, – свежую, кхм, бумагу для рисования, игрушечных солдатиков, пони... Тебе нужно лишь сказать что. Но это ещё не всё: я нанял гувернантку из Академии, которая будет жить с нами в замке. Она научит тебя читать, писать и считать. И, вероятно, также латыни. Извиняюсь за последний пункт, но он входит в программу. Когда ты всё наверстаешь, сможешь решить: останешься ли ты здесь в качестве моего личного секретаря, например, или же отправишься в университет, чтобы достичь в своей жизни любой другой желанной для тебя цели.

Вариет продолжала молчать.

Внезапно принц почувствовал неловкость, которую он испытывал редко. Юноша понятия не имел, о чём думала девочка. Следует ли ему повторить то, что он сказал, медленнее? Не обидит ли её это?

Как вдруг она обвила его шею руками и уткнулась головой ему в грудь.

Рассмеявшись, Эрик обнял её в ответ. Это было тем самым моментом «и жили они долго и счастливо», которого он так ждал, а ведь даже не он был его главным героем.

Возвращение Тритона было грандиозным, хотя действительно грандиозный официальный парад был запланирован на следующий день. Флаундер, как только он вернулся в море, ринулся вперёд, сообщая эту новость каждой встречной рыбе. К тому времени, когда Ариэль и её отец приблизились к Атлантике, там уже собралась огромная толпа: в основном русалы и русалки, а также множество, множество других жителей моря. Киты и акулы, гольяны и сардины, тунцы и трески, осьминоги... Даже маленькие анемоны и усоногие раки вышли из своих жилищ, чтобы приветственно помахать спасённому царю своими веточками и усиками.

– Отец!

Пять шустрых русалок ринулись из толпы и оплели Тритона, словно толстые щупальца кракена. Аттина обняла Ариэль.

– У тебя получилось, – прошептала она, прижимаясь своим лбом ко лбу сестры, – так они делали, когда делились друг с другом секретами. – У тебя в самом деле получилось.

– Да, получилось, – с улыбкой ответила Ариэль.

– Ты действительно что-то с чем-то. – Старшая сестра улыбнулась и покачала головой. Когда другие с неохотой разжали руки, она также направилась поприветствовать отца, заключив его в крепкие объятия.

– Добрый народ Атлантики, – произнёс Тритон, держа свой трезубец над головой, – я вернулся!

Его голос прогремел в воде, звуча даже повелительнее вновь обретённого Ариэль голоса. Толпа впала в неистовство: радостно крича, шлёпая хвостами, хлопая в ладоши, пуская пузыри, булькая, плавая кругами.

Да и сам царь был так счастлив, что не мог тихо отдыхать в свою первую ночь дома. Он пил золотое вино с самыми близкими своими друзьями, с большой охотой плавал по царству и просто потягивал свой хвост, руки и плавники так, как не мог этого делать многие годы. Когда дочери Тритона наконец уложили отца в его коралловую постель, он почти не сопротивлялся.

Глаза смертных никогда не видели ничего, подобного празднованиям, пирам и балам, состоявшимся на следующий день. Старые споры были позабыты; барракуда даже принесла подарки в качестве извинений. Ариэль удивила всех, исполнив отрывки из того, что Себастьян успел сочинить для своей «Оды на возвращение царя».

А на третий день все наконец вернулись к нормальной жизни.

Тритон сидел на троне, просматривая все политические решения и официальные бумаги, которыми Ариэль занималась в его отсутствие. Он не использовал рабочий стол, вместо этого подданные держали для него дощечки, указы и прочие документы, пока он их читал. Царь хмурился, бормотал себе что-то под нос и отпускал комментарии вроде «Гм, хорошее решение насчёт права прохода по чужой земле» и «Я бы велел скатам рассмотреть альтернативное место нереста» и «Ба, церемонии. Я всегда терпеть не мог иметь с ними дело. Всегда возлагал эти обязанности на Трелла и Себастьяна».

Услышав последнюю ремарку, русалка, вскинув брови, посмотрела на Себастьяна. Маленький краб обескураженно пожал плечами. Морской конёк нервно закашлял.

– Проделанная тобой работа впечатляет, – отметил Тритон. Приподняв брови, он внимательно изучил свою младшую дочь. – Прошу, не пойми меня неправильно, Ариэль, но я приятно удивлён тем, как ты повзрослела. За время своего правления ты продемонстрировала мудрость, прагматичность, сообразительность, умение находить нестандартные решения сложных проблем. Ты, вероятно, даже превзошла меня.