Тёмная ночь (СИ) - "Gromdar" - Страница 36

Гул двигателей бомбардировщиков и резкий свист воздуха в их крыльях, когда те делали разворот для бомбометания, заствил Амодавара задрожать, а передатчик проснулся снова.

— Передавай привет Слаанеш, Амодавар, — голос Браграза прозвучал похоронной точкой, а затем Тантал накрыло бомбами, залпами ракет и мир бывшего архонта превратился в огненный ад.

Лично ведущий свой самолёт Владыка Небес еще пару мгновений слышал крик преданного им архонта, умереть которому мгновенно не дало теневое поле, а затем развернул машину в сторону захваченного ими района.

— Общее отступление из Амброзио, — приказал он. — Спускайте транспорты для рабов в Сан-Вальтер, Шерлотт и Пелегрин. Мы покидаем планету.

— Да, архонт, — один за другим отвечали его новые подчинённые, и Браграз чувствовал силу, которую обрушит в другом месте на более подходящих жертв, а затем вернётся в Тёмный Город и займёт подходящее место рядом с другими главами кабалов.

Фиррис медленно приходила в себя, сквозь темноту закрытых глаз и слабость тела чувствуя окружавший её хаос. Словно сквозь толщу воды, до неё доносились беспокойные голоса, а затем её кто-то бесцеремонно дёрнул и, словно мешок, закинул куда-то. От пронзившей тело боли она застонала и вздрогнула.

— Живая, значит, — совсем близко послышался сквозящий досадой голос, в котором она узнала личного врача её мужа.

— И проследи, чтобы такой она и осталась, — сурово приказал Борземи, и сквозь мрак давящей далёкой боли Фиррис ощутила, как её бробрала дрожь.

— Ты слышал, что говорили по радио? — спросил доктор, начиная застёгивать ремни на руках и ногах женщины.

— Это не имеет значения, — резко ответил её извечный телохранитель.

— Серьёзно? Полгорода в руинах, у них завод Горгантона и район, прилегающий к северным вратам, Арманта под их контролем, — продолжил врач, делая укол в руку своей пациентке, от которого её лицо поморщилось.

Но она была рада. Речь наверняка шла о мятежниках. Завод Горгантона был важнейшим объектом для всей Фрации, потому что единственный производил гелиумное топливо для всех машин, а Арманта была единственной шахтёрской колонией, которая добывала гелиумную руду. Если её народ взял эти объекты, проклятый тиран проиграл.

— Ты много болтаешь, как для врача, — недовольно заметил Борземи Готье.

— А тот парень, который пообещал отмену разделения на подписантов и надзирателей и возвращение власти Императора, тоже? — доктор со смешком ответил еще одним вопросом.

— Это ложь, — не очень уверенно ответил Готье. — Удар по нашей морали.

Фиррис почувствовала, как будто в её плоти на бедре начали ковыряться, что-то вытаскивая. Возвращение власти Императора? Она о таких идеях никогда не слышала. Возможно, какая-то группа влияния среди повстанцев?

— Борземи, я достаточно умён, чтобы понять, что изменения будут. Тот ангел или как он там себя назвал, запугал даже эльдар. Я слышал, что они отступили, а ты сам знаешь, что эти пираты отступают только когда уже всё забрали или когда враг оказался им не по зубам, — скептически проговорил доктор, а затем что-то звякнуло о металлическое блюдце рядом с больничной койкой, и он залез щипцами в другую рану пациентки, чтобы достать очередной осколок.

— Ты сомневаешься в господине Ваторе? — угрожающе произнёс Борземи.

— Я врач, я говорю, что есть, нравится это пациенту или нет, — отрезал доктор, а затем вырвал из ноги чуть ниже колена еще один осколок, а вместе с ним и стон из груди Фиррис.

Телохранитель жены тираны промолчал, но она легко могла представить, как он хмурит брови и сжимает губы. Неудобное положение её охранника вызвало на страдающем лице женщины едва заметную улыбку и облегчило боль. Хотя отступление эльдар было тревожной новостью. Кто из повстанцев мог запугать архонта Амодавара? Это было решительно невозможно, и женщина в напряжении сжалась.

— И вот что я тебе скажу, Борземи. Эти пришельцы вызывают доверие. Они отстояли завод, сохранили жизни выжившим там работникам и охране, а в Арманте возглавили подавление бунта, тоже пощадив всех, кто сложил оружие, — заговорил снова роющийся в мягких тканях пациентки хирург. — Сколько там осталось до их наступления?

Пришельцы, которые помогают надзирателям? Сердце Фиррис вздрогнуло. Очередные тираны. Из краёв глаз невольно потекли слёзы, а из груди вздох, когда врач вытянул очередной осколок.

— Полчаса, — нехотя ответил помощник тирана Фрации.

— Вот, полчаса. И, когда они придут к нам, что мы сделаем?

Фиррис не нужно было слушать последовавший ответ, чтобы знать его.

— Сражаться, — ответил не очень уверенно Готье и, судя по шарканью сапога по полу, он отвернулся.

— Потому что Оскар слишком упрям, и погибнет из-за этого, если ты не убедишь его не делать глупостей, — посоветовал врач.

Нет, подумала Фиррис, ощущая, как её тело с отдалённым всплеском боли покидает еще один инородный элемент. Её муж никого никогда не слушал и не послушает. Не позволит гордость.

— Ты говоришь так, будто только он погибнет? — Борземи с вызовом выделил "он", хотя собирался уйти.

— Потому что я, едва сюда войдут эти ангелы, поклонюсь и скажу, что всю жизнь их ждал, — хохотнул доктор, и его пациентка услышала, как не ставший ничего возражать цепной пёс Оскара удаляется.

Она больше ни перед кем не склонится, даже если придётся умереть. Хватит.

После того, как речь была произнесена и разнеслась по всему городу, началась подготовка к будущему наступлению. Гавин очень надеялся, что обойдётся без больших жертв, но готовился к худшему. Ноа должен был возглавить планомерную зачистку южной части города, Савелий восточной, Янтарь западной, а ему самому оставалась северная, включающая центральный неприступный район, созданный более пяти тысячелетий назад, когда Фрация росла, как мир-колония, куда отправляли работать и умирать преступников со всего сектора. Потому-то центральные шпили и были такими высокими, такими массивными, окружены такими прочными стенами и оснащены такой прекрасной системой противовоздушной обороны, что до сих пор позволяла не подпускать самолёты противников. Кроме того, весь центр защищали перекрывающиеся пустотные щиты, пробить которые сложно было бы даже полномасштабной орбитальной бомбардировкой с "Непрощенного Слепца".

Пробивать Ангелы Ночи его, правда, и не собирались. У магистра был план, исполнить который ему должны были помочь хранители тишины. Эти десантники, которым по настоянию Тлена, сохранили память, с тех пор поклялись молчать обо всём, что было до пробуждения ордена, но Гавин подозревал, что не только об этом. Этих молчаливых братьев было немного, чуть меньше тридцати из более чем шести сотен общего количества ордена, но они обладали какой-то аурой, заставляющей воспринимать их иначе. Это чувствовали все, даже люди, но не каждый понимал причину. Глава ордена сомневался, что сам её понимает до конца. Тем не менее, эти хранители были полезны, тренированы и подготовлены для того, что предстояло сделать. Отделение из десятка их было оснащено генераторами тьмы и должно было на прыжковых ранцах преодолеть стену, а затем открыть врата для остальных. Обычно такие генераторы использовались только ночью, но и днём они достаточно хорошо должны были скрыть носителей от вражеского огня. Гавин даже задумался на мгновение о том, что, быть может, стоило их активировать и Микелю с Линдоном, когда они нападали на яхту архонта, но результат такого действия уже сложно было оценить, потому и мысль об этом быстро ушла.

Оставалось пятнадцать минут до начала объявленного наступления, и, если в городе вокруг них наблюдатели уже отметили бои между эльдарами и мятежниками, а так же отступление самих ксеносов, то с центром власти Оскара Ватора ситуация оставалась всё еще неясной. Самопровозглашенный наместник Императора так и не вышел на связь, хотя прослушивание вокс-каналов надзирателей говорило об их смятении. Какой выбор они сделают было легко догадаться, но выбор тирана оставался загадкой.