Наследник рода Раджат 5 (СИ) - Кольцов Игорь - Страница 22

Каспадиа — понятно, с Манджунату я тоже сталкивался, правда, там мы краями разошлись, а вот про Рихпута в первый раз слышу. Надо будет поднять информацию по ним.

— Я другого не понимаю, — сказал я. — Откуда такая резкость? Зачем Каспадиа острый конфликт в родной стране? Я ведь действительно готов был принять от них извинения и забыть об этой истории. Амайю все равно уже не вернуть.

— Возможно, они вас не поняли, — пожала плечами ректор. — Возможно, посчитали, что за сестру вы захотите отомстить в любом случае.

Или не так все просто было в той истории.

Я бы на месте Каспадиа действовал именно так, как они сейчас, только в одном случае: когда войны не избежать. А это значит, что они совершили то, что простить нельзя.

Одно дело, если Амайю уговорили предать род. Здесь вина — пятьдесят на пятьдесят, то есть она и сама «хороша».

И другое, если ее вины там не было.

— Благодарю за пояснения, — склонил голову я.

— Господин Раджат, — произнесла Ребира Мехта, — имейте в виду еще одно. Я не спущу Каспадиа этого метаморфа. Они не просто устроили показательную акцию на территории моей Академии, они еще и на репутацию моего клана ухитрились бросить тень. И только по чистой случайности я успела появиться на полигоне вовремя и опровергнуть подозрения в наш адрес. Я сильно сомневаюсь, что Каспадиа не могли организовать покушение на вас иначе. А раз они выбрали именно этот путь, клан Мехта отныне им враг.

Это, кстати, Каспадиа сделали явно зря. Иметь во врагах великий клан никому не пожелаешь.

— Поэтому, когда вы будете принимать решение, — добавила Ребира Мехта, — помните, что против Каспадиа у вас есть сильный потенциальный союзник.

— Я вас услышал, госпожа Мехта. И обязательно это учту.

*****

Андана весь вечер и полночи не находила себе места после разговора с Шахаром. И утром, когда он уехал в Академию, ей стало только тоскливее.

Понятно же, что отношение парня к ней изменилось. Андана никогда прежде настолько наглядно ничего подобного не видела. Буквально несколько минут разговора — и все. Была любимая невеста, а стала… непонятно кто.

И главное, из-за чего? Девушка так толком и не поняла, что она сделала не так. Ложь? Да можно подумать, он сам никогда не врет. Все люди врут, просто ловят на этом не всех. Ей вот не повезло, ее поймали.

Ну и что с того? Обязательно из этого трагедию делать? Ему ведь ее ложь ничем не навредила. По сути-то она сказала правду: она хочет учиться. И эта суть не изменилась от ее маленьких женских хитростей.

Тем не менее, где-то на инстинктивном уровне Андана чуяла, что для Шахара все это куда серьезнее. От детских шалостей отношения не рушатся в пропасть.

Ближе к обеду Андана не выдержала и пошла искать Асан. Старуха, конечно, очень давно перестала быть аристократкой, но вряд ли она все забыла. Может, хоть китаянка объяснит, чего Шахар на нее так въелся?

Асан увела девушку на террасу и приказала никому их не беспокоить.

Это был первый момент, который Андана для себя отметила. И ведь правда, нечего обсуждать дела господ на глазах у слуг. Только слухов внутри рода ей еще и не хватало.

— Рассказывай, — тепло улыбнулась Асан, когда они устроились в плетеных креслах.

На столике между ними стояли чашки с чаем и тарелки со всевозможными сладостями. Слуги уже привыкли подкармливать будущую молодую госпожу всякими вкусняшками и приносили их даже если она просила просто чай.

Андана сделала глубокий вдох и начала говорить. Все с самого начала, все по-честному. Это не Шахар, старуха мягче и лояльнее. Да и она женщина, в конце концов. Признаться другой женщине в своих проколах намного проще, чем мужчине и, уж тем более, будущему мужу.

Девушка вывалила на старуху все: и факты, и свои мысли, и отдельные фразы Шахара, которые ее задели, и свои страхи, и предположения, — все, что только приходило в голову.

Когда Андана закончила, Асан еще какое-то время молчала.

— Совсем ты запуталась, я смотрю, — сочувствующе вздохнула китаянка.

Андана лишь молча кивнула. Она уже чувствовала, как у нее на глаза наворачиваются слезы, и не хотела показывать свою слабость.

— Тогда давай разбираться, — слегка улыбнулась Асан. — Начнем с простого. Ты знаешь, что Шахар — полноцветный маг?

— Да, — Андана с недоумением глянула на старуху. — А причем тут это?

— Сколько ему лет? — продолжила Асан, не обращая внимания на вопрос девушки.

— Шестнадцать, — так же, не задумываясь, ответила Андана.

— Думай, девочка, — насмешливо отозвалась Асан. — Всегда сопоставляй известные тебе факты. Ты знаешь, что он — полноцветный маг. Ты знаешь, что он пришел к нам… откуда-то. То есть ты знаешь, что он — не тот Шахар, который родился в этом теле шестнадцать лет назад. Так?

Андана распахнула глаза и замерла. И ведь ничего нового Асан сейчас не сказала. Да, Андана все это знала, только слепой и глухой в особняке еще не знал, что их господин — древний маг. Только Андана почему-то ни разу не задумалась об этом всерьез.

— И сколько ему лет? — осторожно спросила Андана.

— Как минимум, он — ровесник твоего отца, — ответила Асан. — Я думаю, что даже старше. Такое у меня ощущение сложилось.

Андана похолодела.

Уж чему-чему, а опыту Асан девушка доверяла. Особенно если это касалось людей или отношений. Старуха очень редко высказывала свои наблюдения, но если уж говорила — ей можно было верить смело.

Андана считала, что мужа можно и нужно немного переделывать под себя. Не всерьез, нет, — да и не позволит никакой нормальный мужик себя прогнуть, — но по мелочи, особенно в отношениях, можно.

Однако то, что сработает на ровесниках, точно не сработает на взрослых опытных мужчинах. И хорошо, если ее потуги вызовут улыбку, а не отторжение.

Только теперь Андана поняла, наконец, что ее так зацепило в последнем разговоре с Шахаром. Он не стал с ней дальше разговаривать, и дело тут было не в его эмоциях. Уж с чем-чем, а с контролем у Шахара никогда проблем не было.

Он не обижался на любимую девушку — он воспитывал ребенка.

И это понимание заставило Андану зажмуриться. Она ему не ровня и никогда ею не была, что бы там себе не воображала. Первая же спорная ситуация сразу расставила все на свои места.

Вся предоставленная ей свобода — это сугубо его добрая воля. И злоупотреблять этим не следует, это Андана поняла четко.

Девушка вздохнула, сделала глоток чая и вновь устремила взгляд на Асан.

— Если это было простое, то что тогда сложное? — спросила Андана почти жалобно.

— Сложно соответствовать главе вечного рода, — ровно произнесла Асан.

Андана вздрогнула. Вроде, и сказала это старуха спокойным тоном, но было в ней в этот момент что-то… подавляющее. Аристократы сказали бы сразу: древняя кровь. Андана просто слегка вжала голову в плечи.

— Ты понимаешь, что это не просто слова? — жестко глянула на нее Асан. — Я могу снова прочитать тебе лекцию об основах мира аристократии. Но, уверена, ты слышала все это не раз. О том, что аристократы всегда держат свое слово. любой ценой и в любых обстоятельствах. О том, что достоинство и честь важнее жизни. О том, что каждый аристократ — лицо своего рода. О том, что одна неосторожная фраза может стать причиной войны на уничтожение.

Асан сделала паузу, и Андана кивнула. Да, все это и многое другое она слышала не раз. И Асан права, она никогда не воспринимала это всерьез. Подумаешь, какие-то заморочки аристократов. Андана никогда не собиралась вливаться в чуждое ей общество, и потому все это пропускала фактически мимо ушей.

Ситуация изменилась, и осознала она это только что. Сейчас, глядя на давно лишенную титула старуху, Андана понимала: вот кто достоин быть рядом с Шахаром. Ни годы, ни смерти близких, ни бегство из родной страны, ни жалкая судьба на чужбине ее не сломили. Перед девушкой сидела истинная аристократка.