Соблазн Мечтаний (СИ) - "Gromdar" - Страница 67

Магос молчал, вероятно, перебирая возможные варианты ответов и их последствия, и Гавин не мог не улыбнуться, глядя на это, хотя для него откровение оракула стало новостью. Впрочем, насколько он помнил из разговора с Янтарём, брат Нарасин съел мозг магоса, управлявшего скитальцем, и далеко не всё рассказал библиарию, часть оставив для своего старшего хранителя тишины.

— Можете не утруждать себя ответом, — Тлен, видя затруднение магоса, откинулся на спинку кресла, лязгнув о неё заплечным реактором. — Скоро на Фрацию прибудет инквизитор Ингвардоттир и вы дадите ответ ей, как представителю Ордо Еретикус.

После совета, когда магос Вульф с Эктором Хиренесом и Ролом Дихтером покинули зал, чтобы решить вопрос организации производственных мощностей на Фрации, внутри остались только апотекарий, библиарий и капитан с магистр, которым было еще что обсудить без лишних ушей. Гавин подождал немного, а затем глубоко вдохнул и его лицо отразило всю серьёзность испытываемых им чувств. У них становилось слишком много секретов как у ордена, так и у личностей, подумал он, обводя взглядом боевых братьев, с которыми разделил тяжкую ношу командования. Все ждали, глядя на него, на бывшего сержанта, уже более года назад ставшего магистром по положению, но пока еще не по мышлению. Сорнери чувствовал, как внутри него всё еще борются два этих начала, тактика, который привык работать в составе небольшой команды, и стратега, который жил глубоко внутри и строил планы на будущее куда более далёкое, чем текущие операции, но перелом уже наступил и второй побеждал, оставляя сержантское позади. В общем-то было бы странно, если бы было иначе, но к этому нужно было прийти через испытания и страдания, шлифовку опытом и боями. Магистр улыбнулся и его тёмные глаза, кажется, тоже улыбнулись, расслабленно сузившись от этой мысли.

— Я всем вам доверяю, братья, потому мы здесь, — начал он после коротких размышлений, хотя слова подбирал давно. — Чтобы орден мог исполнять свой долг, нам нужна не только техническая основа, которую будет строить магос Вульф, люди Фрации и братья, которые подойдёт на роль технодесантников. Нам нужно твоё влияние, Тлен, и твоя подготовка, Савелий, и твой надзор, Янтарь. Важны и Когти Ночи. Система, которую мы строим, должна работать и без нас. Элементы должны быть заменяемыми на века вперёд, а угрозы, которые лежат во тьме, известны тем, кто будет после нас.

Обычно Гавину не свойственно было такое иносказание, но в этот раз оно было уместно.

— Что нам известно о демоне, который спланировал и организовал прибытие сюда скитальца? — спросил магистр, а затем, понимая, что каждому из братьев есть что сказать, обратил взгляд на Савелия, желая, чтобы начал он.

— Демоны всех четырёх богов Хаоса с момента, как Повелители Ночи оставили путь Империума, пытались склонить легион на свою сторону, но особо усердствовал высший демон, которого я знаю под именем Радостного Свежевателя. Его меньшие слуги сопровождали нас в некоторых операциях, когда склонившиеся на сторону Слаанеш братья могли их призвать, и один раз группа таких фанатиков призвала его самого, чтобы он склонил Ночного Призрака на свою сторону. Наш генетический отец разорвал его и выбросил обратно в варп, как делал со всеми демонами, которые пытались повлиять на него, — на этих словах в голосе Савелия, обычно ровном и четком, проскользнули нотки уважения. — Во время осады Терры роту, в составе которой был мой коготь, тоже сопровождали его слуги во главе с Похитителем Лиц, напоминавшем нам о тех людях, которых мы потеряли. На скитальце я снова убил его, как и тогда. Радостный Свежеватель несёт так же ответственность за совращение после осады моего капитана, Харабора. После его апофеоза и возвращения в Цитадель Ночи, принц Викар заточил его в подземелье с помощью блокирующих варп устройств, а всех разделявших взгляды капитана убили.

Древний ветеран замолчал, давая понять, что закончил, потому Гавин благодарно кивнул и перевёл взгляд на Янтаря.

— Его истинное имя я оставил в своей памяти раздробленным на части, а из памяти Фиррис Ватор и тех, кто слышал его, стёр, — сообщил библиарий, слегка нахмурившись. — Истинное имя даёт определённую власть над нерождёнными, но она ограничена и высшие демоны могут преодолеть её при определённых условиях. Простое знание не даст победы, тем более, что у Принца Красочной Резни, как он назвал себя сейчас, есть много меньших слуг, в том числе смертных. Лучше всего физически уничтожить его, когда он будет призван снова. Тогда он будет вынужден еще сто лет по терранскому времени быть заточенным в варпе.

Учитывая то, что вдаваться в подробности колдовства Гавин не хотел, такой ответ его устроил, ведь кому как не эпистолярию знать о том, что делать с демонами. Магистр кивнул и перевёл взгляд на Тлена, который до этого момента смотрел на стол, а его длинные волосы практически закрывали лицо.

— Хранитель Секретов вернётся много раз, принимая разные обличья и имена. Он связан с нами неразрывно и найдёт новые пути. Его глаза такие же, как у нас, — тёмный провидец поднял голову и его большие черные глаза посмотрели на главу ордена с кратким проблеском безумия. — Хранители тишины всегда будут у него на пути, но в войне ангелов и демонов тех, на чьей стороне будет перевес, определяют люди.

Гавин надвинул брови, пытаясь понять иносказание это снова или прямое указание. Возможно, это было и то, и другое, потому что на Фрации важную роль для оракула сыграл погибший Карл Ординат, а на скитальце победу им принесла Фиррис Ватор.

— Значит, ордену придётся снова и снова отбиваться от своего тёмного прошлого, — глядя в его глаза, констатировал магистр, после чего улыбнулся и перевёл тему. — Что с Никаром и другими Повелителями Ночи?

— Я видел, как Никар умирает в цветах Ангелов Ночи, но после того, что стало с братом Ноа, не уверен, — вздохнул Тлен и снова опустил взгляд.

— Остальных я стёр, а брат Илия поработал над их внешностью, — добавил Янтарь.

Решение было хорошим и Гавин согласно кивнул, прикидывая как лучше поступить дальше, но поведение Тлена его отвлекало. Таким неопределённым он давно хранителя тишины не видел.

— Определю стёртых в отделения к Когтям Ночи, пусть следят за их поведением, — постановил магистр и сжал губы задумчиво, потирая подбородок. — Савелий, что ты можешь сказать про Никара?

— Умный, хитрый, изворотливый, всегда думал наперёд, был вторым после Гэбриэла Клата фехтовальщиком нашего осколка Легиона, — четко, как и всегда, ответил капитан.

— А ты каким был в этом списке фехтовальщиков? — уточнил с улыбкой Гавин, пытаясь угадать. Третьим что ли?

— Я в нём не был, — сурово ответил Савелий. — Я не сражался во внутренних дуэлях. Честь ничто и оскорбления не повод убивать боевого брата.

Достойный ответ, подумал Гавин и улыбка сошла с его лица. Если Сава так говорил, то, вероятнее всего, мог убить и чемпиона, и Никара.

— В таком случае я поговорю с Никаром, когда он будет здоров, и, если меня устроят его ответы, у нас будет второй капитан, — начал после короткой паузы Гавин, желая расставить точки над и. — Брат Тавлаан получит повышение до капитана четвертого крыла и право на свою геральдику, потому что его отделение уничтожило больше всех врагов в боях на скитальце. И, раз уж инквизитор Майев возвращается вместе с отделением приданных ей Ангелов Ночи, то, быть может, у нас будет еще несколько опытных братьев, чтобы занять командные роли.

Обшивка челнока горела и внутри кабины пилота скапливался дым, так что любой человек, оказавшийся за штурвалом, с трудом бы различал даже показания приборов, не говоря уже о перегрузке из-за скорости и высокой температуры внутри, но пилотировал небольшой лихтер тот, кто человеком давно уже не был, и его усиленный визуальными системами шлема взор различал всё, что нужно, чтобы приземлиться. Вместе с челноком падали сквозь атмосферу Фрации увлеченные её тяготением разного размера куски космических кораблей, когда-то составлявших космический скиталец, потому даже продвинутые системы противовоздушной обороны вряд ли отличили бы их от маленького лихтера, нёсшегося к земле без малейших признаков жизни и с отключенными пока двигателями. Однако сверхчеловек в кресле пилота был не единственным пассажиром транспорта, потому что позаботился о своём будущем еще тогда, когда заключал сделки с демоном и магосом, обещая посодействовать обоим, но в итоге сделав лишь то, что нужно было ему одному. В узком отсеке за облаченным в краденые черные доспехи с символом филина на плече легионером закреплённые цепями тряслись три противоударных контейнера, внутри которых в сонном медикаментозном состоянии находились существа, позаимствованные им из зверинца Карденаса, и находящийся в состоянии искусственной комы Ангел Ночи, которого Альфарий собирался использовать, конечно же, исключительно во имя Императора.