Художник Кошмаров (СИ) - Бобков Владислав Андреевич - Страница 6

Именно она, прибыв в эту деревню, вырастила её и научила всему, что Лиан сейчас знала.

К сожалению, мама была тяжело больна и с каждым годом болезнь становилась всё сильнее. Впрочем, даже так она не забрасывала обучение Лиан всему, что знала сама, в том числе и владению клинком.

Лиан не знала откуда мама знает, как сражаться, ведь та отказывалась говорить, как бы дочь её не упрашивала.

Год назад, когда Лиан было пятнадцать, тело матери не выдержало и во время работы на их личном поле она отошла к духам.

Лицо Лиан потемнело, когда она вспомнила, что никто из деревенских так и не помог с похоронными ритуалами. Ей самой пришлось копать матери могилу и, глотая злые слезы, засыпать её землей.

В тот день, стоя над скромным холмиком земли и не зная, что сказать, Хао поняла, что смерть — это самая большая несправедливость в жизни. Именно смерть мешает разумным достигнуть большего и исполнить любые их мечты.

Она разбивает сердца и ожесточает души, нанося раны, которые никогда больше не заживут. Максимум, зарубцуются, но шрамы останутся навсегда.

Именно поэтому редкие рассказы матери о совершенствующихся, заставляли Лиан изо всех сил вспоминать каждое её слово, в стремлении достичь известной всем награды — бессмертия.

К несчастью мать почему-то очень не любила вспоминать прошлое, от чего из неё приходилось вытягивать каждое слово. О том, как она жила прежде, Хао так ничего и не узнала.

Иногда мама, пусть и неохотно, но делилась кое-какими сведениями по совершенствованию и постижению безграничной и необъятной энергии ци, что пронизывает все живое.

Лиан не понимала, почему мать так противилась её развитию, как мастера ци, хоть и учила владению мечом, но Хао было всё равно.

Медитируя и тренируясь, она всем сердцем чувствовала, что это её путь. Она была рождена, чтобы достичь бессмертия и раз и навсегда плюнуть в лицо ненавистной смерти.

Однако, сейчас её заботили куда более приземленные вещи: «Что же все-таки изменилось в том пареньке?»

Она неплохо помнила, как чуть больше года назад он появился в их деревне.

Запыленный, одетый в жалкие обноски, он выглядел так, будто готов умереть в любую секунду. Ему невероятно повезло, что у владельца двора умер один из работников, растерзанный дикими зверями по пути в город.

Чао с неохотой его принял, ведь в ином случае ему бы пришлось нанимать деревенских, а с ними отношения строились бы совсем иначе. С деревенскими он больше не смог бы распускать кулаки и вести себя, словно сам император.

Из-за того, что Хан был новичком и чужаком, отношения со сверстниками как-то не сложились, от чего парень был тихим и никогда не поднимал взгляда.

Но каким бы он не был раньше, теперь Хао увидела в нём то, чего так сильно не хватало в этих тупых крестьянах. В нём определенно был стержень.

Лиан с предвкушением оскалилась. В этой ненавистной деревне было слишком мало развлечений, чтобы она имела право пропустить хоть одно!

*****

Рис. Рис. Рис.

«Как же я ненавижу рис!» — я с откровенной злобой посмотрел на сжатые в руке ростки ненавистного растения, после чего чуть ли не силой заставил себя расслабить руку, чтобы не раздавить их к дьяволу: «Если в этом мире, есть Бог Риса, а он обязательно есть, будь ты проклят! Слышишь меня?! Иди нахер!»

В эту самую секунду мне было глубоко плевать на последствия. Я буквально ждал, что небеса и облака расступятся, выпуская наружу сияющую золотом фигуру с длинной белой бородой и какой-нибудь особо сложно выглядящей дурацкой шапкой, после чего бог лениво опустит палец «Тысячи Будд» и раздавит меня вместе со всей деревней одним тычком.

И знаете, что? После шести дней непрерывной работы, от которой болели мышцы даже привычного к такой жизни Хана, я уже был морально готов к смерти.

Вечное чувство голода буквально сводило с ума. Возможно, для человека, который прожил в таком состоянии всю жизнь, это не было чем-то существенным, но я сам держался из последних сил.

Как гребанный самурай, который постиг смысл жизни, я втыкал ростки риса в землю, представляя на месте водяной грязи тела своих врагов. Последних, к сожалению, было немного, лишь Чао и Чанг, от чего они часто повторялись, что портило весь момент.

«Ещё один день. Остался всего лишь один день, после чего владелец двора наконец от нас отстанет». — лишь эта мысль продолжала охлаждать моё желание наведаться к семейке работорговцев и попробовать сыграть с ними в «Ночь длинных ножей».

Подстегивало ещё и то, что если мы не успеем уложиться в срок, судьба наша будет печальной. Чао слишком многое поставил на обещание старейшине, поэтому жаждал крови.

Понимали это и мои товарищи, поэтому изо всех старались работать ещё усерднее.

Тем не менее даже так, иной раз были моменты, когда Чанг отвлекался на ближайших девушек и мои «товарищи» начинали тихие разговоры.

Надо ли говорить, что каждый такой обмен репликами я ждал, словно умирающий от жажды воды в пустыне?

— Брат Бао, — Фань, второй из троицы, стер со лба пот. Хан ненавидел его больше всего, так как Фань был той ещё шестеркой, готовой соглашаться с любым словом Бая. — Представляешь, по слухам Таймин достигла уже стадии претендента!

— Да быть такого не может? — Бао нахмурился. — Откуда ты это услышал?

— Так от девушек! — зачастил Фань, посчитав, что его сейчас назовут лжецом. — Таймин сама сказала ближайшим подругам, что теперь она на том же этапе, что и её отец…

— Брат Фань, мы что-то о тебе не знаем? — Люй, третий член их «веселой» компании заговорщически улыбнулся. Он был самым нормальным из них всех, всего лишь следуя, как говорится «за компанию». — Неужели после всех этих адских дней ты ещё находишь в себе силы чтобы ходить по девушкам? Тогда прими моё искреннее уважение.

— Если она достигла этапа претендента, — начал было Фань, но вдруг замолчал, когда Чанг на мгновение бросил в их сторону взгляд. Убедившись, что сын владельца на них не смотрит, он продолжил. — То она уже может принять участие на вступление в какую-нибудь школу совершенствования. А учитывая её относительно молодой возраст, то ей могут заинтересоваться даже секты…

— Глупости, то не говори, — оборвал его Бао. — Где мы, а где великие секты? Мало шансов попасть даже в школы кланов, что уж говорить о сектах! Кроме того, следи за языком. Я слышал совершенствующиеся из сект способны слышать топот мыши за тысячи километров! Хочешь, чтобы нас всех тут убили из-за твоего длинного языка?

От автора: на самом деле местные аборигены используют свои единицы измерения (тянь, ли, дзинь), но автоматический перевод позволяет нам с удобством читать понятные нам значения времени, длины, объёма и.т.п.

— Ничего это не глупости, — обиженно пробурчал Фань, впрочем, голос понизил ещё сильнее. — Говорят, тот же старейшина кое-как достиг этапа пробуждения источника лишь в двадцать пять лет, а этап претендента еле-еле в тридцать шесть. А его дочь, с легкостью освоила неофита в пятнадцать. А сейчас она и вовсе на этапе претендента. Это ли не признак великого таланта?

— Пф-ф-ф, — Бао мрачно засмеялся. — Сравнил дракона с земляным червяком. У тех же клановых знаешь сколько денег? Они могут купить все что угодно... — предводитель троицы неуверенно замолчал, не зная, что именно они могут купить.

Я мысленно хмыкнул. Было бы слишком жирно ожидать, что бедный крестьянский парень будет хоть что-то знать о совершенствовании, и как она происходит. Однако даже так этот разговор был не бесполезен и дал мне кое-какую пищу для размышлений.

Получается, поблизости существуют секты и школы. Первые намного более престижные и могущественные, чем вторые. И попасть в них можно лишь начиная с этапа неофита или когда ты сможешь пробудить некий источник ци.

Хотел ли я бросить всё и оказаться в той же секте, если предположить, что меня примут?

Скорее нет, чем да. И причина этому проста — если секты и школы теоретически готовы принимать даже крестьян, а судя по всему, такая возможность имеется, если о ней знают даже полурабы вроде нас, какая же причина столь высокого спроса?