Синее пламя Юга (СИ) - Бакулина Екатерина - Страница 16

Слишком много лжи, так почему бы этому не быть ложью тоже?

Последние несколько дней – сплошная ложь. И я не могу понять, за что ухватиться.

Искандер молчал, просто смотрел на меня.

– Почему я должна верить тебе?! – потребовала я.

– Можешь не верить, сейчас это не имеет значения, – сказал он. – Это ничего не изменит.

Нет.

– Ты убьешь меня? – сказала я. – Принесешь в жертву, как мой отец?

– Что за мысли у тебя? Не говори глупости.

Я уже ни в чем не уверена.

– Почему тогда ты не приехал открыто? Не сказал сразу мне все в глаза? К чему все это представление? Может быть, ты обманываешь меня до сих пор? Может, ты никакой не Искандер?

– Сандер, – он слабо улыбнулся. – Большую часть жизни я прожил в Уэйсвике, мне привычней на уэйский манер.

– Мне плевать.

– Хорошо. Можешь называть меня как захочешь. Я приехал открыто, но ты уже сбежала. За тобой могли бы отправить погоню и привезти силой, благо ты поступила очень предсказуемо, побежав на запад. Но силой решать это я не хотел. Подумал, что может быть отличная возможность узнать друг друга получше. И до сих пор считаю, что это было правильным решением, даже если все вышло так.

– Ублюдок! – тихо буркнула я.

Он усмехнулся.

В тишине я слышала шаги по коридору. Потом открылась дверь – нам принесли ужин, расставили.

Вот только есть не хочется совсем.

Искандер тоже только бросил на стол быстрый взгляд, сглотнул, потянул носом с голодным видом, но не двинулся с места. Он стоял, немного прижав левую руку к себе, обхватив ее правой.

– Если хочешь, – предложил спокойно, – послезавтра мы можем поехать в Багряную рощу, посмотреть своими глазами. Твой отец говорил, что алтарь находится там, и там же держали пленников. Я тоже еще не видел. Завтра вернемся в Ормхольм, отдохнем, а потом нужно будет начинать. Чем раньше мы поймем, что делать с этим, тем лучше.

Мы? Мы вместе. Только нет никаких «нас».

– Мой отец признался? – спросила я.

В это тоже сложно было поверить, он слишком гордый…

– Да.

Искандер смотрел мне в глаза. И было в этом что-то такое, словно «все признаются».

– Его заставили, – сказала я.

Искандер облизал губы.

– Он был герцогом Рёйгена, – сказал твердо. – В его крови все равно был огонь, пусть и немного. Таких, как мы, сложно заставить признаться в чем-то против воли. Даже под пытками. Он сказал – ты не знаешь ничего. Он всю жизнь старался тебя от этого беречь, чтобы, когда придет время, у тебя был выбор. А может, боялся, что ты можешь невольно выдать его.

Я зажмурилась. Отвернулась.

Послезавтра мы поедем смотреть…

Отошла, села в угол на кровать.

– Если хочешь побыть одна, я сейчас уйду и не буду мешать, – сказал Искандер. – Не пытайся сбежать, там метель и твари.

Хочу.

И мне некуда бежать.

Но нужно осознать это и подумать.

Он ушел. Но прежде, чем уйти, прихватил все же пирожок со стола.

* * *

Я долго сидела, поджав ноги, обхватив колени руками. Не хотелось ничего.

И ведь даже сказать, что я и подумать не могла, – нельзя.

Отчасти я знала. Без подробностей и масштабов, но понимала, что отцу приходится нелегко и он ищет альтернативные пути… Знала, что он приносил кровавые жертвы, но… я думала – ну, что там может быть? Петуха зарезать по старым традициям?

Наверно, мне было удобно закрывать на это глаза.

Когда его вызвали в Мидсворд, он… Он ведь знал, уже тогда понимал, чем это закончится для него. Он заходил ко мне попрощаться. Сказал, что я должна быть сильной и что должна верить, не забывать: все, что он делал, – только во благо Рёйгена. Все, что мог.

Но даже тогда не объяснил мне, что происходит.

Мы никогда не были особо близки, но у меня больше никого нет. Он и…

Уилл ведь тоже все знал. Он не раз уезжал с отцом, помогал ему в делах. Он не мог не знать. Его усмешки, когда я говорила, что отец ищет мне мужа. А я верила. В том, что Уилл всегда честен со мной, я не сомневалась никогда. Конечно, отец мог запретить ему, но это ничего не меняет.

И очень больно все равно, словно весь мир перевернулся.

Шмыгнула носом невольно. И снова.

Долго пыталась держаться, потом все же расплакалась.

Старалась тише, скорей успокоиться, боялась, что кто-то войдет и увидит меня такой, но никто не входил, и успокоиться не получалось. Просто не понимала, как мне теперь быть.

Старалась вытереть слезы и ровнее дышать. Что толку.

Но никого. И чуть расслабившись, я начинала рыдать снова.

Я ведь не плакала, когда узнала о смерти отца, старалась держаться. Тогда у меня вышло. Не знаю что, наверно, желание отомстить помогало мне. Желание сражаться за свою правоту, не отступать.

А сейчас я даже не знаю, как правильно.

Я так и сидела. Много времени, наверно, прошло. За окном давно темная ночь, ветер завывает. Даже внизу люди уже начали затихать, расходиться спать.

Я уже собралась было залезть под одеяло и спать тоже, когда постучали.

Не ответила сразу, побоялась, что голос подведет.

– Ингрид! – осторожно позвал он. – Можно к тебе?

– Зачем?

Я все же громко всхлипнула.

А он не стал больше ничего спрашивать и объяснять. Зашел. Закрыл дверь за собой. Подошел ближе, присел на корточки рядом со мной.

– Как ты? – спросил, заглядывая в глаза.

Как? Слезы, сопли, глаза красные, нос, небось, тоже красный, распух.

– Что тебе надо? – спросила я. Очень стараясь, чтобы голос ровно звучал. Не буду сейчас спешно ничего вытирать и прятаться, это еще хуже.

– Просто заглянул узнать, – сказал он. – Не бойся, я не напрашиваюсь к тебе в кровать, я буду спать там, – и неопределенно махнул в сторону двери. Вот же, я и не думала, но он мой муж, мог бы потребовать. Но он внимательно разглядывал меня. – Слушай… – и бороду у скулы потер, – хигги и раньше подходили так близко к жилью? Прямо под дверь, что слышно, как когти скребутся по крыльцу?

Меня даже передернуло, я чуть не вскочила.

– Здесь?

– Нет, тихо-тихо, – он почти протянул руку остановить меня, но так и не дотронулся, запнулся, положил руку рядом на кровать. – Тут мужик один из ближайшей деревни… Ну как ближайшей? Вот, примерно, как ты и говорила, часа два-три езды. Он в замок побоялся с этим, думал, может, здесь кого найдет. У них там две ночи твари прямо у домов ходят, на двери в хлев даже следы когтей, пытались добраться… Он днем приехал, но мне рассказали только сейчас, – оглянулся на дверь. – Наверно, поздновато уже ехать туда, давно стемнело, а пока доеду, и вовсе скоро утро. Но завтра по дороге мы заглянем.

– Ехать сейчас? – я даже не поверила. – Ночью? Ты хоть понимаешь, что говоришь?

Он только фыркнул.

– Мне теперь разбираться с этим все равно. И дома не отсидеться. Мне очень нужна твоя поддержка, без Камня не справиться. Но даже без тебя Камень может принять меня, если народ поддержит. Все люди, живущие на этой земле, связаны, так или иначе. И их поддержка может в итоге перевесить чашу весов, даже если ты будешь против. Значит, мне придется убедить людей, что я на их стороне. Если потребуется выйти ночью драться с тварями, – значит, нужно будет выйти и драться. Это всегда впечатляет.

Он говорил это так серьезно, что мне немного не по себе.

Я понимаю, что в основе этого – чистый расчет. Но безумие все равно.

– Ты собираешься впечатлять людей своими подвигами?

Я все-таки шмыгнула носом, вытерла последнюю слезу на щеке.

– Собираюсь, – сказал он. Так спокойно.

Это вообще возможно? Он остался жив в прошлый раз, но…

– Сражаться с тварями?

– Да.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь.

– Понимаю, – сказал он. – Я видел тварей вблизи.

– И теперь думаешь, что сильнее всех? Гроза хиггов! Тоже мне! В тот раз тебе просто повезло!

Я и не понимала, почему меня это так задевало, заводило. Его дурь… Слишком самонадеянная дурь.