Клан Медведя 5: Медведюк (СИ) - Маханенко Василий Михайлович - Страница 51

Что получается? Осталось четыре точки. Одна для Беатрис — мою жену тоже нужно переводить на второй уровень. Ещё одна — для того, чтобы проверить существование третьего уровня. Если мне предстоит сражаться со старшими демонами, хотелось бы иметь доступ ко всей доступной силе, что можно найти. Если третий существует, то шестая точка будет передана Беатрис. Но что в таком случае делать с седьмой? Да и есть ли смысл в том, чтобы увеличивать уровень Беатрис? Не лучше продавить Лиару и избавить её от бремени чародейки?

С этой мыслью я вернулся к девушкам.

— Лег, ты не понимаешь! — как я и прогнозировал, Лиара наотрез отказалась проходить процедуру. — Быть чародейкой — это не привилегия. Это тяжёлая и нудная работа, справиться с которой мало кому дано. У меня нет морального права отказываться от этого дара.

— То есть ты готова прожить бесконечность в форме непонятного призрака, существующего только в качестве заклинания некой сущности? — я вытащил свой главный аргумент. — Тотемы не могут существовать в обычном мире. Они могут являться человеку на ограниченный период, чтобы явить свою волю и тут же убраться, занимаясь своими важными делами. У меня есть ощущение, что мир тотемов и мир изнанки — суть одного заклинания разной направленности. Убери заклинателя — исчезнут тотемы. Оно тебе нужно? Сейчас у Гасат-Сура появился новый материк со всей своей энергией. Этого должно хватить надолго, чтобы сохранить крепость уз Башорга. Для чего тебе становиться чародейкой и тотемом? Только ради того, чтобы работать курьером? Принеси-подай, так как учитель сам не может ничего сделать? Разве ради этого стоит становится чародеем?

— Я уже им стала. Не забывай — я больше не человек. Я — эльф.

— Ты разумное существо, обладающее собственной волей и желаниям. И эти желания могут не совпадать с тем, что втюхивает тебе одна якобы великая сила, три тысячи лет пытающаяся не превратить мир в руины. Но получается у неё это довольно плохо — мир уже в руинах. Не забывай — учитель работает с тёмным тотемом. Причём работает достаточно плотно. Несмотря на то, что тёмный желает уничтожить мир.

— Ты же говорил, что он хочет освободиться? — удивилась Беатрис.

— Один? На Ишар-Мора того покроя, которого я помню, это не похоже. Если и уходить, то красиво и под музыку. Выпустить трёх богов в одном мире — чем не вариант забрать с собой вообще всё, что только можно? Прятать за красивыми словами свои истинные мотивы Ишар-Мор научился ещё в прошлой жизни. В этой у него было три тысячи лет практики соблазнения слабовольных и честолюбивых людишек. Так что верить его словам — последнее дело, на которое я готов подписаться. Но вернёмся к учителю — я не хочу, чтобы ты оставалась его вечной рабыней. Когда всё это начиналась, идея сделать из тебя чародея мне нравилась. Ты стала сильнее, помогла миру, бегала, как заведённая. Но скажи, если бы тебя не было, что бы изменилось? Мог учитель сделать всё сам, без твоего вмешательства?

— Мог, но… Это бы заняло у него больше времени и внимания. Пришлось бы привлекать другие ресурсы, — задумчиво протянула Лиара.

— Получается, что ты делала не то, что нужно для возрождения мира, а то, что нужно непосредственно Гасат-Суру? Заметь, когда речь зашла про изнанку, как он изворачивался, до последнего отказываясь обучать тебя этой магии. А сколько у него в голове того, о чём мы даже не подозреваем? Спешит наш учитель делиться своими знаниями? Что-то я не помню такого. Сколько я его просил научить меня универсальной очистке от мифрила? Убрать из мира всех ангелов и инферно — отличная цель по освобождению планеты от чужеродной заразы, разве нет? Но нет — смотритель на это не пошёл. Это не вписывается в его планы. И меньше всего хочу, чтобы лет через триста-четыреста в его планы перестали вписываться мы с тобой. Вдруг он решит, что клан Медведя лишний и его тотем не должен продолжать своё существование?

— Не он управляет тотемами, — заупрямилась Лиара.

— Это мы знаем только по его словам, — не согласился я. — У тебя есть стопроцентная гарантия, что он выдал чистую правду? Я знаю его тридцать лет, пусть и по прошлой жизни. Тот Гасат-Сур был тем ещё жучарой. Что изменилось? За три тысячи лет опыта и мудрости набрался? Откуда? Не забывай — спустя всего тысячу лет своего существования в этом мире он желал продать его демонам. И если бы не установленная защита создателем мира, нас сейчас здесь могло и не быть.

— Беатрис? — Лиара неожиданно обратилась к девушке. — Что скажешь? Как у вождя клана, у тебя есть право голоса в таком вопросе.

— Значит, ты сомневаешься? Вполне разумно — доводы Лега логичны и понятны. Но меня заботит другое — если у нас не будет тотема, что произойдёт с кланом? Он сможет существовать? Где брать способности нашим детям и потомкам? Ведь якоря мы сейчас уничтожим. Всех пропускать через процедуру виденья линий? Такое себе решение. Дальше — кристаллы Богуша. Сможем ли мы обеспечить их хранение, если у нас не будет тотема? Сколько мы сможем прожить? Лет триста-четыреста, как ты говорила? Что дальше? Трава не расти? Пусть потомки сами разбираются с проблемами, что мы наделали? Не совсем честный поступок, как мне кажется. Так что я одновременно и согласна, и против того, что предлагает Лег. Как жене мне хочется верить, что муж велик и его предложение приведёт клан к величию. Как вождя меня смущает всё, что только можно.

— В том-то и дело, что как жена я тоже хочу верить Легу, — вздохнула Лиара. — Оглядываясь на всё то, что я делала всё это время… Меня обучали не тому, как спасать мир или как действовать, скажем, против тех старших демонов, что блокируют вход в Бездну. Меня учили быть полезной и удобной. Учили выполнять приказы, не думая о том, насколько они важны или как влияют на мир. Я не хочу превращаться в рабыню. Не хочу стоять три тысячи лет у стены Башорга, как та двадцатка магов. Они уже не живут — существуют. Их разум практически угас в монотонном мире их функции. Меня каждый раз дрожь пробирает, когда я доставляю им энергию. Не хочу такой судьбы. Единственное утешение — мысль о том, что я буду похожа на наших обычных тотемов. Тех, кто управляет своими кланами и добывает столь ценную энергию. Мне, к примеру, отдали половину всего, что будет рождаться на этом материке. Но это до тех пор, пока я удобная и полезная. Я понимаю, что нет тотема — нет клана, но сейчас, когда во мне зародилась жизнь… Не хочу уходить в иной мир. Хочу смотреть, как сын растёт. Как набирается сил. Как сталкивается с трудностями и как ловко их преодолевает. Вот этого я хочу, а не величия клана.

— В таком случае — какого демона мы творим? — улыбнулась Беатрис. — На кой нам вся это возня с тотемами, кланами, вождями и прочими атрибутами прошлого? Нам, трём истинным магам этого мира?

— Но я ещё не маг, — опешила Лиара.

— Ещё, — подтвердила Беатрис. — Лиара, то, что сейчас сделает Лег, очень больно. Ни за что в жизни я бы не согласилась пройти через это ещё раз. Но без управления линиями нельзя идти к месту силы. Потоки энергии, если их не перенаправить, тебя просто сметут.

— Я готова, — Лиара посмотрела на меня. — Демон с ним, с чародейством. Мне нужна свобода.

Глава 18

— Теперь умри, — произнёс я, останавливая Шармиру сердце и мозговую активность в целом. На втором уровне магии пробить через защиту приспешников Башорга труда не составило, а после того, как мне передали координаты всех якорей Зверя нашего материка, оставлять в живых такое чудовище можно было расценить как предательство. Старик был силён, невероятно силён. По моей оценке, среди всех приспешников Башорга и даже магов Зверя, этот находился в первой пятёрке. Рикон, уже покинувших этот мир Дорад, Шавер-Кан и, возможно, Заран-Рац, шаман западных гоблинов. Но последний всё же больше развивался как конструктор, не маг. Здесь же присутствовала чистая энергия, помноженная на запредельное самолюбие. Одно то, с каким видом мне вручили карту мира с нанесёнными на неё точками, говорило о многом. Словно подачку кинули. Это, в том числе, повлияло на моё решение о том, что делать с куратором Западной империи. Мир должен очиститься от демонической заразы.