Расчетливый обман (ЛП) - Лавелль Дори - Страница 16

Когда Теренс вошел на кухню после долгого рабочего дня по ремонту протечки в ванной комнате какого-то богатого клиента, Лэйси была готова. Внутри у нее все дрожало.

Как обычно, при виде ее мужчина расплылся в улыбке и привлек ее к себе, чтобы поцеловать. То первоначальное влечение, интенсивная сексуальная энергия, которую они разделяли, никуда не исчезла, даже несмотря на боль. Это было единственное, что, возможно, удерживало их от разлуки.

Лэйси устроила для них романтический ужин и накрыла кухонный стол. Она была далеко не лучшим поваром, но Теренсу нравилась ее еда, и восторг на его лице каждый раз, когда он пробовал ее, никогда не переставал заставлять девушку сиять. Сегодня вечером она приготовила натертые специями свиные отбивные с овощами, рецепт которых нашла в интернете, и открыла бутылку вина. Прошло много времени с тех пор, как она устраивала для них что-то подобное. Но сегодня у нее был скрытый мотив.

— Ты самая лучшая жена, — он уткнулся носом в ее ухо. — Это замечательный сюрприз. Спасибо.

Они ели в полутьме, общаясь о том, о сем, но в основном прикасаясь или обмениваясь взглядами. Лэйси наблюдала за ним, видела удовольствие, с которым он наслаждался едой, как напряжение дня исчезало с его лица.

После ужина они устроились на диване и обнявшись смотрели телевизор. Теренс рассказал ей о своем дне. Он сказал, что работа в поместье Холт заняла больше времени, чем ожидалось, и все будет готово еще через два дня. Затем он спросил, чем занималась она. Ей особо нечего было ответить. Лэйси делала то, что почти и каждый день — практически ничего.

Она прогулялась, посмотрела телевизор, встретилась с Лиллианой за чашечкой кофе и убралась дома сверху донизу, за исключением подвала, который все еще был закрыт. Теренс никогда не спускался туда, и также просил ее не делать этого. Но каждый раз, когда он говорил ей не делать чего-то сейчас, Лэйси чувствовала, как будто невидимая веревка, обернутая вокруг ее шеи, затягивалась еще сильнее. Она любила своего мужа больше всего на свете, но казалось, что право голоса в их браке имел только он. Когда она сможет уже называть его как-нибудь иначе кроме как контролирующим?

— Дорогой, нам нужно поговорить. Ты знаешь о чем, — Лэйси отстранилась от него, чтобы посмотреть в глаза.

Она наблюдала, как прежнее тепло исчезло из его глаз, и он скрестил руки на груди, приняв решение еще до того, как Лэйси произнесла хоть слово.

Встав, девушка подошла к окну. Каким-то образом расстояние заставляло ее чувствовать себя смелее, сильнее.

— Я хочу работать. Мне нужно это.

— Пожалуйста, не начинай, — Теренс встал и подошел к ней, притягивая ее ближе. — Я устал. Я вернулся домой, чтобы насладиться своей великолепной женой, а не слушать об этой ерунде с работой. Моя жена не будет пачкать руки.

Лэйси медленно обернулась.

— Что, если это то, чего я хочу? Это сделало бы меня такой счастливой. Я чувствую себя так, будто в течение двух лет меня окружало густое черное облако. Ощущаю себя беспомощной. Мне это нужно, чтобы я снова почувствовала себя живой, почувствовала себя важной.

— Ты важна… для меня. Ты потрясающая жена и чертовски сексуальна. Ты можешь быть здесь и просто быть красивой для меня. Чего еще ты хочешь? Я думал, ты сказал, что я — это все, что тебе нужно. Ты сказала это в день нашей свадьбы.

Она вздохнула.

— И это так, милый. Ты заполнил важную часть меня. Но во мне есть еще одна часть, которую можно заполнить, только работая и преследуя свои мечты. Людям свойственно мечтать. Я знаю, у тебя тоже они есть. Я была бы так счастлива заработать немного дополнительных денег для нас, чтобы помочь тебе. Не понимаю, почему ты так сильно против этого. Чего ты боишься? — ее лицо помрачнело. — Ты же знаешь, что нам нужны деньги. Разве ты не хочешь позволить себе больше, чем у нас есть? Тебе не надоело работать на двух работах? Если бы мы не нуждались в деньгах, это была бы совсем другая история. Но пока что, они нам нужны.

Теренс опустил руки, которыми обнимал ее и по комнате пробежал холодок. Не сказав ни слова, он вышел. Лэйси все еще стояла у окна, когда услышала, как наверху включилась вода. Он принимал душ.

Спустя долгое время она поднялась по лестнице и вошла в их спальню. Мужчина уже был в постели, а лампа на его прикроватной тумбочке была выключена. Вместо того чтобы обнимать ее, пока она не заснет, Теренс повернулся к ней спиной. Лэйси села на кровать со слезами, струящимися по ее щекам, когда их брак дал трещину во второй раз.

Теренс

Теренс сел в постели. Пот стекал по его лицу, влажные простыни касались кожи. Открыв глаза, он увидел, что Лэйси с беспокойством наблюдала за ним.

Не тратя времени на то, чтобы отдышаться, он откинул простыни и встал с кровати. В ванной он съежился, плеснув холодной водой на разгоряченное лицо. Мужчина поднял глаза и посмотрел в зеркало над раковиной. Он ненавидел человека, который смотрел на него в ответ.

Буря бушевала в его глазах, когда он повернул голову, чтобы посмотреть в окно. По другую сторону стекла лил дождь. Его гнев усилился, когда Теренс услышал, как за дверью Лэйси переминается с ноги на ногу, вероятно, нервничая перед тем, как войти. Но он запер дверь, запер свою жену снаружи. Мужчина не хотел видеть ее, боль в глазах, когда он отказался дать ей то единственное, чего она хотела.

Теренс ухватился за края раковины и, закрыв глаза, наклонил голову вперед. Наконец он вытер лицо полотенцем и отпер дверь.

— Милая, ты в порядке?

Слезы текли по ее щекам и капали с подбородка на кремовую атласную пижаму. Несмотря на свой гнев, Теренс протянул руку и провел пальцем по ее щеке, вытирая влагу. Но он не мог остаться. Ему нужно было время для себя, время, чтобы взять себя в руки. Мужчина всегда хотел побыть один после того, как ему снилась его мать.

— Я собираюсь немного покататься.

Теренс поцеловал ее в лоб и отвернулся. Он спускался, перепрыгивая через две ступеньки за раз, а когда добрался до входной двери, обернулся и обнаружил, что Лэйси смотрела за ним с верхней ступеньки лестницы. В течение двух лет они нуждались лишь друг в друге, а теперь она ускользала из его хватки, из его жизни. Это до чертиков его пугало.

Теренс открыл дверь. Дождь хлынул в дом и на него. Мысль о том, чтобы сбегать наверх за плащом или зонтиком, пришла ему в голову, но он не хотел снова видеть боль в ее глазах.

Мужчина вышел и, закрыв за собой дверь, сбежал по ступенькам крыльца, наступая в лужи, пока спешил по узкой дорожке к главным воротам. К тому времени, как он добрался до внедорожника, его одежда и волосы были мокрыми и прилипли к коже.

Тренс дрожал, когда уткнулся лбом в руль, повсюду капала вода. Наконец, взяв себя в руки, он завел машину и уехал. Мужчина понятия не имел, куда едет, и ему было наплевать. Он просто хотел убежать от боли, от воспоминаний о своей матери. Но эти воспоминания продолжали преследовать его, пока он, словно маньяк, катался по городу. Воспоминания о его детстве, до того, как она ушла. Мать никогда не относилась к нему тепло, но была рядом. Кормила их с братом, одевала и купала. Она была там, и точка. Пока однажды не ушла.

Улицы были мокрыми от воды, а небо темным и угрожающим в ранние утренние часы. Целый час он ездил слушая, как колотится его сердце и как дождь барабанит по машине.

Вернувшись домой, Теренс не сразу зашел внутрь. Вместо этого он припарковался на другой стороне улицы и стал наблюдать за домом, в котором вырос. Свет в спальне все еще горел, а это означало, что Лэйси не вернулась в постель. Ему было интересно, что она делала. Все еще плакала? Ждала ли она его возвращения? Вероятно, так оно и было. Но Теренс еще не был готов.

Тяжело дыша, он сунул руку в карман своих спортивных штанов и вытащил тонкое серебряное ожерелье с кулоном в виде знака бесконечности. Он принадлежал его матери. Теренс украл его из ее вещей, когда она собирала чемоданы, пока он умолял ее остаться. Это украшение было одним из ее любимых, и теперь это было единственное, что у него осталось от нее, кроме воспоминаний.