Вздох - Горюк Дмитрий - Страница 24

А ведь пусть немного, но я сомневался, когда произносил клятву. Не в ней, ясное дело, иначе ничего бы и не было, а в себе.

Мелисса. Дремлющая красавица изнутри отозвалась довольным урчанием. «Жена», – покатал я на языке это слово. Разобравшись с первой проблемой, я получил едва ли не большую, но так, с наскоку, решить её я не мог. Ведь теперь надо её как-то легализовать. Уверен, она согласится на что угодно, на любой формат отношений, но мне важно, чтобы всё было правильно. Пусть я не рыцарь в сверкающих доспехах, но идти против себя – последнее дело. В конце концов, у нас могут быть дети, а то, что это реально, я теперь знаю.

Вообще, если подумать, то мне чертовски повезло с силой моей души. Грех жаловаться, когда инструкция по применению возникает во время использования эфира будто сама собой. Всё же семье придётся рассказывать. Как ни вздыхай, кажется, мой проблемометр сигнализирует, что просто не будет. А может, возрастное? Ну да, в пятнадцать-то лет и без сидячего образа жизни.

Доехали мы аккурат к девяти часам. Это ещё хорошо, что я успел быстро принять душ перед поездкой. Один! Хотя, признаюсь, порыв был. Но зато не опоздаю.

– Добро пожаловать домой, – встретил меня слуга. – Все уже за столом, прошу в обеденный зал.

Вот, всё рассчитано идеально.

Войдя, я кивком поздоровался с семьёй и уселся на свободное место. Тихонько звякнули приборы. Традиция, но тем не менее я рад провести время с родными.

Закончив с завтраком, мы перебросились парой фраз, и мать увела сестру на занятия.

– Я был удивлён твоей просьбе, – нарушил молчание отец.

– И что ты решил? – поинтересовался я.

– Ну, – усмехнулся он, – несмотря на то, что он мой ближайший помощник, а стало быть, и первый кандидат на моё место, Кошкины уже многие поколения не меняются во главе службы безопасности. Я уверен в нём лишь чуть меньше, чем в Фёдоре. И выше он пойдёт лишь с моего слова, если я посчитаю, что ни ты, ни Эрика на это будете неспособны. Но ты на неё не оглядывайся. И, к слову, он пусть и не близкий, но наш родственник, не седьмая вода на киселе. Поэтому что бы ты ни сказал, дальше эта информация не уйдёт, – поделился со мной отец.

– И тут блат, – наигранно вздохнул я.

– Ну не скажи, выбился он сам. Дураков не держу, сам понимаешь, – улыбнулся отец. – Ну да ладно. Он уже тут, поэтому давай переместимся в кабинет.

Внутри кабинета нас уже ждали Фёдор и Григорий Аркадьевич. Чинно поздоровавшись с каждым и увернувшись от лопаты дядьки, ошибочно именуемой им рукой, которой он попытался растрепать мои волосы, я взглядом указал отцу на диван, а сам уселся на его место.

– Во наглец, – восхитился Фёдор, предвкушая зрелище.

Что ж, это я вам с радостью обеспечу.

– Спокойнее, Федя. Хотя да, несколько непривычно находиться тут в таком положении, – картинно оглянулся отец и немного поёрзал, присев на диванчик. – Что скажешь, Гриша?

– Хорошо смотрится. Немного откормить – и будет вылитый вы в молодости.

Это он пошутил или что? По его лицу не понять, насколько серьёзно он говорит. Удивительное владение мимикой.

– Кхм, – прокашлялся я. – Григорий Аркадьевич, отец вас отрекомендовал как своё доверенное лицо, поэтому позволю себе начать с вас. – Я достал из кармана заблаговременно приготовленный ошейник с модулятором, закрепил на шее и зашептал в него, благо голос меняется и усиливается достаточно, чтобы всем было слышно: – Выражаю вам свою благодарность, ваша информация была своевременной и очень мне помогла.

Шок, потрясение, ступор? Зная отца, я читал это на его лице. Дядька просто недоумевающе смотрел, ожидая, что будет дальше: он, видимо, не в курсе. А вот Григорий ничуть не изменился в лице, лишь зрачки раскрылись от узнавания. Да и заметил я это лишь потому, что буквально всматривался в него. Силён!

– Да, то, что вы отличный полевой агент, всякий увидит сразу, если не слепой, конечно, но и слепой будет это как минимум подозревать, – улыбнулся я и убрал модулятор в карман.

– Гриша? – настороженно спросил отец.

– Это… он… Эзотерик, – всё же замявшись, произнёс тот.

И вот тут проняло даже Фёдора.

– Леонид. Мы внимательно тебя слушаем, – мгновенно прокачал ситуацию отец. Или сейчас вернее будет сказать – глава имперской службы безопасности? С кем же я сейчас буду вести беседу?

В итоге я рассказал о своей силе. Долго рассказывал о выполненных заказах, на что Фёдор эмоционально цыкал языком. То, что я смывался из дома в основном по этой причине, отец понял сразу и только покачал головой. Иногда вопросы доходили до таких нюансов, что, поясняя, я терял суть, но внимательно отслеживающий всё отец возвращал меня в нужное русло.

Разговор затянулся до обеда и не планировал заканчиваться так скоро, но некоторые традиции незыблемы. Пообедав – в этот раз компанию нашей семье составили и Фёдор, и помощник отца, – мы вернулись в кабинет.

– Так. Ну, в целом всё понятно. Но провернуть такое у меня под носом… Даже не знаю, восторгаться этим или идти замачивать розги, – сказал отец. – Но ты ведь не просто так решил открыться именно сейчас?

– Верно, – подтвердил я и обратился к остальным: – Прошу простить, господа, но причину столь неожиданного раскрытия моей маленькой тайны я бы хотел для начала озвучить только отцу. Если он решит, что вы вправе знать, то, думаю, за этим дело не станет.

– Ты чего это удумал, Лёня? – возмутился дядька, на что получил подзатыльник и, обиженно бухтя, вышел. Понимаю, сам страдаю крайней формой любопытства. Правда, говорят, оно кошку сгубило.

За ним последовал и Григорий.

Дожидаясь, пока отец запрёт дверь и сядет обратно, я размышлял о том, правильно ли я решил поступить. Дело даже не в раскрытии, просто под конец я решил немного подшутить. Ребячество, понимаю, но если будет весело, то почему бы и нет?

Отец вопросительно уставился на меня, и я ответил ему прямым взглядом. Я, конечно, её проинструктировал и ввёл в курс дела, но…

Да ладно, отступать уже некуда.

– Отец… нет. Папа, – на что он поднял бровь: мол, что за детское панибратство, – позволь представить тебе мою жену, Мелиссу вэй Купфер Энжел Кошкину. Твой выход, дорогая, – шепнул я, и она мгновенно возникла рядом со мной, будто телепортировалась.

Отец упал, опрокинув диван и столик. Мелисса взволнованно воскликнула. Я ринулся на помощь отцу, задействовав лёгкое замедление, чтобы обойти препятствия как можно быстрее. Мел прыгнула за мной прямо через опрокинутый столик и задела напольную вазу какой-то древней династии. Мы одновременно затормозили рядом с отцом, лежавшим с закрытыми глазами, и к тому же столкнулись лбами.

И в тот момент, когда ваза коснулась пола, разбиваясь вдребезги, а я хотел уже щупать пульс, отец открыл глаза, взглянул на наши взволнованные лица и произнёс:

– Первая жена… – После чего закрыл глаза и воспользовался дыхательной техникой.

Что? Не понял. Вот сейчас совсем не понял. Это что за шутки? Взглянув на рогатую, я увидел решимость и… радость? «Что с тобой, ты что, не слышала, какую чушь он сказал?!» – хотелось мне воскликнуть, а потом я понял причину. Словно озарение снизошло. Мелиссу только что признал мой отец, и дозваться до её разума сейчас попросту невозможно.

– Что там, чёрт вас дери?! Виктор, Лео, откройте дверь! – тарабанил Фёдор, поднимая на уши весь дом.

– Вот же неугомонный. Кому седина в бороду, а ему точно бес в ребро, – простонал отец. – Ну вот на минуту не приляжешь, в гробу, ирод, достанет. Леонид, спрячь свою жену пока что… – Он, привстав, повёл головой. – Да вот хоть за стол. Сейчас что-нибудь придумаем.

Вот уж пошутил, вот уж посмеялся. Хотя, посмотрел я на усевшуюся на пол счастливую девушку, весело же вышло.

Отец поднял диван и столик, затем отпер дверь и, слегка приоткрыв, прошипел, да так, что уж лучше бы говорил обычным тоном, тише вышло бы:

– Тихо, пёс шелудивый, не мешай общаться будущему дедушке.

Шум за дверью как отрезало, поэтому прозвучавшее в наступившей тишине из-за стены приглушённое, но такое знакомое «Что?!» было слышно каждому.