Вздох - Горюк Дмитрий - Страница 5

Информацию о точке назначения и охране я передал заранее. Сорок минут до аэродрома, полтора часа на вертолёте; если разберусь быстро, то успею вернуться и доспать дома.

– Прибыли.

Пилот дотронулся до плеча, и я, кивнув ему, поправил капюшон и маску и спрыгнул с подножки вертолёта к встречающим. Пилот выбрался следом, он пойдёт со мной вместе с телохранителем.

Надо уточнить, обращались ли они ещё к кому-нибудь. Изгнание у меня работает стопроцентно. Служителей культов и разных шаманов я повидал немало, спам-папка почты забита предложениями совместной работы, но пока никто не смог продемонстрировать ничего интересного. С другой стороны, не на пустом же месте это всё возникло?

Злые духи и подобные им проблемные вещи появляются по разным причинам. На самом деле я даже не знаю точно, как и почему, но веду свою статистику. Пока в топе причин плохая, мучительная смерть и проклятия, если можно это так назвать. Несколько артефактов, наполненных эфиром, могли придержать отлетающую душу.

Один раз видел случай, когда было достаточно сильной ненависти обычного человека, чтобы над клиентом нависла тень, ставшая проклятием. Я как раз застал такую трансформацию. Бесформенное облачко энергии разом уплотнилось, и клиент свалился, едва успев поздороваться.

Но это редкость даже в моей статистике, ведь часто вообще нет никаких злых духов, а банальное недопонимание. Сложно разговаривать слепому с глухим. Так и духи, требующие чего-то от живых, не могут донести своё желание, что выливается в проблемы. И в этом случае я могу стать тем мостиком, который поможет наладить диалог. Если дух слаборазвит, то я быстро понимаю, что мне надо сделать и к какому результату это приведет. Этакий вариант послезнания, но до случившихся событий. Или лучше назвать это дежавю? В общем, чем слабее сущность, тем сильнее эффект и тем большую власть я над ней имею. А с простой бестолковой гадостью даже общаться не надо: развеял – и всего хорошего.

Я не хвалюсь и чётко понимаю, что, даже имея такую силу, и будь её даже больше, без волшебной палочки-выручалочки в виде формирующейся инструкции по применению в половине случаев я бы просто завалил всё. Именно этот эффект позволяет мне делать свою работу успешно и оставаться на хорошем счету после выполнения заказа. Поэтому заказы я получаю регулярно: порой раз в месяц, порой несколько в неделю.

Но сбегать из дома так часто будет подозрительным. Поэтому что-то срочное или дорогое я стараюсь сделать сразу, а с виду простые ставлю в очередь. Правда, описание зачастую не отражает реальной сложности. Если отбросить пустые и простые заказы, то реально сложные, а порой и опасные, которые мне попадались, можно пересчитать по пальцам обеих рук. Вот где мне действительно приходилось поднапрячься.

Если заказ пустой, то есть без реальной проблемы, он всё равно оплачивается. Но я честно рассказываю, что проблемы нет или она связана с вещами более приземлёнными. Это прописано в договоре, и после нескольких демонстраций моего недовольства вопросов больше не возникает. В последнее время мне кажется, что информация об отсутствии реальной паранормальщины людей радует больше, чем избавление от неё.

Тем временем мы зашли в дом, поднялись на третий этаж и остановились перед закрытой дверью, где нас встретил сам заказчик.

– Вы готовы? Девочка внутри?

Его колючие глаза буквально рентгеном прошлись по моей бесформенной хламиде с капюшоном, из-под которого виднелась только нижняя часть чёрной маски. Да, не ахти что, и вряд ли вызывает доверительное отношение, но и простыми очками в деле сохранения личности в тайне не обойдёшься. Поэтому такой вариант мне подходит. Всё же я ниже большинства подростков в моём возрасте, а сверху увидеть можно немногое.

Но это нисколько не помешало мне взглянуть на него самому. Придумывая костюм, я озаботился, чтобы ткань капюшона была из специальной сетчатой ткани, полупрозрачной с внутренней стороны. Пусть неказисто, зато делал сам. Впрочем, все герои с этого начинали. Вот стану богатым, закажу себе что-то более стильное.

Хотя стоп. Я даже остановился, опустив руку, коснувшуюся дверной ручки. Я же уже богат. Уже богат! Почему я до сих пор хожу в этом? Идиотизм какой-то.

О чём я только думаю перед делом?

– Внутрь не входить. Не реагировать ни на что, пока я не выйду. Камеры отключить. – Нашлёпка модулятора на шее маскировала мой голос, мне достаточно шептать, а синтезированный голос звучит гораздо громче. – Впрочем, вы уже подписали договор и обязались соблюсти все его пункты. До меня кто-то пробовал? – вспомнил я, о чём хотел поинтересоваться.

– Мы обращались в церковь, они… не помогли, – зло сжав кулаки, прошептал он. – Камер там нет, мы чтим договоры.

Впрочем, ничего нового.

Чуть приоткрыв дверь, я скользнул внутрь и задвинул изнутри щеколду. Если мне вздумают помешать, она, как и охранник, поможет выиграть немного времени. Или, наоборот, станет на пути спасения лишней секундой промедления.

Сумерки в комнате разгонял слабый отсвет ночника, окрашивая слабыми алыми мазками сторону, где стояла кровать с навешанным оборудованием. Деталей не разглядеть. Сняв капюшон и маску, я сунул их в карман и через пару шагов уже стоял над лежащей без движения, почти бездыханной девочкой.

Тихо, тревожно и веет чем-то необъяснимым. Концентрируюсь на окружающем. Тик-так-так-тик – тихонько тикают настенные часы. Дышу размеренно и спокойно. Гул спешащей крови в ушах утихает, и пульс, замедляясь, перестаёт отдаваться в затылке. Приблизившись ещё ближе и наклонившись прямо к лицу девочки, к бледным приоткрытым губам, я на грани слышу неравномерное и отрывистое дыхание. Его почти и нет. Но дыхание, которое я ловлю своим ухом и щекой, очень холодное.

Внезапно сердце заходится в пике, и грудь ощутимо сдавливает – ужас просто. Всё хорошо, всё хорошо, постою, успокоюсь – и всё пройдёт. Это не мой страх. Давай, организм, приходи в норму. Ещё тише, ещё спокойнее.

Часы мерно отмерили несколько шагов минутной стрелки, пока я окончательно не взял себя в руки. А вот теперь можно и поработать.

Я отошёл от девушки и обошёл комнату по кругу. Если отбросить давящую атмосферу, которая, естественно, абсолютно ненормальна, готов дать экспертное заключение, что тут чувствуется некая неправильность. Иррациональность. Еле уловимая нелогичность окружения. Вот так сразу сказать не могу, да и самого духа я не вижу, хотя и чётко знаю, что он тут. Но именно это говорит о том, что он силён.

От меня спрятаться сложно. А раз так, то он наблюдает за мной. Он уже сделал свой ход и загадал свою загадку. Жаль только, что не вслух, было бы проще, как мне кажется. Со сфинксом, по крайней мере, проблем не было: либо ответишь, либо умрёшь, вот только ответ всем известен. Тем не менее загадка есть, и ответ на неё может спасти невинную жизнь. Я чувствую, я знаю. Вот оно, слабое дежавю. Я это знал уже в тот момент, как бросил первый взгляд на скрытое в тени лицо девушки, но смог сформулировать только сейчас. Та ещё атмосфера.

Окна тройного остекления с толстыми шторами и точно подогнанная дверь не пропускают шума извне. Толщину стен я успел оценить, когда заходил в комнату. Посторонних звуков нет, единственный источник света – ночник. Чуть освещает кровать и позволяет увидеть силуэты мебели. Что же тут не так?

Ещё раз обхожу комнату по кругу, уже медленнее. Касаюсь стола – пыли нет, покрыт лаком. Не то. Открытый шкаф, полный книг и шкатулок. Провожу пальцем по корешкам книг – ничего. Встаю в центре комнаты и закрываю глаза. Слышу. Пожалуй, да, это оно.

Неспешно подхожу к часам. Старые часы-ходики, обычные настенные механические часы, слегка обшарпанные, что видно, даже несмотря на темноту. Такие странные. На самом деле свет ночника до них почти не добирается, но притом я отчётливо их вижу. Странно тикают.

У нас дома тоже есть старые большие механические часы, так что я знаю, что первый «тик» должен быть сильным и чётким. Потом пауза, второй тише, и следующий сразу за ним – тихий шум, еле слышный, почти неразличимый, если специально не прислушиваться в полной тишине – это третий «тик». И так до тех пор, пока хватает завода пружины.