Сказка про попаданца 2 (СИ) - "Пантелей" - Страница 21

Империя переходит с ручного управления, когда в каждый вопрос приходилось вникать лично самим Савелию и Эль Чоло, на системное, с настоящими полномочными министерствами. Полномочными и ответственными исполнителями высшей квалификации, закончившими университеты по программам двадцатого века другой исторической реальности.

Теперь есть время заниматься «изобретением» хоккея, учреждением лиг и проведением чемпионатов. Есть время для основания новых университетов, для подготовки к развитию новых отраслей производства — теперь двигателей внутреннего сгорания, а с ними — автомобиле и авиастроения.

Вычислительную машину на ламповой элементной базе уже создали, теперь расчёты проектов ускорились на порядок. Алюминий и титан производятся и накапливаются, так что пора начинать планировать покорение воздушного океана.

Да и попутешествовать хочется. По Азии, Австралии, Океании, Южной Африке. Ни разу там не был, ни в той, ни в этой жизни. Поохотиться, собрать африканский «большой шлем». Основать в Русском царстве Новый Челябинск, как стартовую точку Великого Северного пути. Да много чего хочется, вместо унылого ручного управления хозяйством Империи.

Девятнадцатого марта 1535 года, в Сингапуре состоялись первые публичные торги, первый в этой исторической реальности азиатский аукцион. Три корабля, «винджаммеры» поколения четыре плюс, за сто двадцать девять тысяч французских ливров серебра, купил посол одиннадцатого вана Чосона (Кореи), Чунджона Накчхона.

Вот вам новый ориентир, дорогие европейские покупатели. Сорок три тысячи за штуку. Цените то, что получили раньше по демпинговым ценам, а то и вовсе в подарок. Цените и берегите. Когда теперь сможете пополнить свои флоты? Может и никогда. Спрос на эти корабли в Сингапуре очень высокий, цену лота подняли со стартовых девяносто тысяч в полтора раза. Все серьёзные «игроки» региона делали ставки, и все они теперь копят деньги к следующим торгам. С такими конкурентами, которые активно грабят Империи Мин и Великих Моголов, будет очень тяжело торговаться даже османам, не то, что французам.

Двадцать первого марта, по радиосвязи, подвели с Эль Чоло итоги третьей пятилетки. За третью пятилетку, население Империи (то население, которое имеет паспорта и платит налоги) увеличилось вдвое, до двухсот пятидесяти миллионов. Количество грамотных (умеющих читать-писать и считать, со знанием таблицы умножения) втрое, до ста пятидесяти миллионов. Неграмотными остаются только старики в сельскохозяйственных глубинках, но они скоро вымрут естественным путём. Молодёжь же грамотна почти стопроцентно. В каждом поселении имеется жрец-чиновник-учитель, а главным критерием успешности его работы, является именно грамотность вверенного населения, надои, привесы и урожаи только во вторую очередь.

Империя приросла владениями: герцогствами Марокко и Мавритания в Африке; наместничествами Кипр и Крит в Европе; герцогством Хоккайдо, наместничествами Сингапур, Филиппины и Калимантан в Азии. Огромные территории с многочисленным населением, которые через пятилетку-другую увеличат число законопослушных налогоплательщиков ещё в полтора раза.

Как минимум вдвое выросла и экономика. Точнее сказать сложно, по итогам второй пятилетки внутренний валовый продукт не посчитали, некому было, а вот по итогам третьей цифра есть — триста миллионов французских ливров серебра за 1534 год.

Введена в эксплуатацию первая железная дорога: Эль-Мутун — Асунсьон, начал работу на угле из британского Кардифа коксохимический завод в Монтевидео, что позволило нарастить производство стали в Эль-Мутуне до девяноста тысяч тонн в год. Много ли это? Если сравнивать с крупными производствами двадцатого-двадцать первого веков, то очень мало, там счёт шёл миллионами тонн, а вот если перевести, для понятности, в железнодорожные пути: рельсы, стрелочные переводы, крепёж, мостовые конструкции и прочее, то девяносто тысяч тонн — это шестьсот километров однопутной дороги. Почти как от Москвы до Питера. В год!

А ведь уже работает первый цех сталеплавильного производства в Тауантинсуйу, плюс ещё шестьдесят тысяч тонн. А в четвёртой пятилетке в эксплуатацию войдут ещё три цеха, да и в Эль-Мутуне производство удвоится.

В общем, с экономикой всё очень хорошо. Даже отлично. Есть возможность помогать друзьям. Теми же рельсами. Не в подарок, рельсами потом и вернут, когда сами их производить начнут.

В Русском царстве разрабатываются Донецко-Криворожский уголь и руда Курской магнитной аномалии. Там железная дорога очень нужна. Нужны дороги в королевствах Британии и Западной Германии, там тоже уже всё разведано и добывается, развитие производства сдерживает только транспорт. В Западной Германии ещё и чума, но она уже скоро отступит. Как раз к тому времени, когда мы сможем поделиться рельсами.

Под конец разговора, Эль Чоло попросил Савелия приехать в Маракайбо на обручение своих дочерей, племянниц императора — Клаудии и Лауры, с младшими сыновьями герцога Васко да Гама де Гоа — донами Педру да Силва да Гама и Алвару де Атаиде да Гама.

— Отличная партия, шаман. От души поздравляю! Когда мне нужно быть?

— Как будешь, так и будешь. Ждём только тебя, Русо. Но подождём, не горит. Если занят, сильно не торопись. Всё равно, до первой свадьбы ещё три года.

— Ничем таким важным я не занят. Завтра же выдвинусь.

Молодец, Эль Чоло, отличных женихов нашёл. Клан да Гама нам в родственниках очень пригодится. Сыновья у герцога де Гоа очень толковые, отлично образованные, предприимчивые и отважные. В той исторической реальности, они стали капитанами, адмиралами, губернаторами и даже вице-королями Индии, а в этой они уже и образованы гораздо лучше, и стартовые возможности имеют несоизмеримо лучшие.

Двадцать второго марта 1535 года, Савелий отчалил на «Посейдоне» от пирса императорского дворцово-паркового комплекса Тауантинсуйу в направлении Маракайбо. В компанию с собой он прихватил Жуана Ависского, герцога Большого Лиссабона, Большого Порту и Бом Байи. Для него, семья да Гама тоже не чужие люди. В Нью-Йорке присоединится вице-адмирал Авдей Шишка, герцог Ирландии, граф Фарер, ему Клаудия и Лаура тоже племянницы.

Интерлюдия. 9 апреля 1535 года.

Франциск Первый Валуа вернулся во Францию, в Антверпен, восьмого апреля 1535 года. Результат Магрибской кампании превзошёл все самые завышенные ожидания. План, предложенный императором Инков, воплотился в своём лучшем виде. Северная Африка, от границ Марокко и Мавритании на западе, до Ливийской пустыни на востоке, перешла во владение Французской Империи. А с ней, вернулся и контроль над западным Средиземноморьем, ушла угроза османских десантов на южный берег Франции. Ушла далеко на Восток, в Константинополь. И ушла, похоже, навсегда.

Те орудия, новые, сто пятидесяти двухмиллиметровые, нарезные, пушки-гаубицы, которые предложили покупать инки, порты от кораблей защитят с гарантией. Любой флот вторжения они перетопят раньше, чем тот успеет сблизиться на дальность прицельной стрельбы из своих гладкоствольных стомиллиметровых пушек.

Дороги новые инкские орудия и снаряды для них дороги, но всё равно они намного дешевле чёртовых кораблей. И слава Богу! Денег у османов намного больше, после поражения в битве у Орана, они сразу, без проблем, закупили ещё пять «винджаммеров» поколения четыре плюс, снова получив флот, значительно превосходящий мощью французский. И зачем теперь эти флоты? Только торгашей сопровождать. Как-же вовремя инки ушли со своей корабельной распродажей в Азию…

Война снова возвращается на сушу. Этим летом вряд ли османы проявят активность, помешает чума, а вот к зиме уже можно ожидать их наступление в Италии. В Италии, зима войне не помеха, а от Вероны вся Италия как на ладони. Захотят — на юг двинутся, на Болонью, Флоренцию и дальше, до самого Неаполя; а захотят — на запад, на Милан, Турин, Геную и Ниццу, с угрозой Марселю.

Чума отступает. Даже на юге и востоке Франции, где с ней нет возможности бороться, новых случаев заражений всё меньше и меньше. Научились уже сами люди. Никто больше не говорит о неизбежности Божьей кары за грехи, всем теперь известно, что это за болезнь, как она распространяется, и как от неё можно уберечься. Париж и Орлеан вымерли наполовину, Тулуза, Монпелье, Марсель и Лион на две трети, Базель, Лозанна, Женева и Люцерн на три четверти, но и у османов ситуация наверняка не лучше.