Проект «Око» - Якубович Александр - Страница 36

— Оливер!!! Оливер!!!

Деймос вошел в пустой зал столовой. За стойкой раздачи сновал обслуживающий персонал, где­то гремели посудой, пахло едой — приближалось время обеда. Взгляд одного работника, как раз в это время протирающего столы, которые, согласно распорядку, должны сиять чистотой, скользнул по мужчине в дверном проеме. На секунду в нем мелькнуло узнавание, но тут же потухло.

— Эй! — окликнул он Деймоса. — Еще полчаса минимум, заходите позже!

Деймос только улыбнулся и торопливым шагом, выражая смущение всем своим видом, подошел к работнику столовой.

— Да ладно вам, — начал он, — тренировок нет, да и с подругой тут условились встретиться. Я тихо там посижу, — он кивнул на угловой стол, который уже был прибран.

Мужчина с подозрением посмотрел на оператора, но после прикинул, что вреда, как, собственно, и пользы, он никакого не принесет.

— Ладно, раз уж с подругой пообедать, — уже мягче ответил он Деймосу, — то тогда садитесь.

Еще на мгновение он задумался, стоит ли быть до конца дружелюбным и, приняв положительное решение, добавил:

— У нас там чай остался, будете? Я вас утром в зале не видел, небось завтрак пропустили, да?

Деймос опять улыбнулся мужчине.

— Да, — ответил он, — завтрак пропустил. Вы будете очень добры ко мне, если принесете чай. Неплохо бы желудок завести перед едой, а то знаете, — он поморщился и приложил ладонь к животу, — потом, бывает, мучаешься, что глаза вылазят.

Окончательно убедившись, что перед ним не какой­то очередной зарвавшийся книжный червь, а нормальный мужик, уборщик кивнул и пообещал устроить все в лучшем виде.

— Может, еще чего сладкого вашей подруге раздобуду, раз уж такое дело, — уже разворачиваясь, чтобы пойти на кухню, добавил он. — В этом склепе человеческое отношение — редкость, а так беседа приятнее пойдет, да?

— Поэтому и пришли пораньше, — ответил Деймос.

— Садитесь, сейчас принесу.

Мужчина небрежно бросил тряпку, которую все это время держал в руках, на стол и направился в недра пищеблока. Деймос проводил его задумчивым взглядом, пока тот не скрылся в одной из дверей, и двинул к столу, занять который он договорился.

Через несколько минут уборщик вернулся с металлическим подносом, на котором стояло два стакана, чайник литра на два, а в углу лежало с полдюжины кубиков сахара­рафинада.

— Вот, — кивнул он на принесенное. — Чай, как и обещал. А это, — указывая взглядом на сахар, — вашей подруге.

— Спасибо, — поблагодарил Деймос.

— Вы тише только, — попросил уборщик, — а то мне от старшего влетит еще, не положено до обеда.

— Без проблем.

Мужчина вернулся к работе: взял оставленную на столе тряпку, банку с моющим средством, направил ее на поверхность перед собой, нажал пару раз на рычаг пульверизатора, дождался, пока облачко жидкости осядет на поверхности казенной мебели, и продолжил протирать столы.

Деймос понаблюдал немного за работой уборщика, думая о чем­­­то своем, после взял в руки стакан, поставил его перед собой и налил чая до половины. Он было подумал взять пару кубиков себе, но решил сначала попробовать чай так, чистым. Чай был паршивым, и безо всяких раздумий Деймос отправил один из кубиков сахара в стакан и долил горячего напитка до краев — слишком сладкое тоже ни к чему, хотя, казалось, после всего произошедшего накануне его мозг уже должен был развернуть целый транспарант с требованием глюкозы. Ничего, бывали времена и сложнее.

Чай приятно согревал, теплой волной опускаясь в желудок, который, в свою очередь, от такой скудной подачки лишний раз решил напомнить о себе через угрозу, простую физиологическую угрозу — урчанием. Надо было поесть.

Спустя минут пять в дверях столовой появилась Адикия. Одета она была, как обычно — в футболку и камуфляжные брюки. Девушка была не лишена определенной грации. Что­то в ней было настолько хорошо, настолько притягательно, что Деймос не в первый раз поймал себя на этой мысли. Заметила она его сразу: угол, в котором расположился мужчина, был слева по диагонали относительно нее. Размашистым мужским шагом Адикия подошла, чуть более шумно, чем это было необходимо, отодвинула металлический стул и уселась напротив.

Уборщик оглянулся, но ничего не сказал. Деймос же, в свою очередь, поднял ладонь, показывая, что все в порядке и шуметь они не будут, для убедительности подкрепив свой жест улыбкой.

— Спасибо, что пришла, Адикия, — обратился он к сидевшей напротив девушке и улыбнулся теперь ей. Сегодня он много улыбался. — Ты быстро.

— Сложно мешкать, когда в голове звучит чей­то голос, — огрызнулась девушка.

Она окинула взглядом стол, уделив в процессе второму стакану чуть больше времени, чем всему остальному. На сахар внимания девушка не обратила вовсе или сделала вид, что не обратила.

— Злоупотребляешь властью над умами? — спросила она.

— Нет, что ты, — усмехнулся Деймос. — Чтобы получить стакан чая, достаточно вежливо попросить.

— С твоими навыками логичнее было бы приказывать.

— А ты бы приказывала?

— Естественно.

— А вот я считаю, — возразил ей Деймос, — что иногда проще попросить, чем приказывать.

Он взял стакан и аккуратно сделал несколько небольших глотков. Жидкость уже начала остывать, но была все еще пригодной для питья. Поставив стакан на место, Деймос поднял взгляд на Адикию, стараясь что­то в ней разглядеть. Девушка понимала, что ее собеседник в любой момент может ворваться в ее разум, смять ее, уничтожить. Возможно, даже неосознанно.

Окончательное осознание ситуации угнетало Адикию, она серьезно нервничала с плавным переходом этого состояния в фазу паники. Каждая частичка ее существа кричала о том, что она должна бежать от этого монстра с внешностью мужчины средних лет, военной выправкой и ленивыми, но точными движениями. Она должна была бежать, бежать и молиться, что успеет выйти из зоны действия его модуля раньше, чем он обратит свой ментальный взор на нее, Адикию.

Уборщик за ее спиной шумно отодвинул стул и начал протирать очередной стол.

— Иногда стоит просто вежливо попросить, — продолжил Деймос. — Ты не представляешь, сколько дверей может открыться перед человеком при простом проявлении толики уважения к собеседнику, — он откинулся на жесткую спинку стула и взял в руки свой стакан. — Налей себе чаю, и вон сахар для тебя лежит, специально принесли.

Девушка с недоверием посмотрела на чайник, стоящий на подносе, и на сахар, который лежал там же, рядом.

— Выпей чаю, Адикия, не будь идиоткой, — поддел ее собеседник. — Говорят, сахар нужен для работы мозга, а работы будет много, — он отхлебнул еще из своего стакана. — Так о чем это я? А, об уважении. Многие двери открываются при уважительном отношении к человеку, Адикия, очень многие. И чем реже это самое уважение человеку оказывается, тем большую отдачу ты получишь на каждое свое слово. Банальный пример, — он окинул жестом стол, — этот чай. И сахар, специально для тебя, причем, заметь, не по моей просьбе. Человек, который его принес, сейчас за твоей спиной протирает столы. Если рассматривать наш исследовательский центр как модель современного общества, то вот этот уборщик находится на дне социальной пищевой цепи, если выражаться образно. Во всяком случае, по отношению к операторам. Но мы с тобой, Адикия, выбиваемся и из этой когорты локального класса операторов­аристократов. Ты не замечаешь этого социального неравенства. Но для вон того человека, чья работа, чей смысл присутствия в этих стенах заключается в том, чтобы ты села за чистый стол во время завтрака, обеда и ужина, чья работа сводится к тому, чтобы ты не скребла ногтем пятно от вчерашней похлебки, а ела в чистоте, — для него эти социальные различия между нами видны невооруженным глазом.

Девушка молчала.

— Отличительной особенностью социального неравенства является ненависть или презрение между социальными группами различного статуса. И чем больше разрыв, тем ярче огонь этой самой ненависти. Но есть и обратная сторона медали, посмотри, — мужчина опять указал на чай перед собой, — все во мне выдает оператора. Конечно, даже если он и знал меня в лицо как Деймоса, чудо­творение Ивора (слухи ходили, я уверен), то сейчас он меня не вспомнит. Не вспомнит как личность, но вот об операторах уборщик в курсе. Так вот, мне было достаточно повести себя с ним как с равным, даже больше, признать его власть на этой территории и вуаля — чай в неположенное время. Пусть его власть в этом помещении и условна, а учитывая обстоятельства и мои способности, она условна еще и при принятии и соблюдении мной этой самой условности. Каюсь, желание подтолкнуть ход его мыслей в сторону того, чтобы мне принесли обед, были, но я принял правила игры и не стал мухлевать. И после принятия этих правил, этой условной власти этого маленького человека, который незаметно для всех остальных протирает столы перед обедом и, возможно, моет посуду, он распорядился своей властью мне во благо. Понимаешь о чем я?